Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles

воспоминаний и кладезь значимости были строительными блоками для его Ядра Пустоты. Затем тень обошла колонну, еще раз изучив ее.

Затем он начал улыбаться с ожиданием.

Глава 1585.

Джелик Ёмун стоял под смотровой башней и с тревогой смотрел вверх. Его кожа была влажной от пота. По какой-то причине ритм его дня сегодня сбился. Он пришел рано на свою смену, когда солнце еще висело низко в небе. Вероятно, пройдет еще час, прежде чем наступит ночь. Охранник скрестил руки и развел их, снова и снова, желая времени двигаться вперед.

Почему он пришел раньше?

Воздух в этой пустынной части пятой когорты был горячим; неудобно так. Джелик начал непрерывно вытирать пот, пока ждал, подвергаясь воздействию стихии в своем положении под смотровой башней. Чтобы успокоить свое трепещущее беспокойство, он вернулся к привычному занятию подсчетом собственного сердцебиения. Его глаза практически остекленели, когда солнце опустилось к горизонту.

Ничто не было так важно, как восстановление его ритуалов.

В нужное время Джелик очнулся, поднял голову и увидел, как распахнулся вход в смотровую башню. В дверях стояла знакомая фигура его товарища-охранника, составлявшего вторую половину этого тандема из сторожевой башни.

Это был тот же охранник с таким же морщинистым лицом. Знакомство успокаивало. Джелик облизал губы. — Есть что сообщить?

Было несколько ударов тишины. Другой охранник заколебался, его лицо исказилось в нерешительности. Джелик почувствовал, как дно вывалилось из его желудка. Его потные руки мгновенно стали липкими.

“...технически ничего…” Другой охранник покачал головой. — Но… у меня плохое предчувствие. Оборудование для мониторинга получает какие-то странные показания. Следи за этим».

Ноги Джелика Ёмуна примерзли к земле, когда другой охранник поспешил прочь от столба. Весь собственный стресс Джелика усугублялся этой дополнительной новостью от его напарника. Его собственное ужасное чувство надвигающейся катастрофы торжествовало в его груди. Оно требовало внимания Джелика, но он, как мог, игнорировал его. Охранник чопорно забрался на наблюдательную вышку и посмотрел на аппаратуру наблюдения; как и предположил его товарищ, стрелки время от времени дергались без видимой причины.

Джелик посмотрел на широко открытое небо перед собой. Последний свет солнца этой планеты опускался за горизонт, позволяя сложной сети звезд расползаться по небу, как смертельная плесень. Маленькая желтая луна висела прямо над горизонтом прямо перед собой. Пока Джелик очень старался успокоиться, его глаза остановились на этой луне.

Это было немного незнакомое зрелище, что стало еще одним потрясением для его и без того перегруженной системы, но безобидное небесное тело стало местом отдыха. Его сердце могло биться, он мог смотреть на луну, он мог восстановить равновесие.

Возможно, странные показания контрольного оборудования были просто неисправностью. Заносчивые люди из Гильдии Гравировщиков могли вести себя высокомерно, но они были так же склонны к неудачам, как и остальные. Если за эту смену ничего не произойдет, Джелик решился сам пожаловаться руководству на неисправность оборудования.

Теперь ему просто нужно

Джелик остановился. Его глаза все еще смотрели на луну, но было что-то… другое во всем, что он видел. Он уставился на далекую сферу с хмурым лицом. Было ли это изменение цвета…? Но нет, бледно-желтый был еще тот.

Джелик решительно покачал головой. Возможно, луна просто приближалась или удалялась от горизонта из-за вращения его планеты. Странно, что он никогда не замечал эту луну в прошлом, но Джелик уже был слишком измучен, чтобы позволить чему-то подобному беспокоить его сейчас. Он устроился поудобнее и начал считать удары своего сердца.

Он был полон решимости пережить этот день.

Один…

Два…

Три…

Луне потребовалось всего десять ударов сердца, чтобы снова привлечь внимание Джелика. Внезапно он понял, какое странное впечатление производит на него луна; текущая луна была заметно больше. Когда-то это была маленькая монета в небе, но теперь она была примерно вдвое больше.

Джелик слегка кашлянул. Возможно… возможно, это тоже было из-за ротации

В мгновение ока луна стала величиной с яблоко и повисла над смотровой башней с почти антагонистическим реализмом. Сердцебиение Джелика остановилось.

Пять секунд спустя произошел еще один сдвиг, и желтая луна снова увеличилась вдвое. Из желтого он превратился в сияющий золотой, поскольку качество света, отражаемого им на планете Джелика, изменилось. Воздух, казалось, блестел, несмотря на то, что должна была быть ночь.

Затем оно приблизилось и заняло треть горизонта, из-за чего свет, который он испускал, был почти ослепляющим. Джелик дрожал на своем месте. Его тело было скользким от пота.

Следующий прыжок полностью погасил свет. Смотровая башня внезапно оказалась полностью в тени. Все небо было заполнено надвигающейся луной. При таком небольшом расстоянии между двумя небесными телами луна над головой была темной и зловещей, нависшей над Джеликом Йомуном, как гильотина.

Из этого темного ландшафта в небесах начали спускаться бурлящие орды зверей Пустоты. Только когда начали звонить сигналы тревоги с других наблюдательных башен, Джелик Ёмун вспомнил о том, чтобы включить свою собственную.

Тень работала не покладая рук, сначала укрепив колонну собранными воспоминаниями, а затем начав процесс Гравировки. Каждое движение заключало в себе всю тяжесть Нижнего мира тени. Эта центральная комната летающего острова начала гудеть от нарастающей энергии связи и воспоминаний.

На всякий случай у тени появилось несколько дополнительных рук. Затем он начал гравировать все три базовых шаблона одновременно.

Для резьбы по Иггдрасилю стабильность и рост компенсируют потерю и нестабильность в детстве. От Мрачной Химеры глубоко укоренившееся стремление измениться таким образом, чтобы сделать сложные социальные взаимодействия в современном мире немного проще для непонятого молодого человека. А Мертворожденный Феникс увековечил то чувство беспомощности, которое человек испытывает перед безжалостной мощью реальности. Третьим образом тени было накопление компромиссов, разбросанных по все более опасной жизни.

Каждая гравюра занимала около трети колонны. Они светились обсидиановой энергией, окружающие волны значимости, которые они выпускали, переплетались друг с другом в сложных узорах. Затем наступила трудная часть; тень начала накладывать все три гравюры на территорию друг друга.

Для этого шага тень должна была двигаться вверх и вниз по всей длине столба. Расслоение в маленьком пространстве было буквально невозможно, но даже с большим пространством это было чрезвычайно сложно. Тонкие перестановки глубины и широты потоков Нижнего мира были бесчисленны. Нормальный человеческий мозг просто не мог справиться с огромным количеством перестановок.

К счастью, в наши дни тень была едва ли похожа на человека.

В процессе гравировки тень быстро стала раздражаться самой колонной; он искренне жалел, что не нашел менее прочный материал для своего ядра Пустоты. Очевидно, физическая сила предотвратила бы его повреждение, но для гравировки каждой линии требовалось