Диана была такой! - Збигнев Войцеховский

И вот на свои первые роды мальчика (а все ведь знали уже, что будет мальчик) Диана приглашает мужа. Она просит Чарльза присутствовать при родах!

Ну, присутствие отца при родах своих детей на то время — дело пусть и новое, но уже достаточно распространенное среди простых людей. Признаюсь честно, когда у меня жена рожала дочку (приблизительно в это время), сказала, что будет не против того, чтобы я был в родильном зале. Тогда это было модным даже, что ли, — быть рядом с женой в эти минуты. И я уже почти решился, хотя и очень волновался. Но, слава богу, умная и рассудительная заведующая родильным отделением больницы позвала меня в свой кабинет и сказала: не надо. Мужчинам не надо этого видеть. Хотя бы уже потому, что как минимум полгода они не будут смотреть на свою жену как на женщину. Как на мать — да. Но думать о сексе с ней они долго не станут. И это может иметь очень серьезные последствия. И вообще, психика должна быть у мужчины крепкая. Железная. Разное видели: когда мужики без дыхания падали, когда бросались на врачей с криками и требованиями, когда рвались вон из кабинета… И я не пошел.

А принц Чарльз согласился.

И этим самым Диана ввела в королевский дом новый обычай. Наверное, она ликовала. Не знаю. Известно лишь, что роды длились 16 часов. И все это время Чарльз был подле жены.

Еще до рождения сына Диана заявила, что воспитывать его будет по своим правилам. Она перечитала гору разной литературы (отметим для себя в скобках: еще одно доказательство того, что, когда она хотела для каких-то своих целей, она могла включить в работу свой мозг и свою память). Диана не стала подчиняться принятым нормам еще с родильного отделения — заявила, что уходит с малышом домой, не отбыв положенного срока. Эта новость, конечно же, будет широко озвучена в печати и на телевидении, и у дианопоклонников появится новая фишка: они начнут уже воспевать Диану как самую заботливую мать. Хотя в чем здесь забота? Ведь скорее — пренебрежение заботой медработников. Но, вспомним, Диана не любила слушать врачей.

Тем не менее рождение первенца на пару месяцев очень сблизило супругов. Чарльз был просто ошалелым от счастья, рассказывая своим друзьям о нахлынувших на него отцовских чувствах. Казалось, все прежние истерики, постоянные подозрения и обвинения мужа во всех смертных грехах ушли навсегда. Но…

Диана не могла жить без почитания, внимания и уже испытанного ею обожания толпы. Она воспринимала все это уже не просто как попытку сохранить пресловутую индивидуальность, но как некое новое наркотическое средство. Этот наркотик веселил и вселял уверенность в себя, дарил надежду, что однажды она будет значима до такой степени, что сама королева будет делать ей книксен. Казалось бы: потерпи, Диана, расти, набирайся опыта — ведь ты стоишь на этой самой прямой дороге, у тебя забронированный билет в люкс! Нет, она рвется вперед, она неистовствует: ей нужно все, ей нужно здесь и сейчас!

В сентябре в небольшом королевстве Монако произошла трагедия: погибла супруга князя Ренье принцесса Грейс. Грейс была знакома с Дианой, она, спокойная и уверенная в себе, однажды пыталась научить Диану элементарному: терпению. Не получилось у покойной. И вот она погибла. Королева Елизавета решила, что на похороны принцессы должен поехать Чарльз. Чарльз воспринял слова матери без особой радости. И тут Диана поняла: это ее шанс. Она мило «подъехала» к супругу и предложила: если ему не очень хочется ехать на похороны, она готова это сделать сама. Ведь этикет позволяет это? Да, этикет позволял. Чарльз немного растерялся: ведь у Дианы на руках — маленький сын, как вдруг она решилась его оставить? Ничего, ответила Диана. Засиделась я тут в четырех стенах, пусти меня хотя бы подышать свежим воздухом. Чарльз согласился. Диана принялась радостно хлопотать со сборами в недалекий путь.

В Монако Диана показала почти все, на что была способна: лицо, осененное состраданием, почти как у Девы Марии во время казни Христа. Сдержанные манеры, внимательность к каждому рядом. И опять сотни и тысячи снимков в газетах резюмируют: Диана с честью представила в Монако королевскую семью!

Для Дианы это был настоящий триумф. Она возвращалась в Англию, образно говоря, не на самолете, а на белом коне. Она ждала всю королевскую семью в аэропорту.

Но Диану никто не встречал. Она была в бешенстве. Она не хотела принимать во внимание тот факт, что и королева, и Чарльз встречали возвращение войск — тогда как раз победой англичан закончился вооруженный конфликт между Англией и Аргентиной из-за Фолклендских островов. То, что сделала Диана в Монако — побыла на похоронах и вела себя с честью, — все в королевской семье восприняли как само собой разумеющееся. Но Диана этого не хотела понимать. Почему? Здесь я не могу понять Диану. Вот представьте: кто-то из ваших близких был на похоронах вашего общего друга. Вел себя порядочно: не напился вдрызг, не залезал на стол и не заставлял гостей петь ваш гимн, не рассказывал сальные анекдоты за поминальным ужином, не отпускал «забойных» шуточек во время похорон. Вот за то, что он этого не делал, — нужно говорить спасибо?

Чего требовала Диана?

Чтобы ее хвалили, ею восторгались за то, что она вела себя пристойно. Как подобает жене наследного принца и матери наследника. Разве не абсурдно? Это уже из разряда не просто болезненного, но больного самолюбия, мне так кажется. И Диане представился случай очень скоро доказать это предположение.

Через два месяца, в ноябре, в Англии отмечался День памяти погибших в двух мировых войнах. Государственное мероприятие с участием королевы.

За день до этого Диана и Чарльз поссорились. Ну, тут дело государственной важности, хочешь не хочешь, а надобно мириться. Но Диана… Диана отказывается ехать!

(Очень прошу вас, читатели, вспомните: маленькая девочка Диана отказалась идти с отцом на чай к королеве. Помните?)

Чарльз вынужден ехать один. Благо, их маленький сын мог стать в это время причиной отсутствия принцессы на любом мероприятии. Но Чарльз просто объясняет присутствующим, что Диане сильно нездоровится.

Все приглашенные на местах, объявляют о приезде королевы. Мероприятие начинается.

И тут является Диана.

Согласитесь, дело уже не в традициях. Дело в элементарной культуре, этике.

Мало того, что дураком застывает Чарльз.

Диана нарушает одну из главных заповедей светского общества, главную норму этического номенклатурного поведения: она пришла на мероприятие после главного действующего лица. Как если бы в России на совещание у президента после прихода самого президента пришел и уселся за стол какой-либо заместитель министра.