Свадебный завтрак для холостяка - Луиза Джордж

— Ты не обращалась в полицию? В банк? Они же наверняка хотели бы вернуть эти деньги.

— Они пытались его отследить, но он уехал из страны. В довершение всего оказалось, он когда-то работал в полиции, так что прекрасно знал, как себя вести, чтобы не попасться. Теперь я должна работать, чтобы не только вернуть долг, но и сделать бизнес прибыльным. Больше всего меня злит, что я закрывала глаза на то, каким он был на самом деле. Хотелось верить в романтическую сказку. Меня убивает, что я всю жизнь такая доверчивая. Но больше я ни за что не совершу такой ошибки. — Перед ним стояла женщина, чьего отца тоже обманули и предали. Чья история попала на первые полосы всех газет. Его обвиняли в попустительстве, хуже того, в соучастии в отвратительной афере, от которой пострадало множество людей. Так или иначе Касси наверняка боялась, что ее начнут сравнивать с отцом. Она пожала плечами. — Не понимаю, почему люди думают, что со мной можно так обходиться? Правда не понимаю. Черт, неужели я такая бестолковая простофиля?

— Ничуть. Ты потрясающая женщина. Сильная, энергичная и очень красивая.

Джек снова поймал ее взгляд, и между ними промелькнуло что-то невысказанное. В комнате повисло напряжение. Внезапный приступ желания смешался с отзвуками эмоций, клокотавших в его груди после того, что она рассказала. С восхищением, которое он чувствовал к женщине, способной вынести все, чтобы стать тем, кем она хотела. Со злостью от того, что ее ограбили, лишив с таким трудом заработанных денег. И страстью, грубой и откровенной, от которой вскипала кровь в венах. Джек постарался сосредоточиться на ее глазах, не смотреть на грудь, вздымавшуюся при каждом вздохе, не замечать ног, торчавших из-под короткой юбки, которую так хотелось снять. Он шагнул к ней, не зная, куда это заведет, и уже не беспокоясь об этом. Казалось, он не сможет прожить ни минуты, если сейчас же не получит ее. Его губы коснулись ее щеки, руки скользнули по гладкой нежной коже. Потом, не думая ни о чем, он поднял ее с дивана, прижал к себе, их губы сомкнулись с такой силой, что у него перехватило дыхание. Он уже не мог отпустить ее, остудить лихорадочный жар, охвативший его с той минуты, как он ее увидел.

У нее был вкус цветов и солнца, огня и льда, пыла и страсти. Он гладил ее тело, обмякшее у него на груди, казалось, негласные обещания, которые они давали друг другу раньше, вновь обрели силу. Из груди Касси вырвался сдавленный стон, когда руки Джека сжали ее плечи, а губы еще сильнее впились в ее рот, превращая обещания в клятву. В конце концов она, задохнувшись, отодвинулась от него. Ее губы распухли, рука блуждала по гладкому хлопку его футболки.

— Имейте в виду, мистер. Я снова беру свою жизнь под контроль. Будьте осторожны, отныне я сама принимаю решения.

Звучало интригующе.

— Контроль — это мой конек. Как он может меня напугать? Или удивить?

Она усмехнулась и, взяв Джека за руку, повела в спальню.

Закрыв дверь, Касси прислонилась к ней спиной, стараясь успокоить сбившееся дыхание, утихомирить вспышку желания. Она взглянула в его темно-карие глаза, казавшиеся расплавленными от страсти, тело ответило сильнейшей дрожью, от которой она ощутила слабость и силу одновременно. Сердце отчаянно стучало и кувыркалось в груди. Джек не из тех, кто легко отказывается от контроля над ситуацией. Он взял ее за руки и, подняв их над головой, прижал к двери. Она оказалась зажата между холодной деревянной дверью и его горячим телом. Его запах кружил голову. Она ничего не видела, не слышала и смогла лишь тихо выдохнуть:

— Джек.

Касси хотела сказать, что понимает, это всего лишь на одну ночь, и все будет хорошо. Ей не нужно от него ничего, кроме плотского удовлетворения, потому что это единственное, что они могут дать друг другу. Но она не находила слов. Кроме одного.

— Джек. — Этого достаточно и так много. — Джек.

— Тсс. — Он терзал ее губы до тех пор, пока она окончательно не перестала думать ни о чем, кроме него. Его сердце стучало ей в грудь, губы обжигали. Крепкое мускулистое тело прижималось к ней. Касси хотела его. Низ живота сковала голодная ноющая боль. Груди набухли, отвердевшие соски сделались невероятно чувствительными. Джек нащупал бедро и, скользнув по нему вверх, принялся ласкать горячее влажное лоно. В голове Касси замкнуло. Теперь его губы опустились ей на шею, целуя и покусывая, отчего волны наслаждения одна за другой прокатывались по ее телу, она раз за разом все более нетерпеливо повторяла его имя.

Он погладил ее по голове, она строптиво сбросила его руку, не желая, чтобы он прекращал свои ласки. Она хотела почувствовать его внутри. Задыхаясь, положила голову ему на грудь, покрывая поцелуями редкую золотистую поросль.

— Боже, ты прекрасен.

— Видишь, как бывает, когда я принимаю решения? — Его сердце по-прежнему отчаянно стучало у нее над ухом.

— Но тебе придется заплатить за нарушение субординации. — Касси подняла голову и, нежно прихватив зубами его нижнюю губу, увидела в глазах Джека вспышку неукротимого желания.

— Ладно, посмотрим.

Подхватив Касси, Джек поднес ее к кровати, она, не сопротивляясь, позволила уложить себя. Он вытянулся рядом с ней, вскоре его нежные поцелуи заставили ее забыть, кто здесь главный. Страсть уравняла их. Каждый брал и отдавал. Она отвечала на его поцелуи с не меньшим пылом, их губы и языки сплелись в старом, как мир, танце любви.

Пальцы Джека рисовали маленькие кружки вокруг ее съежившихся сосков, которые ныли в ожидании его губ. Когда он наконец расстегнул застежку бюстгальтера, Касси едва дышала от предвкушения. Он с улыбкой снял с нее футболку, и та вместе с бюстгальтером упала на пол. Его губы опустились ей на грудь. Касси застонала от наслаждения.

Потянула вверх его футболку, пытаясь раздеть его.

— Подожди. — Джек остановил ее руки, и в его голосе снова прозвучали повелительные нотки. — Кассандра, у нас впереди целая ночь. Не спеши. Не спеши.

— Но здесь командую я, кухонный раб. Снимай одежду. — Она не хотела ждать. Не могла насытиться этим упругим телом, прижимавшимся к ней, напряженным членом, который она чувствовала животом. Ей хотелось ощутить его внутри. Ожидание было мучительным. Чем острее наслаждение, тем сильнее становилась мука.

— Всему свое время. Сейчас ваши требования излишни. — Джек задрал ей юбку и на какое-то время замер, глядя, как она лежит перед ним раздетая и почти не дышит. Потом он взглянул ей в глаза, и Касси увидела его расширенные от страсти зрачки. Взгляд Джека скользнул по ее лицу, груди и ниже, и с каждым дюймом блеск глаз становился все горячее.