Купеческая дочь замуж не желает (СИ) - Шах Ольга

Я тут же рассказала, куда им ехать. Ребята обещали приехать через день. Сегодня вернутся домой, завтра соберут вещи, а послезавтра и приедут.

За моей спиной Димар тихо напомнил мне, что тогда завтра он пригласит дочку старого пасечника и можно выкупать у нее хозяйство и дом. И сразу спросил у меня некоторую сумму денег. На мое удивление сказал:

— Так я видел, какую овцу вы выбирали, вот и задержался и купил таких пять штук и барана такого же. Их завтра привезут.

Ну, какой же молодец у меня управляющий!

Теперь осталось сообразить себе наряд для обеда. Пока не ушла нужная мысль, я вихрем пронеслась по ряду галантерейщиков, купила себе белоснежное кружевное жабо, подходящие кружевные манжеты, среди ювелирной дребедени нашла брошь из серебра с большим ограненным камнем рубинового цвета, подходящего к моему платью. И велела Димару везти меня к ближайшей портнихе. Управляющий на несколько секунд задумался, потом кивнул головой и повез меня.

У портнихи я пробыла около часа, пока почистили от пыли и грязи подол платья, пока пришили манжеты, пока надёжно присобачили это жабо. Если откровенно, то чувствовала я себя просто Артемоном с этим дурацким жабо. Но наряд получился почти приличным. Заодно ещё я и причесалась заново. А то от долгого хождения моя прическа уже начала напоминать воронье гнездо. Зато теперь, с гладкой укладкой, чистым платьем, белоснежным жабо на бордовом платье (тьфу, кошмар!), в шляпке с чертовой вуалькой, восседая в коляске с уже опущенным верхом, я немного смахивала на знаменитую картину Крамского «Незнакомка». По крайней мере, я себя так успокаивала.

Глава семнадцатая

Бал человеческих страстей В свои объятья приглашает Любого, чья душа слабей Пред этой дикой злобной стаей. Как манит мотыльков огонь, Так человеков манят страсти. Сжигают душу и потом Вослед уже идут напасти. АЖА

Само действо проходило в большом зале Ассамблеи. Уже в холле толпились представители местного бомонда. Меня оглядывали, недоумевали, что это за птичка такая незнакомая появилась. Дамы морщили носики. Я, как можно незаметнее, понюхала рукав своего платья, вроде ничем этаким не пахнет, чего морщатся?

Ко мне приблизился здоровый мужчина с окладистой бородой, довольно полноватый, и густым басом прогудел:

— И кто же это к нам пожаловал? Откуда вы, леди? Я — предводитель нашего округа, барон Гелим, а вы, прелестное дитя?

Я присела в неглубоком реверансе, потрепетав робко ресничками, скромно представилась:

— Лэрина Маринелла Нессир, хозяйка Белой Долины. Рада познакомиться с вами, лорд Гелим!

В воцарившейся после моих слов тишине даже звук дыхания показался бы неуместным. Наконец общество отмерло, дамы оживлённо зашушукались в своем тесном кружке, яростно обмахиваясь веерами. Осмотр меня пошел по второму кругу. Надо полагать, изъянов во мне нашли много, ибо взоры девиц и их мамаш были далеки от приязни. Мужчины глубокомысленно хмыкали. Барон Гелим вновь обратился ко мне.

— Вы хотите сказать, что ваш батюшка хозяин поместья? Я слышал, что поместье купил кто — то из столицы.

— Нет, барон — я опять присела в реверансе — папенька подарил имение мне. Теперь я там хозяйка.

Предводитель нашел выход из неловкой ситуации — пригласил всех в обеденную залу. Моими соседями за столом оказалась пожилая семейная пара, владельцы поместья Яблоневые Сады, как раз расположенные недалеко от имения Зелёные Холмы. Почти мои соседи. Приятные люди оказались. Поддерживая рассказ барона о его садах и видах на урожай, я обмолвилась, что мои собственные сады уже старые, надо обновлять, но подходящих саженцев на ярмарке не увидела. И тут же получила приглашение к ним в гости:

— Заодно, голубушка, и сады посмотрите и саженцев выберете себе, каких надо, вы уж приезжайте вскоре, а то время упустите, приезжайте!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я обещалась быть.

Кухня не потрясала своими изысками и большим разнообразием блюд, но я была так голодна, что даже местную, довольно пресную пищу ела с охотой. Правда, местные лепешки вместо формового хлеба начали уже утомлять.

Заметив недовольное фырканье и косые взгляды со стороны трёх девиц неподалеку, моя пожилая соседка, тихонько прошептала мне, усмехаясь:

— Это девицы Транир из Дубовой Рощи, вы им, голубушка, перебиваете охоту на молодого барона Шефира, он тоже вот только приехал из столицы, завидный жених. Боятся, вдруг он интерес к вам проявит? А девчонки уже входят в брачный возраст и присматривают женихов.

Однако, откровенная леди Дарти! Или просто девиц не жалует? Уже в конце обеда поймала на себе задумчивый взгляд молодого барона. Вид у него был такой, будто он силится вспомнить что — то, да не может. Я мысленно скривилась — может, он знал Маринеллу в столице?

Окончания обеда я уже ждала с нетерпением, хотелось домой, там у меня ещё много дел. Поэтому я сидела, чуть не ерзая на стуле, старалась отвечать на задаваемые вопросы как можно короче. Справедливости ради, надо сказать, что вопросы были с подтекстом — типа, а не блондинка ли ты, дорогая? То есть мужчины относились ко мне с вежливой снисходительностью, сетуя, что мне надо заниматься разоренным поместьем, мыслимое ли дело, забивать хорошенькую головку такими взрослыми делами.

Девицы и почтенные матроны, владелицы дочек на выданье, видели во мне лишь конкурентку в матримониальных планах. И никто просто никак не мог принять то, что замуж я просто не рвусь и все эти брачные игрища мне не нужны.

Уже когда все вышли из зала и общались в вестибюле, договаривая недоговоренное, прощаясь, условливались о встречах, вновь обратила внимание на компанию молодежи — нескольких молодых людей, стайку молодых девиц. Был там и мой знакомец, сосед — барон Шефир. С ним отчаянно флиртовали девицы Транир, особо усердствовала старшая девица, немного попышнее двух младших сестер.

Она так явно жеманничала, проводила плечиками, стреляла глазками и трепетала ресничками, что со стороны это смотрелось забавно. Барон отвечал комплиментами, но было видно, что делает он это с натугой, как бы поневоле. Поймав мой взгляд, улыбнулся и обозначил короткий поклон. Девица, проследив его взгляд, ревниво нахмурилась. Меня все эти ухаживания только забавляли. Несмотря на явную молодость доставшегося мне тела, мое сознание по — прежнему оставалось 40+. Соответственно, к этому так и относилась, с опытом прожитых лет. Наконец, все распрощались и двинулись к своему транспорту. Я поспешила к ожидавшим меня Димару и Милашу.

Перед сборищем в Ассамблее я отправила их пообедать на постоялый двор, и сейчас они как раз подъехали за мной. Часть дороги мы ещё проговорили о том, о сем с Димаром. Обсудили наши покупки, что ещё нам надо, я ему рассказала о том, что вот — вот должны прибыть мои столичные покупки, что необходимо подготовить место для новых животных. Решали, сколько надо направить телег на вывоз навоза на поля, что надо поторопить углежогов с доставкой золы на необходимые участки. Решили, раз они сами будут вывозить золу, то пусть Димар сразу укажет им те поля, куда необходимо. И так далее. А потом я просто задремала. Сказалась и ранняя побудка сегодня, и вчерашняя усталость.

Проснулась я тогда, когда уже спустились в долину, и до имения оставалось с полчаса пути. Оказывается, Димар и верх коляски поднял, и укрыл меня пледом и ноги прикрыл. Заботливый, спасибо ему. На улице только начало смеркаться, когда мы въехали в ворота имения. Я невольно вспомнила наш приезд из столицы несколько дней назад. Какой разительный контраст!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Аккуратная аллея от ворот до крыльца, чисто выметенная дорожка, озаренное фонарями высокое крыльцо, свет в окнах дома, слышалась какая — то суета со стороны хозяйственного двора. Как только подъехали, сразу подбежал конюх, принял лошадей и коляску, увел на конюшню. А мы пошли в дом.