Однажды в Челябинске. Книга первая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С каждой минутой девушки теряли самообладание. В плане выпить пацаны явно покрепче дам. Внезапно Светина растерянность показалась Амире тревожной, и она — может быть, и в ущерб себе — решила сбавить обороты:
— На голы, мальчики, пока не надейтесь, — важно подчеркнула она. — На случай угрозы мы возьмем тайм-аут.
— А ты схватываешь на лету.
— Возьмем тайм-аут и обратимся, к кому следует. Через несколько дверей. Нас заверили, что помогут.
— У-х-х, — с досадой протянул Брадобреев, чуть не пролив вино на постель Амиры, — как грязно и нечестно!
Что-то цокнуло на пожарной лестнице за окном.
— Тише, чтоб тебя, — шикнул Митяев.
— За такие действия на льду… жестоко наказывают, — отреагировал Кошкарский.
Время действительно позднее.
— Это не стоп-сигнал. Просто еще немного, и ваши надзиратели могут проснуться.
— К тому же, мальчики, нам завтра рано вставать, — добавила Света.
— Так и есть, — согласилась Амира.
— Это, кстати, тоже запрещенный прием. Так кайф обламывать, — произнес Митяев.
— Приходите завтра на игру.
— У нас завтра занятия на весь день.
— Но про этот момент с оргазмом ты подумай, — не отставал Паша. — Это надо видеть вживую.
— Тогда в субботу?
— Скорее всего. Но не обещаем.
Квартет хоккеистов, распрощавшись с девчонками и слегка позабыв про осторожность, неуклюже побрел восвояси. На полпути до номера Брадобреев ни с того ни с сего очнулся:
— Мужики. Мы же с этой болтовней забыли их елдыкнуть.
— Согласен. Давненько такого не было, чтобы сваливали тупо после разговора.
— Предлагаю зачесть всем техническое поражение в споре.
— А был спор? — удивился Степа.
«Еще есть завтра. Я начал. Я и закончу. Вы, друзья мои, только мешаете, — Зеленцов размышлял без устали. — Света. Ее зовут Света».
— Есть еще завтра, — вслух повторил Зеленцов.
— Пойди подрочи и успокойся.
— Сам иди!
— Не надо. Это точно кто-то заметит.
— Ух ты, какой смелый!
— А знаете, что я понял, — вдруг заявил Арсений. — Завтра мы с такой же легкостью свалим отсюда на тусу.
— Да будет так. Аминь!
Диалог между Арсением, Никитой и Пашкой никак не цеплял зевающего Кошкарского, который мигом завалился на свою койку и отключился. Другие тоже последовали его примеру, совершенно позабыв о девушках и о том, что выжрали целую бутылку из стратегического запаса.
А вот визит четырех симпатичных парней не на шутку всколыхнул девушек.
— Страшно подумать, что случилось бы дальше, — произнесла Света. — Еще бы минута…
— Чему быть, того не миновать. Пора уже взрослеть, — твердо заявила Амира.
— Еще бы минута, — продолжила Светик, — и я бы поцеловала его, — она, кажется, пребывала в шоке от этого.
У Амиры отстегнулась челюсть:
— Что ты сказала?! Ты перепила слегка, я смотрю. Ложись-ка спать, — непонятно, какой стратегии все-таки придерживается Амира по отношению к подруге?
Свету развезло — она плюхнулась на койку и продолжала говорить, витая в облаках:
— Может, ты и права.
— Ты не обольщайся слишком.
— Я не могу не думать об этом.
— Если честно, я говорила тебе о разрыве с Витей, чтобы… ну… подбодрить, раззадорить. Никак не…
От сказанного Света ни с того ни с сего неистово взбесилась. Тогда-то Амира поняла, что наделала, однако поздно пить «Боржоми»…
— Витя мне противен! Я уже достаточно натерпелась. Я готова уйти от него… к любому!
— Очнись.
— Все ему назло делать буду! Уголовник. Я ему всю себя. А он что? Что он мне дал?! Проблемы! А мне романтики хочется, внимания хочется. Хватит уже долгов — я ничего ему не должна, понятно?! — Света чуть ли не кричала в лицо Амире, на полном серьезе желая покончить с Витьком.
— Ты слишком громко кричишь.
— Да пусть все слышат!
— Потише. Успокойся, — пыталась урезонить разбушевавшуюся подругу Амира. — Ты чересчур торопишься.
— Не тебе меня судить. Не делай вид, что это не твоих колдовских рук дело!
— Не надо было тебе выпивать.
— Ты, я смотрю, себя не сдерживаешь! Только и ждешь, чтобы на тебя набросились?!
— Света, не надо так.
— Приятно тебе?! Нет?! Так же хреново и мне было, когда со мной поступили как с какой-то вещью. Ладно, если бы любили. Так мой парень просто безмозглый пень. У меня вон кто теперь есть! Узрела?!
— Что ты хочешь этим доказать?
— Что он урод, Амира! Думаешь, он что-то предпримет и будет за меня бороться? Да как бы не так! Зачем он такой мне сдался?! Я любви хочу, большой и чистой.
— Да разве есть такая?
— Я создам ее. Вот увидишь.
— Давай-ка ложись, — настаивала Амира. Светик, кажется, потратила остатки энергии на яростные реплики. — А я сейчас приду.
— Куда ты?
— Схожу носик припудрить, — Амира сказала первое, что пришло в голову, нетерпеливо пошла в сторону уборной, тяжело вздыхая и держа обе руки внизу живота… сгорая от нетерпения.
— Только и умеешь, что мозги с носами пудрить, — Света не уверена, что подруга ее услышала.
Блондинка немного всплакнула от досады и уселась на постели, дабы ее слезы не намочили подушку. Светлана глянула в темноту за окном и задумалась: «Правильно ли все это? Нужно ли все разрушать из-за минутной слабости? Может, я слишком тороплю события с этим хоккеистом? Но как же он на меня смотрел… А, с другой стороны, Витя спрашивал меня, когда использовал? Нет!» — она медленно опустилась на подушку, повернулась к стенке и попыталась уснуть, хотя чувства лились через край.
В кромешной темноте за окном кое-где виднелись желтые точки — отблески окон соседних домов. С течением времени эти огоньки исчезали: все ложились спать и тушили свет. Когда посвежевшая и немного воспарявшая духом Амира вернулась и выключила свет в комнате, накрывшись одеялом, за их окном на мгновение зажегся еще один маленький огонек оранжевого света и через секунду погас. Еле-еле послышалось звяканье замерзших металлических прутьев пожарной лестницы.
На морозе снаружи Глеб, брат Витька, нервно и ненасытно втягивал в себя дым из дешевой сигареты, сжимая
