Поверенная дел некроманта (СИ) - Светлова Лана

Мы опять углубились в лабиринты узких переулков и блуждали довольно долго, пока Марк не остановился вдруг посреди тротуара, разглядывая стены. Я с любопытством глянула ему через плечо, но ничего не заметила. Зато он (видимо, знал куда смотреть!) протянул руку, и под его пальцами снова засветилась руна доступа. В тот же миг улица перед нами пошла рябью, будто отражение на воде, а затем растворилась. В проходе обнаружилась самая настоящая роща. В лицо пахнуло воздухом леса.

Спустя мгновение мы оказались в глухой чаще. Гоша тут же снялся с плеча Марка и с пронзительным клекотом исчез в лесу, видимо, полетев охотиться.

Я достала свой телефон, чтобы определить геолокацию, но связь здесь не ловила.

Марк усмехнулся:

— Вряд ли ты найдешь это место на Гугл Мэпс, дорогая. Это обычный пространственный карман, примыкающий к улице Сумеречных. Таких здесь много, правда, только этот — единственный сквозной.

Мы двинулись вперед. Под ногами мягко пружинил мох, солнце с трудом заглядывало в просветы между вековыми деревьями, оттого повсюду царил таинственный полумрак. Лишь противный писк кружащихся вокруг комаров разбавлял звенящую тишину, непривычную для жителей города.

Я с наслаждением прихлопнула очередного крылатого кровопийцу и с сарказмом поинтересовалась:

— Ты решил скормить нас комарам, чтобы избавиться от ненужных свидетелей? Имей в виду, я буду сопротивляться!

Марк задумчиво посмотрел на меня, а потом молча стянул с себя косуху и накинул мне на плечи. На мою попытку возразить или ляпнуть очередную колкость он довольно жестко придержал снизу мой подбородок:

— Просто помолчи, хорошо? Когда ты молчишь, с тобой гораздо приятнее разговаривать! — после чего отпустил мое лицо и повел всех по одному ему известному маршруту.

В какой-то момент деревья перед нами расступились, и я увидела… рельсы! Да, это и впрямь была узкоколейная железная дорога, старинная, еще на деревянных шпалах. Она бежала через лес в зарослях высокой непримятой травы, петляла между лишайниками, а чуть выше, на пригорке, обнаружилась и железнодорожная станция. Забытая, заброшенная и явно давно не используемая.

Я удивленно разглядывала круглое здание со стрельчатыми арками. Когда-то давно они были застекленными, но теперь осколки серебристой крошкой валялись вокруг. Сам перрон, тоже деревянный, порос осокой, пробивающейся в щели между досками. Круглая крыша с высоким шпилем была опутана плющом, будто лес вознамерился, наконец, уничтожить последние следы пребывания здесь человека.

— Хочешь сказать, здесь еще ходят поезда? — с недоверием спросила Лика, оглядываясь по сторонам.

— Только один. И не совсем поезд, — загадочно ответил Марк. — И вообще он ходит не по расписанию. Но поскольку выбора у нас нет, придется ждать.

Я вдохнула воздух, в котором смешались запахи дерева, железа и леса, и подумала, что, в сущности, давно не выбиралась на природу. Так что вариант побыть здесь в компании друзей — не так уж и плох.

И только когда солнце скрылось за горизонтом, а лес погрузился в беспроглядную ночную мглу, я поняла, как сильно я ошибалась…

Глава 26

С приходом вечера по лесу потянулись белые щупальца тумана. Воздух вокруг нас стал непрозрачным, и в двадцати шагах уже невозможно было ничего разглядеть за плотной дымкой. Влага оседала на волосах и одежде, отчего было холодно, и тело начинало потряхивать в мелкой зябкой дрожи.

Именно в этот момент я поняла, какую огромную услугу оказал мне Марк, поделившись своей курткой. Косуха защищала от тумана и давала хоть некоторое подобие тепла.

Продрогшая Лика тоже прижалась ко мне, и мы с ней согревались одной курткой на двоих. А вот парни в футболках то ли не замечали холода, то ли не мерзли совсем. Интересно, это банальная бравада или особенности мужской терморегуляции?

— Как думаете, какого поезда мы здесь дожидаемся? — поинтересовался Валера, подсаживаясь к нам и обнимая, чтобы согреться.

— Видимо, пригородную электричку, — фыркнула Лика.

Мой желудок жалобно заурчал, напоминая, что последний раз я перекусила только парой ложек мороженого из ведерка Марка. Я вздохнула:

— Лучше бы это был фирменный поезд с вагоном-рестораном…

— А вы заметили, какой на этой станции ажиотаж с билетами? — поддержал наш шуточный разговор Иван. — Просто не протолкнуться от пассажиров.

— Да, определенно, очень востребованный маршрут, — на полном серьезе согласился Валера.

Мы рассмеялись, и Иван стал рассказывать какую-то очередную байку из своей богатой биографии. История была действительно очень забавной, но я следила за ней лишь краем уха. Гораздо больше мое внимание привлекал Марк Орлов.

Он сидел чуть в стороне от нас, на краю перрона и, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Наша беспечная болтовня не особо его интересовала. Да и сложно заинтересовать человека, прожившего несколько сотен лет, подобными разговорами. Мы для него, видимо, как глупые маленькие дети, милые, забавные, но не особо интересные.

Грустно это, — вдруг подумалось мне. Мы мечтаем о долгой, а лучше вечной жизни, но с годами утрачиваем способность удивляться и радоваться. Флер новизны куда-то уходит, притупляется. Остается лишь жизненный опыт и усталость. Б-р-р, нет уж! Врагу не пожелаешь подобной вечной жизни, больше похожей на существование!

От размышлений меня отвлек звук, похожий на перестук колес приближающегося поезда. Я вскинула голову. Показалось? Но нет. Судя по тому, как поднялись на ноги Иван с Валерой, и выскользнула из-под куртки Лика, услышала звук не только я.

Сквозь белое марево тумана пробился слабый рассеянный свет, и следом на станцию выехал массивный старинный локомотив с тремя вагонами. Он тяжело пыхтел, из трубы валил дым. На первый взгляд, это был самый обычный раритетный состав, однако он светился слабым потусторонним светом, да и тяжелая решетка локомотива, похожая на опущенное забрало рыцаря, проплыла в полуметре над рельсами, не касаясь земли. Поезд постепенно замедлялся, демонстрируя нам блестящие бока старомодных вагонов. Мелькали мимо окна с бархатными портьерами и многочисленными человеческими лицами.

У края перрона локомотив остановился, открывая перед нами свои двери. По спине побежали мурашки ужаса, а липкие пряди тумана стали будто плотнее, окутывая нас ледяным коконом. Против воли хотелось бежать прочь с этой страшной пустой станции.

Краем глаза я увидела, как Иван берет за руку Лику, чуть пряча ее за своей спиной. При этом обычно независимая и смелая подруга даже не возражает. Видимо, не только мне было не по себе находиться на этом призрачном перроне.

— Когда зайдем в поезд, держитесь рядом со мной. Ни в коем случае ни с кем не заговаривайте без моего ведома. И ни при каких обстоятельствах ничего не ешьте и не пейте, ясно? — кратко проинструктировал нас Марк.

Мы вразнобой закивали. Из вагонов стали выходить старомодно одетые люди с саквояжами. Уверенно спускались мужчины в шляпах и пальто, дамы в манто и шляпках-клош. Все переговаривались как ни в чем ни бывало. Они будто не видели ни разрушенной станции, ни нас: деловито пересекали перрон и растворялись в тумане бесплотными тенями.

— Как давно они так ездят? — шепотом спросила я у Марка, разглядывая забавное бандо в стилистике двадцатых годов прошлого века на голове одной из пассажирок.

— Около ста лет, — ответил мне Марк. — С хозяйкой этого поезда я был знаком еще при ее жизни.

Я поежилась:

— А что с ними произошло?

— Обвал в туннеле. Все должны были погибнуть, но, как видишь, обошлось, — пожал плечами Марк и направился к вагону. Мы последовали за ним.

Внутри все просто поражало роскошью и богатством, излишне вычурным по современным меркам: на полу лежал пестрый рыжий ковер, расшитый цветочным орнаментом, окна были декорированы тяжелыми бархатными портьерами, а на потолке, инкрустированном мозаикой и лепниной, громоздилась массивная хрустальная люстра. В глубоких креслах, обитых бордовым велюром, расположились пассажиры. Кто-то беседовал, кто-то читал, по узким проходам с веселым гомоном носились дети.