Каждой твари — по паре: Секс ради выживания - Оливия Джадсон

Все это, безусловно, логично. Однако помимо логических построений мы не можем сказать ничего определенного. О генах, определяющих склонность к насилию у животных, не говоря уже о людях, практически ничего не известно. Однако предположим, что у некоторых мужчин действительно есть гены, которые превращают их в потенциальных насильников. Станет ли из-за этого насилие приемлемым? Разумеется, нет. Когда мы лучше поймем человеческую эволюцию и генетику, то, возможно, поймем, почему мы таковы, каковы есть. Но это не даст нам ответа на вопрос о том, какими мы хотели бы стать.

Девушки, если вы хотите получить портрет потенциального насильника, увы, мне нечего вам сказать. В некоторых обществах это типичные отчаявшиеся неудачники. В других — женатые мужчины. Еще в каких-то — любые мужчины, молодые или старые, подчиненные или начальники, иногда прибегают к силе. Общих правил не существует. Что же вам делать? Для начала выучите мое руководство по самозащите:

1. Не привлекайте внимания. Прячьтесь или будьте неприметны.

2. Не покидайте дом в одиночестве. Наймите телохранителя, а если это вам не удастся, держитесь общества других женщин.

3. Избегайте компаний бездельничающих мужчин. Если они собираются в том месте, где вам необходимо быть постарайтесь организовать свой визит так, чтобы вместе с вами там были другие женщины.

4. Вооружайтесь. Мужчины сразу становятся вежливыми, если у дамы есть оружие.

8. ФУРИЯ В АДУ НИЧТО В СРАВНЕНИИ С БРОШЕННОЙ ЖЕНЩИНОЙ

Вы думаете, что, пока мужчины ссорятся и дерутся, девушки живут в мире и гармонии? Ничего подобного!

Доктор Татьяна, здравствуйте!

Меня зовут Джером, я — шотландская куропатка. Меня очень волнует жестокость девушек моего вида: они не малышки, а какие-то монстры! Стоит хоть в чем-то задеть их — и они, взлетев, начинают бить друг друга когтями. Почему они такие свирепые? И что я могу сделать, чтобы они не поубивали друг друга?

Тоскующий по женственности из Норфолка

Не переживай: у большинства видов самки слишком нежные создания, чтобы убивать друг друга. А если они все-таки вступают в смертный бой, то не из-за мужчины, а из-за чего-нибудь более существенного — к примеру, из-за жилища. Однако и в этих ситуациях смертельные случаи все же редки. Периодически подобное случается лишь у трипсов, или пузыреногих — мелких черных букашек с крыльями, похожими на небольшие перья. У некоторых разновидностей, обитающих в Австралии, самки вооружены массивными передними конечностями, которыми убивают друг друга из-за идеального жилища — нароста на ветке акации. Муравьиные королевы также могут быта весьма агрессивными. У муравьев-жнецов несколько королев могут объединиться для создания и управления колонией. У нескольких самок дело идет быстрее, чем у единственной муравьиной королевы, к тому же колония оказывается менее уязвимой перед набегами соседей. Однако стоит поселению вырасти и окрепнуть — и королевы бросаются в бой, разрывая друг друга на части за право единоличной власти. Тем не менее в целом для самок избавление от соперницы обычно не стоит риска погибнуть самой.

Это не значит, что самки вовсе не дерутся из-за самцов. Каждая девушка, которой довелось учиться в женской школе, подтвердит: когда парней не хватает, дела принимают скверный оборот. Правда, проблемы могут быть временными: так, у обыкновенных тритонов в самом начале брачного сезона самки прямо-таки жаждут секса, однако самцов, у которых объем спермы на сезон ограничен, разбирают в самом начале. А что в результате? Сплошное безобразие. Когда тритоны начинают оставлять на земле порции своей спермы, одинокие барышни крадутся за парочками стараясь стащить сперматофор, как только он упадет на землю Однако к концу сезона дамам, как правило, уже не до глупостей — после спаривания они заняты откладыванием яиц, а поскольку каждое яйцо они заворачивают в отдельный листик, процесс занимает массу времени. Теперь уже парням приходится бороться за внимание немногочисленных дам, еще способных проявить к ним интерес. Точно так же обстоят дела у австралийских углокрылых кузнечиков Kawanaphila nartee, изящных насекомых, родственников сверчков и саранчи. В начале брачного сезона холостяки у этого вида в большой цене. Причина проста: любимая их пища — пыльца, а большинство растений ранней весной, когда кузнечикам хочется любви, еще не расцвели. При этом самцы способны вырабатывать большие порции питательного секрета, который они предлагают подругам в обмен на секс. Таким образом, весенняя нехватка пыльцы представляет двойную проблему: множество голодных самок стремится завести любовника ради еды, но при этом, увы, мужчин, достаточно сытых, чтобы суметь угостить обедом, смертельно не хватает. Поэтому, когда самец начинает потирать свои короткие толстые крылышки, сигнализируя, что обед готов, сразу несколько самок несутся к нему и вступают в жестокую схватку ради еды. Однако когда пыльцы становится больше, вновь воцаряется спокойствие. Сытые самки уже не так жаждут секса, а сытых самцов, готовых к любви, напротив, становится больше.

Но это пустяки. У некоторых видов нехватка мужчин носит хронический характер. У африканских бабочек Acraera encedon она достигает угрожающих масштабов. В некоторых местах их обитания до 90 % популяции составляют дамы. Почему? Дело в том, что бабочки инфицированы страшными болезнетворными бактериями Wolbachio. Этих бактерий часто обнаруживают в насекомых; подобно монстру, свободно меняющему форму, они по-разному влияют на каждого из носителей. Для бабочек Wolbachia оказалась настоящим царем Иродом, убивающим мальчиков еще на стадии эмбриона. Там, где распространены бактерии, самцов крайне мало, и самки, сбиваясь в стаи, преследуют любую замеченную ими бабочку в отчаянной попытке обнаружить самца.

К счастью, обычно нехватка мужчин не столь катастрофична У некоторых видов, мужские особи которых помогают самкам растить детей, один самец оказывается не в состоянии усмотреть за всеми яйцами своей подруги. В этом случае самке лучше всего обзавестись несколькими кавалерами. Но это порождаетдефицит самцов — и драки за их внимание. Или возьмите жабу повитуху Alytes muletensis, пятнистое оливково-оранжевое существо, живущее в горных ущельях Майорки. Вечерами самцы укрывшись в скалах, заводят любовные песни. Дамы, готовые отложить икру, отвечают понравившемуся певцу, после чего скачут к нему, чтобы познакомиться поближе. Если внешность кавалера оказывается подходящей, она шлепает его по физиономии, что на жабьем жаргоне означает «давай сделаем это по-быстрому, детка!». Самец наскакивает на нее, обхватив сзади. Затем самка начинает топтаться на месте, а кавалер поглаживает пальцами ее гениталии. Эти любовные игры продолжаются до двух часов с небольшими перерывами, хотя особо увлеченные могут заниматься петтингом всю ночь. Наконец самка начинает содрогаться в спазмах и выпускает икру, в которой каждая икринка прикреплена к другой на тонкой желеобразной нити, будто на простеньком жемчужном ожерелье. После того как вся икра вышла, самец хватает партнершу руками за шею, выпускаетсперму и начинает дрыгать ногами, точно полоумный гимнаст. Цель этого странного действа вскоре объясняется: самец наматывает нитку икры себе на нижние конечности, где она останется до того момента, пока не придет пора появиться на свет головастикам.

Из-за этого и начинаются драки. Самец с икрой на лапах не совокупляется с самками до тех пор, пока не сбросит в воду уже созревшие икринки. Это занимает от 19 дней до двух месяцев, в зависимости от погоды: при низкой температуре икринки созревают медленнее. При этом самки способны производить новую порцию икры примерно каждые три недели, и каждой из них нужен мужчина, который будет заботиться о будущем потомстве, иначе очередная кладка икры будет потеряна. Доступные самцы становятся дефицитным товаром, и девушки не стыдятся уводить чужих кавалеров. Дамы борются друг с другом за мужское внимание, а еще чаще вламываются к занимающейся любовью парочке и обхватывают партнера сзади, мешая ему как следует стимулировать партнершу, — в надежде на то, что, разочарованная его неуклюжими ласками, та погонит его прочь.

Комбинация мужчин, присматривающих за детьми, и женщин, нуждающихся в более чем одном кавалере, часто порождает проблемы. Вот почему, как мне кажется, самки дарвиновских лягушек должны отличаться драчливостью. Эти маленькие зеленые лягушки с остренькими носиками обитают в лесах Чили, в палой листве у подножий деревьев. Об их сексуальной жизни известно немного, однако есть несколько весьма любопытных фактов. Самки откладывают от 30 до 40 яиц. Оплодотворенные яйца лежат в сырой земле около трех недель, после чего шевеление подросших эмбрионов дает самцу знать, что настала пора заботиться о потомстве. Форма такой заботы необычна, даже уникальна: самец глотает яйца и вынашивает головастиков в своих резонаторах. Через 52 дня самец открывает рот и — крибле-крабле-бумс — мелкие лягушата выскакивают на волю. Разумеется, пока резонаторы самца заняты потомством, он не может пением привлекать других самок, так что вынашивание потомства с его стороны — большая жертва. В отличие от японских рыбок-кардиналов, самцы которых также вынашивают потомство во рту, дарвиновские лягушки не съедают головастиков, едва заметив самку более привлекательную, чем их первая подружка. Однако, поскольку каждый самец способен выносить лишь 15 головастиков, самкам на каждую кладку требуется 2–3 партнера. С учетом того что каждый заботливый отец выключается из цикла воспроизводства по крайней мере на семь недель, конкуренция за мужское внимание должна быть весьма интенсивной.