Белая книга. Экономические реформы в России 1991–2001 - Сергей Кара-Мурза

Поскольку при этом производственные мощности были загружены в малой степени (см. табл. 4–6), в рамках сохранившегося потенциала возможен некоторый прирост производства, подобный тому, что наблюдался в 2000–2001 гг. Однако возможности его невелики, и оценить их заранее трудно, поскольку после многих лет простоя реальные производственные мощности могут быть намного ниже номинальных, приведенных в табл. 4–6. Основой восстановления производства и обеспечения такого его роста, чтобы оно удовлетворяло жизненно важные потребности страны, могут быть только достаточно полное обновление основных фондов.

Наличие пока что незагруженных мощностей и возможность некоторого наращивания производства скрывает важнейшее обстоятельство — с самого начала реформы резко снизились капиталовложения в промышленность (инвестиции в основной капитал).

Рис. 4–85. Инвестиции в основной капитал отраслей, производящих товары в РСФСР и РФ, в сопоставимых ценах (1969 = 100)

На рис. 4–85 представлена динамика изменения этого показателя. Поскольку после 1988 г. масштаб цен быстро менялся, инвестиции приведены к сопоставимым ценам и даны в относительных величинах, причем за 100 принят их уровень в 1969 г. Из рисунка видно, что в течение 70–80-х годов в РСФСР наблюдался быстрый и непрерывный рост инвестиций.

Таблица 4–6. Использование производственных мощностей промышленных предприятий (%)

Важно отметить, что даже во время наиболее крупномасштабных капиталовложений (1988 г.) их было достаточно только для того, чтобы поддерживать стабильное производство с темпом модернизации, который считался недостаточным. При том сокращении инвестиций, которое произошло после 1990 г., невозможна не только модернизация, но и просто поддержание промышленной инфраструктуры в рабочем состоянии.

Тот прирост инвестиций, который произошел в 2000–2001 гг., совершенно несопоставим с масштабами потерь, понесенных основными фондами за десятилетие. Инвестиции 2001 г. гораздо меньше того, что вкладывалось в основные фонды промышленности в 1969 г.

Соответственно сокращению инвестиций была свернута намеченная на вторую половину 80-х годов программа модернизации основных фондов промышленности. В результате до беспрецедентно низкого уровня упал показатель ввода в действие новых основных фондов и началось их быстрое старение.

За 1991–1999 гг. производственные мощности промышленности сократились на треть. Степень износа производственного оборудования в промышленности достигла почти 70 %, а его средний возраст — 16 лет. Практически треть машин и оборудования в промышленности полностью изношены. К началу 2000 г. только 4 % производственного оборудования в промышленности имело возраст до 5 лет и около 20 % — от 6 до 10 лет, почти 40 % оборудования было старше 20 лет. Средний возраст его в 2000 году равнялся 18,7 лет.

Таким образом, сокращение производства сопровождается регрессом его материально-технической базы. Во второй половине 60-х годов произошло обновление производственной базы, так что еще в 1970 г. ежегодно вводилось новых основных фондов в размере более 10 % от существующих. Новый цикл переоснащения промышленности должен был быть проведен в 80-е годы — и не состоялся. И все-таки в 1988 г. ввод в действие новых фондов составил около 7,5 %. В результате реформы он упал до 1 % и не растет до последнего времени.

Рис. 4–86. Ввод в действие основных фондов промышленности в России (в % к основным фондам).

Данные ЦСУ СССР 1970–1990, Госкомстат РФ — 1991–1999

Так, коэффициент обновления основных фондов нефтедобывающей промышленности составлял в 1970–1985 гг. 11–12,5 %, в 1998 г. — 1,7 %, в 2000 г. 2,9 %; в химической и нефтехимической промышленности в 1970 г. он был 12,1 %, в 1998 г. — 0,5 % и в 2000 г. 0,8 %; в машиностроении и металлообработке в 1970 г. 12,7 %, а в 1998 г. 0,4 % и в 2000 г. 0,7 %. Сильнее всего пострадала легкая промышленность: в 1970 г. ее основные фонды были обновлены на 10,2 %, а в 1999 г. на 0,3 %.

При темпе обновления 1 % в год основные фонды промышленности, включая машины и оборудование, должны работать до их замены 100 лет. Это равносильно полной ликвидации промышленности России.

Примечание составителей. Здесь мы считаем возможным дать одно методологическое замечание, которое поможет читателю сделать из динамики последних двух десятилетий свои прогнозы на будущее.

В последнее время много говорится об экономическом росте, который имел место в 2000–2001 гг. Динамика многих показателей, приведенных в книге, как будто подтверждает такую оценку. На наш взгляд, однако, применять слово «рост» пока что неправомерно. Прежде всего, два года — слишком короткий срок для проявления тенденции к росту.

Но главное даже не в сроке, а в том факте, что отсутствует необходимая и «неумолимая» предпосылка для роста производства — предварительный, начавшийся за несколько лет до этого рост капиталовложений в хозяйство. Чтобы имел место рост производства, необходимо создание новых или модернизация (хотя бы восстановление) старых основных фондов промышленности, сельского хозяйства и транспорта.

Надо при этом подчеркнуть, что даже очень большие инвестиции не могут вызвать немедленного устойчивого роста производства — на превращение инвестиций в дееспособные производственные мощности требуется время. Пока же и роста инвестиций не произошло, так что можно говорить лишь о колебаниях уровня производства в рамках имеющихся производственных мощностей.

Поскольку неиспользуемые мощности устаревают и деградируют, сокращение капиталовложений в течение 90-х годов неминуемо означает и сокращение производственных возможностей. Этот процесс не является наглядным только потому, что даже сократившиеся мощности используются сейчас не полностью. Но невидимый «потолок» является непреодолимым ограничением для настоящего роста экономики, и этот потолок пока что снижается.

Например, в 1990 г. в РСФСР имелись производственные мощности для выпуска 264 тыс. тракторов (в том году было выпущено 214 тыс. и, по данным ЦСУ, производственные мощности были загружены на 81 %). Может ли сегодня быть восстановлен уровень производства 1990 г. без создания новых мощностей? Нет, поскольку, даже по данным Госкомстата РФ, производственные мощности позволяют выпустить только 101 тыс. тракторов в год — в 2000 г. было произведено 19,3 тыс. тракторов при уровне загрузки мощностей 19 % (эти данные представлены на рис. 4–28 и в таблице 4–6).[20]

Аналогично, в 1990 г. в РСФСР имелись мощности для производства 443 млн. пар обуви (было выпущено 385 млн. пар). В 2000 г. было выпущено 32 млн. пар обуви, и при этом производственные мощности были загружены на 29 %. Значит, даже при полной загрузке мощностей максимальный выпуск обуви в РФ мог бы достигнуть в 2000 г. лишь уровня 110 млн. пар — в 4 раза меньше, чем в 1990 г.

Рис. 4–87. Схематическая взаимосвязь между инвестициями в основной капитал, производственными мощностями, созданными на эти инвестиции и уровнем производства в ходе реформы

Эту взаимозависимость можно пояснить следующим условным рисунком (рис. 4–87). Допустим, в отрасль, производящую продукт Х, в 1970–2000 гг. делались капиталовложения в основные производственные фонды в соответствии с кривой 1, которой на рисунке соответствует левая шкала. В ходе реформы, начиная с 1990 г., инвестиции резко сократились. Эта кривая отражает реальную динамику капиталовложений в промышленность, приведенную на рис. 4–85.

Для простоты примем, что капиталовложения в основные фонды для производства продукта Х заключаются в приобретении и установке станков Y. В 1970 г. было установлено 112 станков Y, в 1980 г. 250, в 1990 г. 337, в 2000 г. 80 и т. д. Все остальные материально-технические условия производства продукта Х примем постоянными. Примем также, что один станок Y производит в год 1 единицу продукта Х. Для простоты будем считать, что выбытие мощностей, исчерпавших свой ресурс, происходит путем списания станка Y, отслужившего 10 лет.

Это — приемлемое упрощение, хотя, конечно, некоторые станки выходят из строя раньше, а некоторые служат дольше установленного срока. Реальную динамику изменения всего парка станков можно описать более сложными уравнениями, но сути дела это не изменило бы. Таким образом, станочный парк Y (т. е. производственные мощности для выпуска продукта Х) в каждый момент времени равны числу станков Y, имеющих возраст менее 10 лет.