Боевой устав эльфа - Олег Никитин

– Что значит «окончательно»? А как же пройденное испытание? Неужели комдив Маггут рисковал жизнью и разумом впустую?

– Комдив Зак – великий воин и талантливый шахматист, – сказала Хино с неожиданной нежностью, – не говоря уж об иных его достоинствах… Однако богиня Ллот изменчива в своей любви – может наградить, а может и покарать.

– Прямо как Фундис, – пробормотал Стволов.

– Что ты сказал, этруск? – насторожилась Хино.

– Я говорю, интересно узнать, сколько лет нашей маджаи. Правда ли, что триста?

Хино расхохоталась.

– Наивный этруск! Неужели ты веришь женщинам, когда они говорят о своем возрасте? Фундис всего двадцать восемь.

Стволов ошарашенно уставился на жрицу.

– Как же так? Женщины всегда преуменьшают свой возраст. Я изучил два мира, блистательная, – Верхний и Срединный. Это правило не имеет исключений!

– Только не в Подтеменье. Женщины дроу не стремятся скрыть возраст, наоборот – приписывают себе лишние годы. У нас женская красота равноценна не молодости, а влиянию в обществе. Чем старше темная эльфийка, чем выше стоит на карьерной лестнице, тем она желанней. Только идиотка признается, что молода и неопытна.

– Не будь ты послушницей Ллот, решил бы, что обманываешь, – признался Федор после долгой паузы. – Расскажи еще о ваших нравах.

Хино поведала, что все в жизни города Шиндилрин, да и любого другого в Нижнем мире, вертится вокруг магии. Колдуньи пользуются огромным уважением и на праздниках демонстрируют счастливым согражданам свои умения, новые заклинания и разные фокусы. К слову, магическая сила эльфийки не зависит от ее положения в Храме Паучьей Королевы, а вот обратное вполне справедливо. Мощной колдунье намного легче сделать карьеру служительницы культа и стать Верховной жрицей Ллот в любом городе Подтеменья. Особенно если за ее спиной стоит влиятельный Великий Дом.

Второй по силе культ красоты и здоровья. Красоты в целом – как предметов обихода, так и своего тела: не случайно детей-уродцев убивают сразу после рождения. К счастью, случается такое очень редко, может раз в год.

– Как интересно, – вставил Федор, когда Хино, утомившись, припала к фляжке.

Он ободряюще помахал рукой Фундис, которая гарцевала на рапторе неподалеку от червя жрицы и явно ревновала, то и дело порываясь пришпорить зверя и примчаться на разборки с Хино. Но не решалась, как видно, конфликтовать с младшей жрицей.

– А что это за световые камни, сиятельная, горят у вас повсюду? Они опасны для здоровья? Может, от них волосы выпадают или прыщи выскакивают…

– Невежды вы, этруски. Эти светлые камни называются квасцы. Если бросить такой в жаровню или на лаву, останется лишь немного порошка, остальное улетит как водяной пар. Цветом бывают разные, от фиолетовых до оранжевых, но лунно-желтых больше всего.

– Ну и ну. Какие еще чудеса творятся в ваших краях?

– Все тебе выболтала, человек, – усмехнулась Хино. – Хитрец… Смотря что считать чудесами. Вот, например, то, что ты и Зак защищены от смерти или увечья магическим способом – это чудо?

– Конечно! – удивился Федор. – А кто нас защитил, сама Ллот?

– Я! С помощью Королевы, конечно. За тебя попросила Фундис. Ну, а Зака я, по собственной инициативе.

Хино втянула дым из трубки, выпустила три изящных кольца и добавила:

– Имей ввиду, защита не абсолютна. Круг заклятия – всего сто локтей. За его пределами вы должны заботиться о своей безопасности сами.

– Целых сто локтей! – обрадовался комиссар. – Наср, Номмо и Ллот! Да маджаи от меня и на пятьдесят не отходит, вон как крутится.

– Это только сейчас, пока ты ей интересен, – безжалостно отрезала Хино. – Сколько я ее знаю, а росли мы вместе, мужчины не задерживались у нее в фаворитах даже на месяц. Фундис привередлива, ревнива и мстительна, как всякая несмышленая девчонка. Если бы не странное предсказание и принадлежность Фундис к Дому Сумерек, самому важному в Шиндилрине, она не получила бы командование над этим отрядом… Его должна была возглавить более опытная военачальница.

«Да уж не ревнивей Зийлы», – подумал о своем Федор и довольно прищурился. Может, поэтому он увидел, как впереди, в разрывы между скалами разливается сияние городских огней.

– Вы из одного Дома, значит… А тебе-то сколько лет, сиятельная Хино?

– Двадцать семь, – после долгой паузы, смущенно отозвалась она.

– Хм, что-то мне подсказывает, что вы с Фундис определенно схожи положением и характером.

– Вон с моего червя, этруск! – рассердилась младшая жрица и ударила по тормозам. С пальцев у нее слетели голубые молнии, пара ворсинок на коже червя задымилась.

Пришлось Стволову спешно покинуть транспортное средство. Хорошо еще, в запасе у него всегда оставалась штабная черепаха. Вон и Пунай активно зазывала его, высунувшись из люка. Правда, лучше бы к ней не приближаться, чтоб лишний раз не дразнить Фундис…

– Я не этруск! – успел он сообщить, пока червь не уполз вперед. Но вряд ли Хино его услышала.

Глава 5

Снаружи Шиндилрин опоясывала высокая каменная стена. Из ее крутых скатов торчали многочисленные каменные шипы и лезвия, с которых то и дело срывались разряды магической энергии. Драйдерам пришлось бы изрядно попотеть, штурмуя эту твердыню. Крепостные ворота венчала статуя женщины, сжимающей в одной руке светящийся кристалл, а в другой – кривой нож. Нагое тело украшали узоры в виде паучьих сетей. Наверно, это была сама Ллот в человеческом воплощении.

Шествие армии защитников по улочкам Шиндилрина стало триумфальным. Солдаты привязали к бамбуковому шесту с десяток разномастных паучьих ног и время от времени размахивали им, чем вызывали усиленную волну восторга среди горожан.

Простые улочки окраины, плохо освещенные и грязноватые, хотя и не обезображенные сточными канавами и мусорными кучами, постепенно сменились широким и светлым мощеным проспектом.

Эльфов по краям дороги становилось все больше. Дети, старцы, мужчины и женщины, богачи и бедняки, свободные дроу и рабы спешили присоединиться к торжественной встрече. Размахивали светящимися кристалликами и выкрикивали здравицы в честь Фундис и ее отряда, победившего злобных драйдеров.

Во избежание недоразумений Федор забрался на штабную черепаху и восседал на ней рядом с Заком. То и дело им приходилось покрикивать на пронырливых детей, которые запрыгивали на лапы и рисковали быть раздавленными. К счастью, верховые десятники старались поддерживать порядок в процессии и с помощью своих рапторов и копий расчищали дорогу.

Золотоискатели-гоблины таращились на происходящее вокруг них с любопытством деревенщины, все как один рассевшись на черепахах. Девушкам было не только интересно, но и страшновато, поэтому они выглядывали наружу через бойницы. Только Отож воспринимал окружающее как должное. Он флегматично управлял штабной черепахой, стараясь никого не задавить – лишь сердито ворчал сквозь зубы, когда пешеходы сигали на дорогу.

– Мрачно тут у них, – поделился Зак, в очередной раз пригнувшись, когда черепаха проходила под каменным арочным мостом, соединявшим вторые этажи двух зданий. На этих мостах тоже толпился народ. Удивительно, но никто не пытался из озорства плюнуть на макушки проезжающим снизу иностранцам. Видимо, жители опасались гнева Хино или самих незнакомых героев. Вдруг они мощные маги, снесут еще молнией вместе с мостиком.

Лучше всех чувствовал себя Борька. Потрясенные его видом аборигены бросали ему еду, а прожорливый бегемот знай себе разевал пасть, ловя на лету засахаренные грибы, соленые овощи, куски хлеба и тут же все заглатывая. Какая-то знатная дама метнула с балкона недоеденное желе из стрекозиных глаз в цветке кувшинки. Борька проглотил и это баснословно дорогое лакомство. Рев толпы его не смущал – прирожденный артист, да и только.

– Чувствую, обделается сейчас с незнакомой-то пищи, – пробормотал Федор.

– Поделом ему – ореол славы потеряет. Незаслуженный!

Неровные стены и мостовая, узкие окна, полный разнобой в формах и высоте строений, какие-то темные тупики, извилистые переулки, высокие ограды, глухие квадратные блоки типа складов… И это обещанная Хино эстетическая красота? Странноватые у них архитектурные вкусы. Стали появляться здания, высотой едва не достигавшие неба – видимо, их надстраивали тысячи лет. Небо, кстати, было темным – все более-менее крупные световые кристаллы перекочевали вниз, оказавшись в собственности горожан. Оставшаяся наверху мелочь напоминала звездную россыпь.

– Не хотелось бы окончить тут свой короткий век рабом, – согласился комиссар. – Хорошо, что ты справился с испытаниями.

– Эх, правили бы в этом городе мужики! Мы бы с ними быстро столковались. А то бабы, да еще и паучьи жрицы… Разве смекнешь, что они через минуту выкинут?