Любовь всё прощает - Виктория Шарп

Да и кухня оказалась отменной. Меню состояло в основном из замысловатых рыбных блюд под различными соусами, посетителям предлагались также креветки, устрицы, мидии. И множество изысканных французских вин.

— Ты довольна, дорогая? — спросил Джейсон, когда Розалин немного утолила голод и была готова к разговорам.

— Очень, — ответила она, сияя. — Должна вам сказать, мой рассудительный мистер Камень, что вы знаете, как угодить женщине.

Джейсон рассмеялся.

— Держу пари, что ты ожидала более строгого и элегантного ресторана. Но я подумал, что глупо в такую жару париться в закрытом помещении. К тому же кормят здесь ничуть не хуже, чем в других местах.

— Не просто не хуже, а замечательно, — возразила Розалин. — Но я все же немного опасаюсь, что ввожу тебя в большие расходы. Сначала вертолет, потом ресторан…

— Не стоит волноваться по этому поводу, — веско заметил Джейсон. — Я, конечно, не так богат, как твой опекун, но вполне способен позаботиться о своей женщине.

О своей женщине! Интересно, он просто оговорился? Или за его словами скрывается нечто большее? Розалин с трудом заставила себя не думать над этим.

— Знаешь, Джейсон, ты кажешься мне очень сильным человеком, — сказала она, пытливо на него поглядывая. — Самостоятельный и независимый, решительный и волевой… Расскажи мне, как ты стал таким?

Джейсон пожал плечами.

— Не знаю. Просто стал, и все.

— Но мне все-таки кажется, что за этим должно что-то скрываться, — настаивала Розалин. — Характер человека формируется под влиянием определенных причин. Например, у властных и излишне заботливых родителей дети часто вырастают безвольными людьми. И, наоборот, у тех, кто не в состоянии позаботиться не только о детях, но и о самих себе, вырастают не в меру самостоятельные отпрыски.

— Может быть, — уклончиво ответил Джейсон. — Я, знаешь ли, как-то об этом не задумывался.

— В какой семье ты вырос? Кто были твои родители? Расскажи мне, Джейсон, пожалуйста, мне это очень интересно.

— Нет.

Ответ прозвучал слишком резко, и Джейсон досадливо прикусил губу. Ему совсем не хотелось обижать Розалин, но ее настойчивое желание проникнуть в его прошлое было ему что нож по сердцу. Он не хотел ей лгать, но не мог и открыть правду. Поистине незавидное положение!

— Почему? — огорченно спросила Розалин. — Эта тема для тебя настолько болезненна, что ты не можешь говорить? Или дело во мне?

О, и ты даже не подозреваешь, как ты права, с невеселой иронией подумал Джейсон.

— Да нет, Розалин. Дело совсем не в тебе. Просто… просто мне и вправду не хочется говорить о своем детстве.

— Твои родители живы?

— Да, с ними все в порядке.

У Джейсона вдруг возникло ощущение, будто он начинает проваливаться в пропасть. Если Розалин не перестанет терзать его вопросами, он может сорваться и испортить чудесный вечер. Но что же ему делать? Сочинить душещипательную сказку об отце-пьянице и нищей больной матери? Можно, конечно, но это казалось ему уж слишком безобразным.

— Если тебе так трудно об этом говорить, я не буду настаивать, — сказала Розалин, всем своим видом выражая желание выбить из него подробный и обстоятельный рассказ.

Глубоко вздохнув, Джейсон закурил сигарету и заговорил, тщательно обдумывая каждое предложение.

— Я вырос в довольно обеспеченной и благополучной семье. Мой отец был богатым человеком. Достаточно богатым, чтобы дать мне самое лучшее образование и помочь хорошо устроиться в жизни. Но я хотел добиться всего сам, без его помощи.

— И? — Розалин вся обратилась во внимание.

— И я отказался от помощи семьи. И от той дороги, на которую настойчиво подталкивал меня отец.

— Он был властным человеком?

— Да, очень. Очень властным и очень упрямым. Но и я был не менее упрямым. Поэтому мы плохо ладили. Два человека с контролерской энергетикой — это слишком много для одного дома.

— Понимаю. — Розалин сочувственно закивала. — Ну и что же из всего этого вышло?

— Догадайся.

Розалин взволнованно посмотрела на него.

— Ты… ушел из дому?

— Да.

— О господи, Джейсон! — Глаза Розалин смотрели на него с таким безграничным сочувствием, что Джейсон едва не рассмеялся. Пожалуй, еще немного — и она расплачется от жалости к нему! — Бедный мой Джейсон! Представляю, как тебе пришлось нелегко.

Он усмехнулся.

— Ну, наверное, не так уж и нелегко, раз я не вернулся домой, под теплое родительское крылышко. В любом случае, я благополучно преодолел все трудности и кое-чего добился в этой жизни. И то, что я сейчас имею, меня вполне устраивает.

— А твой отец? Ты хотя бы видишься с ним?

Джейсон мысленно обозвал себя ослом. Проклятье, он должен был сразу положить конец этому опасному разговору, А теперь, если он скажет правду, Розалин наверняка станет думать о нем плохо. И тем не менее Джейсон не смог заставить себя солгать.

— Нет, — жестко сказал он. — Нет, Розалин, мы не поддерживаем отношения. Как и твой опекун со своим сыном, — добавил он, понимая, что это сравнение обязательно должно прийти ей на ум.

Около минуты Розалин задумчиво молчала. Джейсон вдруг поймал себя на мысли, что ждет ее ответа, словно приговора суда. О боже! Он и не подозревал, как много для него значит мнение Розалин. Его сердце наполнилось отчаянием, мысли смешались.

— Я понимаю, — сказал он, нервно крутя в руках бокал, — что тебе было очень неприятно все это услышать. Поэтому и не хотел говорить. Но ты была чересчур настойчива.

Она подняла глаза, и Джейсон облегченно вздохнул. Розалин смотрела на него если и не слишком доброжелательно, то, по крайней мере, без отвращения. И даже почти без осуждения.

— Конечно, мне не очень понравилось то, что я узнала, — призналась она. — Но в какой-то мере я могу тебя понять. Потому что знаю, как трудно уживаться с властными людьми. Лорд Камберленд тоже такой. Мы с ним очень хорошо ладим, но это, наверное, потому, что я всегда безоговорочно признавала его авторитет. Я скорее склонна подчиняться, чем командовать. А если человек при этом искренне меня любит и берет на себя все мои заботы, то я охотно признаю его главенство.

— Ну что ж, пожалуй, меня это радует. — Джейсон лукаво прищурился. — Ведь это означает, что ты не будешь конфликтовать со мной из-за моей излишней властности.

Розалин рассмеялась и шутливо погрозила ему пальцем.

— Только в том случае, если ты будешь меня… — Она хотела сказать «любить», но одумалась и вместо этого сказала: — Оберегать от всех невзгод. Впрочем, мне кажется, ты уже давно это делаешь, — добавила она, бросив на него признательный взгляд.