Оранжевая рубашка смертника - Сергей Зверев

– Так, что заметили? – начал капитан. – Лимон, давай ты!

– Наблюдателя я не видел, виноват, – сказал Ларкин, не поворачивая головы. – У меня сектор обзора большой был, проворонил его.

– Еще что проворонил? – строго спросил Котов.

– От забора и метров на четыреста западнее движения и присутствия людей не замечено. После первого патруля больше никого.

– Хорошо, лейтенант, у вас как?

– Голоса и звук слышали, когда у развороченной железнодорожной ветки стояли. Голоса тихие, шли осторожно. А потом визг металла, будто просевшую или приржавевшую дверь открывают, потом закрывают. Больше ничего не услышали.

– Примерно расположение источника звука определить смогли?

– Где-то за большим кирпичным строением, метрах в десяти от железнодорожной ветки. Судя по большим окнам наверху, это или котельная, или насосная станция.

– Сова, есть что добавить?

– Я все-таки думаю, что это насосная станция. У котельной труба должна быть до небес. В остальном с предположением товарища лейтенанта согласен.

– А какая разница, – спросил Ларкин, – что котельная, что насосная? Нам это что дает принципиально?

– Котельная потребляет либо газ, – заговорил Котов, – либо мазут, либо уголь. Учитывая большое количество собственных отходов крекинга, я думаю, что это мазут. Котельная может стоять где угодно, ее расположение не принципиально. Скорее даже она должна находиться на расстоянии от производственных площадей. С точки зрения пожаробезопасности. А вот насосная станция обязательно имеет собственную трансформаторную подстанцию. Для средних размеров нефтеперерабатывающего завода таких подстанций должно быть штук шесть, не меньше. На каждой энергоемкий производственный процесс. А насосная – это электромоторы. Мощные.

– Значит, вы думаете, что где-то рядом и помещение, в котором стоят компьютеры? – догадался Зимин. – Отсюда и звук металлической двери?

– Точно, – кивнул Котов. – Сова, давай брезент.

Савичев разложил принесенный заранее из машины тент, которым они накрывали кузов, и раскрыл его как плащ, закрывая группу от возможного наблюдателя с территории завода. Котов положил на землю планшет коммуникатора и включил его. После соединения со спутниками он раскрыл последний снимок со спутника территории завода.

– Смотрите, – повел сухой веточкой по экрану командир, – мы с вами вот здесь. Это ограждение территории, вот тут Зима с Совой проникали на территорию. Дошли они вот до этой точки.

– Вот эта емкость, на которой сидел наблюдатель, – ткнул рядом пальцем Зимин.

– Да. Смотрите, теперь предполагаемая зона для наблюдения. Что ему могут выделить? Угол градусов в шестьдесят, иначе он просто потеряет контроль. Он лежал лицом на юг. Значит, примерно, вот отсюда и до этого места – сектор его наблюдения.

– Если им на фиг не нужна вся территория, – задумчиво заметил Савичев, – то должны быть еще два наблюдателя. Еще два раза по шестьдесят градусов, итого у троих искомые сто восемьдесят.

– Точно, – согласился Котов. – А если считать объектом район насосной станции, то наблюдатели могут находиться примерно на удалении от него метров на пятьдесят, не больше. И на возвышенных участках. Что у нас есть под такими углами и на таком удалении и ближе? Вот, газоотводная труба, «фитиль», через который сжигают отходы газов. На ней, насколько я помню, несколько площадок по высоте для обслуживания. Если примерно, то они где-то метров через десять располагаются.

– А с этой стороны, – показал пальцем в третий сектор Зимин, – где должен был находиться третий предполагаемый наблюдатель, ничего нет, только какое-то здание. Цех, что ли, какой-то.

– Я помню, – кивнул Котов. – Пока светло было, я видел это строение. Склад, скорее всего. Высота метров семь, и вот с этой стороны наружу над воротами выходят тельферные балки. Думаю, что вполне на крышу можно забраться. Наверняка какие-то лестницы предусмотрены для ремонтников. Крыша – вещь не вечная, ее иногда чинить надо.

– Остался вопрос с блуждающими в ночи людьми, – подал голос Ларкин из-за брезента. – Кто там открывал ржавую дверь и зачем.

– Смена караула? – первым предположил Зимин, порадовав командира. Значит, военная кафедра все-таки оставила след в голове филолога.

– Резонно, – ответил Котов. – Во сколько вы слышали звук? Это когда я вас окликнул, заметив наблюдателя? Это было примерно одиннадцать часов. Стандартный срок смены караула практически во всех армиях один – это двухчасовая смена. Значит, следующая смена в час ночи, потом в три часа, потом в пять.

– Осталось только проверить это, – снова сказал из-за брезента Ларкин. – Если в час ночи выйдут и сменят, то у нас весь расклад на руках и козыри в рукавах.

– Сыграем потом в три часа ночи под смену? – оживился Савичев. – Втихаря убираем разводящего со сменными караульными, двигаемся к каждому посту и так же тихо снимаем всех по очереди. А потом…

– Долго, – отрицательно покачал головой Котов. – Снимать надо одновременно. Всех троих. Так мы избежим всяких неожиданностей. У нас лимит времени. А в целом идея принимается. Придется немного попотеть. Работаем парами.

В половине первого ночи вся группа, одетая в маскировочные костюмы, собралась у разрушенного забора, ограждавшего некогда территорию завода. Котов предварительно сам проверил, насколько костюмы хорошо гасят тепловое излучение тела. Кожаные перчатки закрывали руки, маски на лицах оставляли открытыми только глаза, но верхняя часть лица прикрывалась прибором ночного видения, поэтому ни одного теплого участка прибор не улавливал.

– Сова, пошел! – приказал Котов.

Савичев как тень скользнул в пролом и исчез в ночи. Макс Ларкин, замыкающий в группе, не сводил глаз с наблюдателя на нефтехранилище. Котов прикрывал своего бойца внизу, фиксируя любое движение на земле. Спецназовец прошел до разрушенного железнодорожного полотна и тихо передал: «Прошел чисто».

Вторым двинулся сам командир. Теперь на земле его передвижение прикрывал Савичев, который в любой момент мог подать сигнал опасности, и Зимин, ведший наблюдение от забора в более широком секторе. Распределив зоны для наблюдения с Савичевым, Котов велел идти Зимину. Следом к группе присоединился и Ларкин.

– Порядок, – сообщил он. – Спит там парень, что ли, или на телефоне в игровые приложения играет.

– Мне кажется, – подумав, добавил Котов, – что у него прибор ночного видения барахлит. Вот он его периодически снимает и возится с ним, поэтому мы и видим подсветку.

– Ну, это его последняя в жизни большая проблема, – хмыкнул Савичев.

– Отставить посторонние разговоры, – строго приказал Котов. – Рассредоточиться для наблюдения.

Бойцы начали расползаться в разные стороны. Заранее были определены точки, откуда спецназовцы будут вести наблюдение за всеми тремя постами боевиков. Котов оставался ближе всех к предполагаемому входу в укромное помещение террористов. Он хорошо видел большие ворота, которые вели в здание насосной станции. Кажется, в этих воротах была еще и дверь. Окна располагались в один сплошной ряд почти под крышей. Других входов спецназовцы не заметили. Теперь задача была точно определить, откуда выйдет смена караула.

Время бежало незаметно. Часовая стрелка приблизилась вплотную к часу. Минутная догоняла ее, приближаясь к цифре 12. И тут, одновременно с металлическим скрежетом, на земле возле здания насосной станции что-то шевельнулось. Котов насторожился. Снова что-то шевельнулось, а потом с протяжным визгливым звуком приподнялась крышка люка и откинулась в сторону. Капитан тут же приложил к глазу ночной прицел, который прихватил с собой. Теперь он видел все как на ладони.

Это был, скорее всего, грузовой люк для спуска в подвальное помещение насосной станции каких-то грузов. Может, через него спускали вниз во время ремонтных работ габаритные детали, может быть, реактивы для очистки воды, может, люк просто служил для откачки из подвала воды или нефтепродуктов. И через этот люк на поверхность стали выбираться люди с автоматами. Один, второй третий… Трое? Котов привык, что по постам караульных в армии сопровождает «разводящий», собственно, он и производит смену караулов. А здесь все «по-простому». Зря вы это, ребята, усмехнулся он.

Трое боевиков, ежась и тихо переговариваясь, постояли возле здания, потом неторопливо двинулись в сторону складов. Один, как и следовало ожидать, отделился от своих товарищей, подошел к нефтехранилищу и, топая ногами, полез по металлической лестнице наверх. Лестницу было не видно, но она явно имелась с другой стороны строения. Котов мысленно сделал пометку в предварительном плане.

Двое других удалились в темноту. На время они пропали из поля зрения, потом на крыше склада поднялась фигура человека, который, видимо, что-то сказал своему сменщику. Интересно, сначала спустится тот, что наверху, или поднимется тот, что внизу? Котов стал смотреть внимательнее. Это была важная информация. Ага, полез сначала новый. А наверху стоит другой и ждет. А что у нас с третьим? Ага, третий наблюдатель свесился через ограждения на промежуточной площадке на газоотводной трубе, что-то говорит сменщику. Так, сменщик полез к нему по лестнице. Расслабились вы тут, ребята. Шумите, не проявляете осторожности. Ну, ждем. Так, теперь спускаются те, кого сменили. Ага, двое спустились. С нефтехранилища тоже спустился человек и пошел к люку, не дожидаясь остальных. Бардак у вас тут, друзья мои, усмехнулся Котов. Ага, фонарик включил, спускается по ступеням. Вот и эти двое подошли. Вся смена заняла шесть минут. Все друг друга знают в лицо, и никто не думает, что снизу могут подойти совсем чужие люди.