Собрание сочинений в 12 т. Т. 4 - Верн Жюль Габриэль

Вначале капитан Немо завтракал молча. Потом он сказал:

- Господин профессор, совершенно очевидно, что, получив мое приглашение на охоту в лесах острова Креспо, вы сочли меня непоследовательным. Когда же вы узнали, что я приглашаю вас в подводные леса, вы решили, что я просто сумасшедший. Никогда не следует, господин профессор, поверхностно судить о людях.

- Но, капитан, поверьте, что…

- Благоволите выслушать меня, а после судите, можно ли обвинять меня в непоследовательности или в сумасшествии.

- Я слушаю вас.

- Господин профессор, вы, как и я, знаете, что человек может находиться под водой, если при нем будет достаточный запас воздуха, нужного для дыхания. При подводных работах водолазы, одетые в водонепроницаемый костюм, с защитным металлическим шлемом на голове, получают воздух с поверхности через специальный шланг, соединенный с насосом.

- Это так называемые скафандры, - сказал я.

- Совершенно верно! Но человек, одетый в скафандр, стеснен в своих действиях. Его связывает резиновый шланг, через который насосы подают ему воздух. Это настоящая цепь, которой он прикован к земле; и если бы мы были так прикованы к «Наутилусу», мы не далеко бы ушли.

- Каким же способом можно избежать такой скованности? - спросил я.

- Пользуясь прибором Рукейроля-Денейруза, изобретенного вашим соотечественником и усовершенствованного мною, вы можете без всякого ущерба для здоровья погрузиться в среду с совершенно иными физиологическими условиями. Прибор этот представляет собою резервуар из толстого листового железа, в который нагнетается воздух под давлением в пятьдесят атмосфер. Резервуар укрепляется на спине водолаза ремнями, как солдатский ранец. Верхняя часть резервуара заключает в себе некое подобие кузнечных мехов, регулирующих давление воздуха, доводя его до нормального. В обычном приборе Рукейроля две резиновые трубки соединяют резервуар со специальной маской, которая накладывается на лицо водолаза; одна трубка служит для вдыхания свежего воздуха, другая для удаления воздуха отработанного, и водолаз по мере надобности нажимает языком клапан той или другой трубки. Но мне, чтобы выдерживать на дне моря значительное давление верхних слоев воды, пришлось вместо маски надеть на голову, как в скафандре, медный шлем с двумя трубками - вдыхательной и выдыхательной.

- Превосходно, капитан Немо! Но ведь запас воздуха быстро иссякает, и как только процент кислорода падет до пятнадцати, он становится непригоден для дыхания?

- Разумеется. Но я уже сказал вам, господин Аронакс, что насосы «Наутилуса» позволяют мне нагнетать воздух в резервуар под значительным давлением, а при этих условиях можно обеспечить водолаза кислородом на девять-десять часов.

- Оспаривать это не приходится, - отвечал я. - Хотелось бы только знать, капитан, каким способом вы освещаете себе путь на дне океана?

- Аппаратом Румкорфа, господин Аронакс. Резервуар со сжатым воздухом укрепляется на спине, а этот привязывают к поясу. Он состоит из элемента Бунзена, который я заряжаю натрием, а не двухромистым калием, как обычно. Индукционная катушка вбирает в себя электрический ток и направляет его к фонарю особой конструкции. Фонарь состоит из змеевидной, полой, стеклянной трубки, наполненной углекислым газом. Когда аппарат вырабатывает электрический ток, газ светится достаточно ярко. Таким образом я могу дышать и видеть под водой.

- Капитан Немо, вы на все мои возражения даете такие исчерпывающие ответы, что я не смею больше сомневаться. Однако, признав себя побежденным касательно аппаратов Рукейроля и Румкорфа, я все же надеюсь взять реванш на ружьях, которыми вы обещали меня снабдить.

- Но ведь это не огнестрельное оружие, - отвечал капитан.

- Стало быть, ружья действуют сжатым воздухом?

- Само собою! И как мог бы я изготовлять порох на борту моего судна, не имея ни селитры, ни серы, ни угля?

- И притом, какое огромное сопротивление пришлось бы преодолевать пуле, если бы пользоваться огнестрельным оружием под водой, в среде, которая в восемьсот пятьдесят пять раз плотнее воздуха! - прибавил я.

- Ну, это не причина! Существует оружие, усовершенствованное после Фультона англичанами Филиппом Кольтом и Бурлеем, французом Фюрси и итальянцем Ланди, снабженное особыми затворами и способное стрелять в таких условиях. Но, повторяю, не имея пороха, я воспользовался сжатым воздухом, которым меня снабжают в неограниченном количестве насосы «Наутилуса».

- Но нагнетенный воздух быстро расходуется.

- Ну что ж! Разве не при мне резервуар Рукейроля? Ведь в случае нужды он выручит меня. А посему достаточно повернуть кран! Впрочем, вы сами увидите, господин Аронакс, что подводные охотники скромно расходуют и кислород и пули.

- Все же мне кажется, что в полутьме, какая царит на дне моря, и при чрезвычайной плотности жидкой среды ружейные пули не попадают в цель на большом расстоянии и не могут быть смертоносными.

- Напротив, сударь! Каждый выстрел из такого ружья несет смерть. И как бы легко не было ранено животное, оно падает, как пораженное молнией.

- Почему же?

- Потому что эти ружья заряжены не обычными пулями, а снарядом, изобретенным австрийским химиком Лениброком. У меня имеется изрядный запас таких снарядов. Эти стеклянные капсюли, заключенные в стальную оболочку с тяжелым свинцовым дном, - настоящие лейденские банки в миниатюре! Они содержат в себе электрический заряд высокого напряжения. При самом легком толчке они разряжаются, и животное, каким бы могучим оно ни было, падает замертво. Прибавлю, что эти капсюли не крупнее дроби номер четыре и что обойма ружья вмещает не менее десяти зарядок.

- Сдаюсь! - отвечал я, вставая из-за стола. - Мне остается только взять ружье. Словом, куда вы, капитан, туда и я!

Капитан Немо повел меня на корму «Наутилуса». Проходя мимо каюты Неда и Конселя, я окликнул их, и они тотчас же присоединились к нам.

Затем мы все вошли в камеру рядом с машинным отделением, где нам надлежало обрядиться в водонепроницаемые костюмы для предстоящей подводной прогулки.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Прогулка по подводной равнине

Камера служила одновременно и арсеналом и гардеробной «Наутилуса». На стенах, в ожидании любителей прогулок, висело около дюжины скафандров.

При виде скафандров Нед Ленд выразил явное нежелание в них облачиться.

- Послушай, Нед, - сказал я, - ведь леса на острою Креспо - подводные леса!

- Пусть так, - отвечал обманутый в своих ожиданиях гарпунер, поняв, что его мечты о свежей говядине рассыпаются в прах. - А вы, господин Аронакс, неужто вы эту штуку нацепите на себя?

- Придется, Нед!

- Как вам угодно! - сказал гарпунер, пожимая плечами. - Что касается меня, по своей воле я в нее не влезу, разве что поневоле придется!

- Вас никто не неволит, господин Нед, - заметил напитан Немо.

- А Консель рискнет прогуляться? - спросил Нед.

- Куда господин профессор, туда и я, - отвечал Консель.

На зов капитана пришли два матроса и помогли нам одеться в тяжелые непромокаемые скафандры, скроенные из цельных кусков резины. Водолазная аппаратура, рассчитанная на высокое давление, напоминала броню средневекового рыцаря, но отличалась от нее своей эластичностью. Скафандр состоял из головного шлема, куртки, штанов и сапог на толстой свинцовой подошве. Ткань куртки поддерживалась изнутри подобием кирасы из медных пластинок, которая защищала грудь от давления воды и позволяла свободно дышать; рукава куртки оканчивались мягкими перчатками, не стеснявшими движений пальцев.

Эти усовершенствованные скафандры были гораздо лучше изобретенных в XVIII веке лат из пробкового дерева, камзолов без рукавов, разных морских подводных одеяний - «сундуков» и прочее, столь высоко в свое время превознесенных.

Капитан Немо, богатырского сложения матрос из команды «Наутилуса», Консель и я быстро облеклись в скафандры. Оставалось только надеть на голову металлический шлем. Но, прежде чем совершить эту операцию, я попросил у капитана разрешения осмотреть наши ружья.