Денис Котик и орден бледных витязей - Александр Зорич

– Потому что Юрята знает, в какую сторону плыть. Он умеет читать енту, как ее...

– Карту? – подсказал Денис.

– Именно! Карту!

– Значит, капитан корабля – Юрята, – вслух предположил Денис. – Он умеет разбирать морскую карту и, наверное, умеет пользоваться компасом. И он среди вас "самый равный", то есть самый знатный. И его все слушаются. Правильно?

– Не правильно. Юряту никто не слушается. Потому что он дубина, – при этих словах бородатый и его товарищ в голос зареготали. – Все слушаются Твердислава Зуболомича.

– Значит, он-то нам и нужен!

– Нужен-то он может и нужен. Да только он занят.

– Чем? – спросила Леся.

– Да ничем, – беззаботно сказал бородатый, разводя руки в стороны.

– Не понимаю, как можно быть занятым "ничем", – меланхолически пробормотал Максим. – Это, наверное, трудно...

– Нисколечки не трудно! – всерьез заверил Максима бородатый. – Знай себе, ничего не делай – вот и будет это значить, что ты "занят ничем"!

– А если мы его попросим, он разрешит нам зайти на ваш корабль? – вкрадчиво спросил шошарр.

– Может и разрешит. А может и нет. Твердислав Зуболомич – он как небо, – вздохнул матрос.

– Как это? Такой большой? Или такой синий? Или такой... какой? – поинтересовалась Леся.

– Чего тут неясного? Как небо – это значит сегодня такой, а завтра другой. Сегодня ясный, а завтра – ненастный!

– А что если мы его позовем?

– Попробуйте, коли не лень... – сказал бородатый. – А мы пошли. А то заболтались мы с вами тут маленько...

С этими словами оба детины вновь водрузили себе на плечи бочонки, которые они на время беседы поставили на пристани, и нехотя поплелись по ступенькам вверх.

– Твер-ди-слав! Твер-ди-слав Зу-бо-ло-мич! – принялись хором выкрикивать Денис, Леся, Максим и Тиша.

Зайти на сходни, ведущие на борт ладьи, они без разрешения не отважились.

Наконец появился щуплый человек, одетый так же неряшливо, как его соратники.

Красный колпак висел почти на самых ушах, кафтан был весь в соломе, одна штанина была заправлена в сапог, а другая – спускалась до самой земли.

В правой руке человека был крендель, от которого он то и дело откусывал. В левой – кувшин с простоквашей. Ею он запивал крендель. Причем делал это настолько неаккуратно, что его рыжие усы и борода были все в белесоватых потеках.

– Ну, я Твердислав Зуболомич, – спокойно сказал человек, не прекращая жевать. – Пошто орете?

– Мы – ученики Лицея Волшбы и Чародейства! И мы нуждаемся в вашей помощи! – начала Леся.

– В самом деле?

– Еще как! Мы обязательно должны уехать с этого острова! И побыстрее!

– Мы тоже должны отсюда уехать. И тоже побыстрее, – равнодушно сказал Твердислав. – Но едва ли это у нас получится, ежели разве Юрята проснется...

– Дело в том, что нам угрожает опасность! – вставил Денис. – За нами гонятся наши враги! Они очень сильные и очень злые!

– Премного вам сочувствую! – громко чавкая, сказал Твердислав. – Враги – это страсть как плохо! Особенно, когда они сильные и злые... С врагами надо сражаться... А ведь сражаться лень... Сочувствую, да...

– Если вы и правда нам сочувствуете, то возьмете нас на свою ладью! – обрадовался Максим.

– Вот чего не могу, того не могу. Места у нас на ладье мало, – пробурчал Твердислав, надолго приникая к кувшину.

Он пил простоквашу с таким усердием, что у Максима тоже потекли слюнки. Впрочем, он быстро отогнал мысли о еде – не время было думать о всяких вкусностях.

– Как это "мало места" на ладье? Но ведь ладья у вас огромная! Гигантская! Исполинская! – не выдержал Денис.

– Во-первых, не такая уж она и огромная. На двадцать шесть человек всего, – пояснил Твердислав. – Но хоть нас только восемнадцать, много места занимают припасы... Бочонки с простоквашей и кефиром, медом и пивом, гуси-лебеди жареные, арбузы да дыни, хлеба да разносолы всякие, репа да свекла, огурцы и капустка...

– Огурцы! – с блаженным выражением мордашки эхом повторил шошарр.

– Но мы же совсем мало весим! Мы же все вместе весим, как один ваш матрос! – взмолилась Леся.

– Дело не в том. Про мало места – это, конечно, отговорка, – вдруг сказал враз посерьезневший Твердислав.

– А в чем же тогда дело?

– А в том, что настроения у меня нету вас брать. Нету – и все! – с этими словами Твердислав доел свой крендель, допил простоквашу, широко зевнул и удалился.

Ребята сидели на пристани, широко открыв рты.

Пожалуй, Твердислав был самым оригинальным чудилой из всех, которых доводилось им встречать в Архипелаге. А ведь скольких Денис, Леся и Максим перевидали прошлым летом, когда искали рубин из Алого Медальона, расследуя загадочное исчезновение царицы Снежной! И волшебников, и людей, и хрулей, и крылатых лошадей, и крыс-мореплавателей! Но даже хрули, уж до чего были алчны до золота, и те никогда не отказывали ребятам в помощи просто потому, что у них "нет настроения"! Они, по крайней мере, требовали денег!

От нечего делать ребята принялись рассматривать ладью – любоваться стройным рядом декоративных расписных щитов над весельными портами, затейной носовой фигурой в виде застывшего в прыжке льва и ладным парусом с вышитым – причем не на машинке, а от руки! – рисунком.

Ладья была сработана на совесть и выглядела просто как картинка, как иллюстрация из энциклопедии русской истории.

Ее окованный медью планширь был начищен до зеркального блеска. Парус выделялся безукоризненной чистотой и полным отсутствием заплаток. А палатка в носу, где попеременно отдыхали члены экипажа, радовала глаз пестрыми узорами и великолепными резными узорочьями на деревянных распорках.

Все это являло разительный контраст с внешним видом тех, кто на ладье путешествовал – Твердислава и его матросов.

Казалось немыслимым, что эти ужасные неряхи в состоянии содержать корабль в подобной чистоте.

Ребята так засмотрелись, что заметили возвращение посланных к колодцу матросов лишь когда бочки с водой загрохотали по дощатому помосту пристани.

– Ну что, докричались до Твердислава? – сочувственно спросил бородач.

– Докричались, – понуро ответил Денис.

– И что?

– Да ничего. Сказал, что не возьмет.

– И по какой причине? – уточнил товарищ бородача, утирая со лба пот.

– По причине того, что у него нет настроения, – печально сказала Леся. В какой-то момент Денису даже показалось, что она вот-вот заплачет.

– А! Нет настроения? Так это хорошо! Просто здорово! – не понятно чему обрадовался бородач.

– Что же в этом хорошего? – сердито осведомился Максим.

– Вот именно! Что? – вставил Тиша. – Нас тут нарежут на тысячу кусочков, намажут на хлеб и съедят, а вам все "хорошо"!

– Ты, хоботяра, ничего не понимаешь. Нет настроения – это хорошо. Это значит, Твердислав еще может передумать, – пояснил бородач. – Вот если бы он сказал, что не берет вас потому, что сегодня число нечетное или потому, что во дворе трава на траве дрова, то тогда бы это значило, что никогда и ни за что он вас на борт не пустит. А так еще может передумает...

– Ах вот как?! – в один голос воскликнули ребята. В их сердца проник слабый лучик надежды.

– Поэтому на вашем месте я подождал бы маленечко... А потом опять бы Твердислава спросил. А вдруг у него настроение переменится? Времени-то много... Все равно, пока Юрята не проснется, стоять нам здесь, как чурбанам в сенях...

С этими словами матросы принялись закатывать бочки вверх по сходням. А ребята, поблагодарив матросов за совет, выждали пятнадцать минут и вновь принялись горланить, вызывая Твердислава Зуболомича.

– Ну, чего еще? – спросил тот, появляясь на прежнем месте. На сей раз в левой руке у него был солидный кусок жирной свиной колбасы, а в правой – пивная кружка. Чувствовалось, что с пищеварением у капитана ладьи проблем нет.

– У нас есть предложение! – на этот раз переговоры начал Максим.

– Что еще за предложение?

– Если вы возьмете нас на борт, мы скажем вам, в какую сторону нужно плыть! И вы сможете отплыть, не дожидаясь, пока Юрята проснется!

– А откуда вы узнаете, в какую сторону нам надо плыть? – бережно сдувая с пива пену, спросил Твердислав.

– Нет ничего проще! Мы, как и ваш Юрята, умеем читать морские карты!

– А не врете? – с сомнением спросил Твердислав.

– Конечно нет! Мы ведь учимся в Лицее! Там нас учили и вещам посложнее!

Тут Максим, конечно, немного упрощал – для доходчивости. На самом деле, морским картам их никто в Лицее специально пока не учил, а может быть и в дальнейшем не собирался. Однако, любознательный Максим по собственной инициативе, пока был в Лицее, взял в библиотеке несколько справочников и книг-воспоминаний, оставленных бывалыми мореходами Архипелага. Оттуда он узнал многие премудрости местного корабельного дела.