Обманчивый блеск мишуры - Найо Марш

— На всех трех снят один и тот же человек? — уточнил Рейберн.

— Да. Вы отметили шрамы?

— Женат? Ребёнок?

— Вовсе необязательно. Не всегда женятся, чтобы иметь ребёнка, да и ребёнок может быть чей угодно.

— Не спорю.

— Когда мои ребята доберутся сюда, привлечём специалистов, — сказал Аллен. — А собакам дадим понюхать что-нибудь из его обуви. Я говорил, что полковник тоже предложил попросить в Вэйле собак? Ого! Только послушайте!

Из каминной трубы вырвался целый каскад звуков, словно в неё дунул великан.

— Буран с северо-запада. Плохо, — пробормотал Рейберн. — Хуже некуда.

— Почему?

— Потому что в этих местах он не обойдётся без проливного дождя.

— Вы хотите сказать, снега?

— Скорее, ледяного ливня. Вот, пожалуйста. Окно яростно задребезжало и внезапно покрылось сплошными струями.

— Прекрасная погода для поисков, — проворчал Аллен. — Хотя…, никогда не знаешь. Быть может, она только сыграет нам на руку. Давайте запрём комнату и заглянем к Форестерам. Пойдёмте.

Они спустились этажом ниже и двинулись по устланному плотным ковром коридору. Здесь было очень тихо и довольно сумрачно: горела всего треть настенных ламп. Шум бури сюда не доносился. Изнутри дома тоже не доносилось ни звука. Аллен решил, что Хилари с гостями в столовой, и неожиданно почувствовал, что умирает с голоду Он уже собирался сообщить об этом Рейберну, но вместо этого схватил его за плечо и указал на полоску серебристого света, падавшую из-под одной из дверей на красный ковёр.

Аллен быстро пересчитал двери. Трой сказала, кто из, aостей занимает какую комнату. Сейчас они стояли у апартаментов Аллена, которые соединялись через ванную со спальней Трой, Дальше шли комнаты Форестеров: спальни, ванная и гардеробная. Потом жильё мистера Смита и в самом торце западного крыла — большая комната Крессиды с отдельной ванной. Где спал сам Хилари, Трой не имела представления.

Полоска света пробивалась из спальной Форестеров. Мгновение Аллен прислушивался, но ничего не мог разобрать. Жестом велев Рейберну оставаться на месте, он решительно распахнул дверь и вошёл. Одновременно раздался громкий треск. Человек, стоящий у окна, обернулся: бледный, почти бесцветный блондин, которого Аллен уже видел.

— Ещё раз добрый вечер, — сказал Рори. — Я ошибся. Я думал, это комната моей жены.

— Соседняя дверь, — произнёс человек, едва шевеля губами.

— Страшно глупо с моей стороны. Вы, должно быть, Найджел?

— Да, сэр.

— Я полюбовался во дворе вашим произведением. Очень впечатляюще.

Губы Найджела снова шевельнулись. Кажется, он беззвучно произнёс: “Большое спасибо, сэр”.

Оконное стекло за его спиной жалобно дребезжало от порывов бури. Голова, лицо и грудь Найджела казались намокшими.

— Вы промокли, — как бы между прочим заметил Аллен.

— Буря налетела внезапно, сэр. Я…, я закрывал окно, сэр. Оно…, оно очень неудобное.

— Боюсь, ваша снежная скульптура погибнет.

— Это воздаяние, — неожиданно произнёс Найджел.

— Воздаяние? Кому? За что?

— Все вокруг погрязло в грехах, — громко ответил Найджел. — Никогда не знаешь, за какой из них падёт кара.

— Например?

— Языческие обряды. Под личиной христианских. Это близко к богохульству. Очень близко, если разобраться.

— Вы имеете в виду рождественскую ёлку?

— Языческие обряды близ могильных памятников. Глупые розыгрыши. И видите, что с ним сталось.

— А что с ним сталось? — поинтересовался Аллен, силясь разобраться во всем этом бреде.

— Он СГИНУЛ.

— Куда?

— А-а! Куда! Таковы следствия греха. Уж я-то знаю! Никто не знает лучше меня. Ибо кто я есть?!

Лицо Найджела невероятно исказилось, рот открылся, ноздри раздулись, белые ресницы затрепетали, и он разразился громким плачем.

— Но, послушайте, — начал было Аллен, однако Найджел с невнятными причитаниями ринулся прочь из комнаты и помчался по коридору.

На пороге появился Рейберн.

— Какого черта тут творится? Кто это был?

— Найджел, младший лакей, который прежде делал восковые отливки, а потом свихнулся на религиозной почве и убил грешную леди. Говорят, он вылечился.

— Ничего себе!

— Впрочем, мистер Билл-Тосмен признает, что Найджел, когда вспоминает о своём преступлении, склонен разражаться слезами. Сейчас, очевидно, он как раз о нем вспомнил.

— Я не все расслышал из вашего разговора, но он явно не в себе. Натуральный религиозный маньяк.

— Интересно, зачем ему понадобилось высовываться из окна?

— А он высовывался?

— Мне кажется, да. Он был слишком мокрый, а на ковре брызг немного. Я не верю, что окно было открыто, пока этот парень не открыл его.

— Любопытно!

— Да уж. Ну как, оглядимся?

В спальне не оказалось ничего примечательного, её-, ли не считать знаменитых зелёных зонтиков четы Форестеров. Найджел приготовил постель, выложил пижамы и развёл огонь. Окна были закрыты.

— Подумать только! — заметил Рейберн. — Камины! Какой адский труд для этого понадобился! Пришлось применять динамит, не иначе.

— Хозяин пытается воссоздать прошлое.

— В таком случае он очень удачно заручился помощью сумасшедшего.

Они прошли через ванную, пахнувшую мылом, полотенцами и шампунем. Рейберн продолжал восхищаться апартаментами Холбедза:

— Ванная комната! Прямо как в отеле экстра-класса! Невероятно.

Немного успокоился он только в гардеробной полковника, обнаружив, что каминная решётка скрывает радиатор. От радиатора шёл жар. Очевидно, его включил Найджел.

— Ловко! — одобрительно отозвался о радиаторе Рейберн. — Хлоп, и никаких тебе забот!

— А рядом уэльский набор для камина, — указал Аллен. — Без кочерги. Начищен до блеска и, естественно, никогда не использовался. По-моему, Джек, следует отметить взаимное положение кровати, камина, окна и дверей. Если вы входите из ванной, окно справа, дверь в коридор слева, а перед вами кровать, за которой камин. Предположим, я сижу с той стороны кровати на полу, а вы появляетесь из ванной. Вы меня не увидите, верно?

— Пожалуй, да, — сказал Рейберн, ожидая продолжения, однако его не последовало.

Аллен обошёл кровать: грандиозное произведение в викторианском стиле, украшенное, точнее, утяжелённое пологом. Соответствующее эпохе покрывало спускалось до самого пола. В одном месте оно подозрительно топорщилось. Аллен откинул ткань и увидел железный лакированный ящик полковника Форестера с белыми буквами. Вокруг замка отчётливо просматривались царапины и вмятины.

Аллен присел перед ним на корточки.

— Терпеть не могу подобного рода работу, если под рукой нет необходимых инструментов, — проворчал он. — Чувствуешь себя каким-то любителем. Впрочем, Братец Лис все привезёт, а пока у меня есть лупа Билл-Тосмена. Взгляните, Джек! К слову о любителях. Разве это работа опытного взломщика?

— Весьма неуклюжая попытка, — согласился присевший рядом Рейберн. — Интересно, чего он хотел добиться, действуя таким образом? Глупость какая-то.

— Да. Безуспешная борьба с висячим замком. Петля чем-то погнута.

— Кочергой?

— Похоже. Придётся этим заняться. Я поговорю с полковником.

— А как насчёт содержимого?

— Здесь достаточно места, чтобы уложить все алмазы короны Её Величества, но думаю, что миссис Форестер строго указано на её границы. По мнению Трой, там квитанции и документы. А ключ был у Маульта. Вам это известно?

— Нет! — произнёс Рейберн с ноткой отчаяния в голосе. — Как говорится: прочтёшь, и то не поверишь. Полагаю, мы окажем чете Форестеров любезность, вскрыв замок?

— К обоюдной пользе? Я спрошу полковника. А пока пусть ящик не трогают.

— Держу пари, это кочерга! — сказал Рейберн, указывая на царапины.

— Подождём экспертов. — Суть, вероятно, в том, — продолжал Рейберн, — что неизвестного злодея застали врасплох, когда он пытался взломать замок кочергой.

— И убили? Той же кочергой? Во время драки? Не чересчур ли сложно? Кстати, говоря “неизвестный”…

— Я подразумеваю Маульта.

— Который накинулся на несчастный ящик с кочергой” забыв про ключ в кармане?

— Верно. Это обстоятельство я упустил из виду. Чепуха. А если Маульт вернулся сюда после ёлки, застал негодяя за делом и получил по голове?

— А потом?…

— Был выкинут из окна. А кочерга полетела следом.

— В этом случае тело было убрано до того, как начались поиски. Предлагаю взглянуть на окно.

Окно было такое же, как и везде: верхняя фрамуга крепилась к нижней.

— Лучше ничего не трогать. Беда в том, что здесь приняты слишком высокие стандарты: все протирается и обмахивается. Но если выглянуть из этого окна, Джек, то видна верхушка ёлки, с которой Билл-Тосмен выудил кочергу. Она прямо под нами. А если высунуться и посмотреть налево, виден юго-восточный угол этого крыла. Минутку! Смотрите-ка.

— Что там такое?

Аллен пристально вглядывался в темноту, чуть ли не прижимаясь щекой к стеклу.