Заложники пустоты - Виталий Абоян

– Жалко стало, – тихо проворчал машинист.

Он не то стеснялся собственной жалости к Микмаку, не то того, что Микмак был его пленником. Или теперь он свободен?

– Как ты меня здесь нашел?

Микмаку, почти поборовшему приступы удушающего кашля, наконец, удалось осмотреть окрестности. Плавучую платформу, на которую загрузили «бютен», уже успели отбуксировать метров на пятьсот в сторону берега. То есть времени прошло не меньше двадцати минут с тех пор, как ненужных теперь людей Старика Ромеро бросили на корм рыбам. И его, Микмака, в том числе. Хотя, неизвестно, сколько времени Хармс приводил его в чувства в лодке.

Машинист молча поднял со дна лодки большой круглый шар. Буй был ярко-красного цвета и привязан к длинной тонкой веревке, мокрым мотком валяющейся под ногами. Микмак знал, что это. Он сам оставлял такой же самонадувающийся буй – а может быть, даже именно этот – на одной из тех цистерн с красными полосами. Только веревка у него была покороче.

– Ты меня пометил, что ли?

– Да. Я не нырял, вытащил тебя за эту веревку.

– Это линь.

– Какая разница?

– Никакой. Просто так называется. – Микмак почувствовал, что говорить стало легче. – Тебе же не разрешили оставлять меня в живых.

Хармс прикусил губу и фыркнул.

«Странно, – подумал Микмак, – он рассуждает так, будто уже умер. А может быть, и в самом деле ему это все только кажется? Так сказать, бред угасающего сознания?»

Микмак потянулся и резким хищным движением схватил Хармса за лодыжку. Машинист рефлекторно отдернул ногу. Нога, как нога, теплая и волосатая. Микмаку стало смешно, и он снова закашлялся.

– Ты чего? – с неподдельной опаской в голосе спросил Хармс.

– Подумал, не привиделся ли ты мне от удушья. И всё же – почему ты решил меня спасти?

– А я похож на бандита?

Микмак осмотрел Хармса с ног до головы: здоровенный детина с несвежепобритой головой, весь в татуировках, на лице мелкие, но вполне заметные шрамы. Ну, что еще можно было ему ответить?

– Честно говоря, похож, – сказал Микмак и снова засмеялся.

На лице Хармса застыло выражение туповатого замешательства, но спустя несколько секунд он стал хохотать вслед за спасенным Микмаком. От смеха из легких вышли остатки воды, и теперь в груди саднить почти перестало.

– Мне надоело, понимаешь?

Хармс прекратил смеяться резко, будто кто-то повернул выключатель смеха в его голове. Он мгновенно стал серьезен и снова начал смущаться, старательно рассматривая уже ставшую темной воду. А ведь метрах в пятидесяти под ними сейчас, словно армия привидений, медленно качаются из стороны в сторону трупы людей из команды Искандера. Сам Искандер, наверное, тоже там. Им недолго плавать, рыбы не заставят приглашать себя на пир дважды. Только Микмака пожалел Хармс. Случайность? Или…

– Почему именно я? – спросил Микмак.

– Как бы я вытащил всех? И потом, кроме тебя, я здесь лично никого не знал.

– Я не машинист, – на всякий случай сообщил Микмак.

– Предлагаешь выбросить тебя обратно за борт?

– Нет, не надо.

– Я ведь не тритон, не ломщик – обычный машинист. Я на корпорацию работаю, – Хармс метнул на Микмака быстрый взгляд исподлобья и снова уставился на воду. – Я не нанимался убивать, мое дело – программы. А тут вот…

– Поплыли к берегу. Или куда ты собираешься меня девать?

– Высажу на берег, делай что хочешь.

С кормы донеслось тихое жужжание двигателя. Отличный движок, на батареях Ллейтона. У этих ребят вообще оснащение отличное, миллионы стоит.

Вода ритмично била о борт, поднимая вверх веер прохладных брызг. Берег довольно быстро приближался. Микмак посмотрел на платформу, с которой не так давно его бросали в холодную воду. От воспоминаний о водных процедурах по телу пробежали мурашки, и Микмак непроизвольно поежился. Пожалуй, дайвинга ему в этот раз хватило на всю жизнь. Плавучая платформа осталась справа, а они на катетере двигались на запад. Судя по всему, Хармс решил уйти из Марсельской бухты. Правильно решил, там можно будет незаметно смыться. Берегом или в поля – на месте разберемся. Вот только один вопрос: на кой черт Хармс спасал Микмака?

– Ты в какой корпорации работаешь? – спросил Микмак.

Хармс повернулся в сторону спасенного. Или все же пленника? Брови нахмурены, губы плотно сжаты. Выражение лица мрачное, того и гляди, гроза начнется.

– Думаешь, тебе это надо знать? – наконец процедил машинист, не разжимая зубов.

– Не надо так не надо. Просто интересно. Бойню в море твоя корпорация устроила или это чей-то… индивидуальный заказ?

Хармс промолчал.

– Мне просто интересно, с чего столько шума, – спустя пару минут сказал Микмак. – Дорогое оборудование, спешка эта, будто за вами кто-то гонится. Свидетелей убираете…

Хармс, не отрывая взгляда от пространства перед катером, резко сплюнул за борт. Его явно раздражал разговор. Но ведь не выбросит же он Микмака в море после того как сам же спас. Причем спас вопреки приказу начальства.

– Вопросы секретности, – покачал головой Микмак, он по сути разговаривал сам с собой, – они всегда требуют больших жертв. И эти, – он ткнул пальцем за спину, туда, где нашли свое последнее пристанище почти два десятка ныряльщиков Старика Ромеро, – вряд ли последние.

Хармс резко выкрутил штурвал направо, катер заложил вираж, и Микмаку пришлось ухватиться за металлический леер, чтобы не вывалиться за борт. Машинист стоял как вкопанный, мертвой хваткой вцепившись в рулевое колесо. Катер взвыл мотором, а потом клюнул носом, быстро сбавляя ход. Стало тихо, лишь волны плескались о пластик борта.

– Ты решил стать этой самой следующей жертвой? – тихо поинтересовался машинист. От его голоса повеяло ледяным холодом, даже бросало в дрожь.

– Н-нет. – Микмак покачал головой.

Выражение лица у Хармса было такое, что он на самом деле мог сейчас запросто выкинуть Микмака за борт. И противопоставить нечего – слишком разные весовые категории.

– Вот и заткнись! И больше никогда не вспоминай о сегодняшнем дне. Если, конечно, хочешь жить.

– Хорошо, не кипятись…

– Если начнешь слухи распускать, тебя найду я. Теперь ты мне, как родной, так что мне не резон, чтобы тобой занялись те ребята, что с тобой в конторе беседовали.

– Хорошо! Я всё понял.

Хармс потянул изъеденный коррозией, некогда никелированный рычаг, и катер, заурчав мотором, рванулся вперед. Полоска каменистого берега быстро приближалась.

И всё же, что это был за «бютен»? Эта мысль не давала Микмаку покоя. Какого чёрта?! Теперь про «бютен» нужно забыть навсегда, слово даже такое не вспоминать, а он все думает, что тут искала какая-то корпорация. Вот значит как – корпорация. Ведь он сразу понял, что эти странные люди не обычные бандиты. Совершенно точно, что корпорация, в которой работал Хармс, не имела никакого отношения к тем жизнерадостным мужикам с фотографии, что показывал Микмаку «солидный». И к поднятому сегодня со дна «бютену» – тоже. Иначе никто бы не мешал им доставать свое добро из-под воды.

Но Хармс заговорил сам. Черт его знает, почему. Может, просто поговорить ему в этой жизни было не с кем.

– Я и сам не знаю, что они тут искали. Моей задачей было найти те метки. Те, что ты обнаружил в … системах. И еще они хотят отыскать какой-то код. Ты не знаешь?

Микмак отрицательно помотал головой. Какой еще код?

– И я не знаю. А он им нужен. Вот позарез нужен, так что они с меня живого не слезут, пока им код не добуду. А где я его возьму, если ни на одном из поднятых носителей его вроде бы и нет?

Микмак внимательно наблюдал за своим спасителем. Хармс говорил, уставившись в одну точку перед носом катера, будто разговаривал сам с собой. Бормотал что-то о коде, сетовал, что ему тоже, пожалуй, головы не сносить, если не добудет этот злосчастный код. Его лицо не выражало никаких эмоций, он произносил слова, как робот – монотонно и без выражения. Но Микмак заметил, как Хармс запнулся.

– Это барахло какое-то особенное. Мы дома изучали метки вдоль и поперек. И не только эти, их было несколько десятков. Еще какой-то софт. Так же, как на твоем SSD – одни обрывки, ничего вразумительного. Я даже не знаю, как это все обнаружили. Мне велели ехать сюда, я и приехал. Я же не знал…

Снова пауза. Едва заметная, скорее всего, Хармс и сам не заметил, что запнулся. Но от Микмака этот факт не ускользнул.

– И спешка эта, и… устранение свидетелей… Они не хотят, чтобы кто-то узнал о тех штуках, что подняли со дна. О них вообще мало кто знает.

– А ты? Ты ведь о них знаешь. И шайка головорезов с автоматами, лакавших виски.

Провокационный вопрос.

– Я ничего не знаю. Только то, что здесь что-то искали. Так что моя информированность ненамного больше твоей. Если, конечно, ты не врешь. Хотя мне-то какая разница?

– Здесь что-то искали и это что-то нашли, – заметил Микмак.