Гордость и наслаждение - Сильвия Дэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно. – Элиза снова пошла вниз и окликнула дворецкого: – Вы не попросите миссис Поттс подать чай в лабораторию его светлости?
Дворецкий, рослый подтянутый мужчина, тут же исчез.
Обходя вслед за Мелвиллом основание лестницы, Элиза прихватила дядину почту. Они миновали дверь в кабинет Элизы и повернули направо по коридору с паркетным полом – там находилась комната, в которой его светлость проводил большую часть времени. Все занавески в этой комнате были плотно задернуты, и Элиза недовольно прищелкнула языком. Вокруг горело множество свечей, которые хоть и давали достаточно света, зато изрядно коптили.
– Снаружи такой замечательный день! – укорила дядю Элиза.
Положив конверты на длинный узкий лабораторный стол, она прошлась вдоль окон, аккуратно раздвигая тяжелые шторы и легкие кружевные гардины, а потом закрепляя все это подхватами у стены.
– Слишком светло! – проворчал граф, моргая как сова.
– Вам необходимо солнце. Мы ведь не грибы, чтобы жить в тенистых углах.
– Грибы! – Дядя щелкнул пальцами. – Блестяще, Элиза!
Быстро обогнув стол, Мелвилл сел и начал писать.
Вдоль стен просторной захламленной комнаты выстроилась вереница деревянных табуретов, по большей части занятых разнообразными колбами и бутылками. Элиза выбрала себе один свободный, придвинула и села. Ожидая, пока дядя о ней вспомнит, задула ближайшие свечи, в которых больше не было нужды. Множество сосудов, наполненных разноцветными жидкостями, под лучами солнца бросали на пол яркие блики. В такой момент нетрудно было понять, почему Мелвилл находит столько очарования в своих исследованиях.
В лабораторию торопливо вошла миссис Поттс с подносом в руках, и это словно пробудило его светлость, напомнив, что он здесь не один.
– О боже, Элиза! – воскликнул он, почесывая затылок. – Извини.
– Ничего страшного, дядя, – мягко рассмеялась девушка.
Тихие минуты, проведенные рядом с Мелвиллом, доставляли ей истинное удовольствие. Он не просто был ее единственным родственником, но еще и не нарушал сладостную тишину трескотней пустых фраз. С ним Элизе не приходилось обдумывать каждое слово, приспосабливаться к понятиям собеседника и стараться не обременять его обилием умных мыслей.
Поднявшись, Элиза подошла к столу и принялась хлопотать над чайным подносом.
– Ко мне сегодня заезжал Монтегю, – сообщил Мелвилл.
– Вот как? – Брови Элизы взлетели. – Довольно тревожное начало!
– Ты ведь догадываешься, чего он хотел. Просил у меня официального позволения добиваться твоей руки.
– Он как-то дал вам понять, что я к нему расположена?
– Напротив, он очень ясно выразился: ты считаешь его самым удобным из своих поклонников, но вовсе не намерена выходить замуж.
– И тем не менее он обратился к вам! – Элиза улыбнулась.
– Его тревожит вчерашнее происшествие в Сомерсет-Хаусе. Ходят слухи, что все это не было случайностью. – Его светлость взял предложенную Элизой чашку с чаем. – А почему ты мне ничего не рассказала?
– Не хотела отвлекать вас по пустякам. Никто ведь не пострадал.
– Ты наняла частного сыщика именно из-за того, что нуждаешься в охране. – Мелвилл посмотрел на нее, явно что-то прикидывая. – И при этом не придаешь значения столь вопиющему событию?
– Оно не может быть связано с прочими именно потому, что угроза была уж слишком вопиющей. Я действительно могла погибнуть, но кому это принесло бы пользу? Да и место такое, что там слишком сложно все точно рассчитать и подстроить. Никакого сходства с остальными происшествиями.
– Ну, как бы то ни было, я ответил Монтегю, что не намерен ему препятствовать.
Судя по тону, Мелвилл тщательно обдумал свое решение. Элиза слишком хорошо знала своего родственника.
– Я так и думала.
– Твой дядя не вечен. И я умер бы спокойно, если бы знал, что хоть кто-то готов позаботиться о тебе, не получая за это жалованья.
– Я и сама могу о себе позаботиться.
Серебряными щипцами Элиза положила на тарелку его светлости свежую лепешку и несколько ломтей копченого окорока.
– Ну да, наняв себе охрану.
– Если подумать, из Монтегю выйдет как раз такой муж, чьи заботы будут куплены за деньги, – заметила Элиза. – Только они будут называться не жалованьем, а приданым.
– И оно привяжет его к тебе на всю оставшуюся жизнь. У вас появятся дети. Не говоря уже о том, что ты получишь титул и множество семейных обязанностей, поэтому тебе никогда не придется скучать в одиночестве.
– Но мне нравится одиночество!
– Мне даже мысль об этом нестерпима! – заявил Мелвилл, ставя чашку на блюдце. – Я не забыл о нашей договоренности и помню, что это твой шестой и последний сезон. Ты думаешь, что будешь счастливее, удалившись от света в деревню, но я с этим не согласен.
– Не так чтобы я собиралась навек переселиться в деревню…
– Я сказал Монтегю, что разрешаю ему попытаться переубедить тебя, и пожелал удачи. В этом ведь нет никакой беды, верно?
– Вы вообще хотите, чтобы я вышла замуж, или желаете непременно видеть меня женой Монтегю? – поинтересовалась Элиза, добавляя молока в свою чашку. – Он, похоже, заделался вашим любимцем.
– Я немного знал его отца, и он показался мне приятным человеком. – Мелвилл пожал плечами. – А сын полон решимости завоевать тебя. Это внушает надежду на успех. Но если есть кто-то, кого предпочитаешь ты сама, я не стану спорить.
– Спасибо, милорд. Рада это слышать.
– Ты просто смеешься надо мной, – сухо произнес его светлость.
– Вовсе нет. – Элиза улыбнулась над краем чашки. – Этот разговор заставил меня увидеть лорда Монтегю в совершенно новом свете. Вы правы, милорд: он настроен весьма серьезно и хотел дать мне это понять, а заодно и привлечь вас на свою сторону. Он говорил, что научился лучше разбираться в моей натуре, и, возможно, это действительно так. Он и правда понял, что необычными и остроумными решениями меня можно завоевать скорее, чем цветами и комплиментами.
Правда, пока действия Монтегю ни на шаг не приблизили его к успеху, но Элиза не сочла нужным говорить об этом дяде. Зачем портить уютное чаепитие бесполезными спорами? Вместо этого Элиза вновь подвинула дяде тарелку, о которой он совсем забыл.
– Ты добрая девочка, – похвалил ее Мелвилл. – А как продвигается расследование мистера Бонда? Он тоже не придает значения тому, что тебя едва не раздавило огромной статуей?
Одно лишь упоминание имени Джаспера заставило сердце Элизы забиться быстрее.
– Напротив, он очень встревожен. И если за этим происшествием кроется злой умысел, мистер Бонд непременно это выяснит. Кстати, он хотел бы с вами повидаться.