Любовь на Изумрудном рифе - Энн Мэтер

– Итак, вы вернулись, Силла, – заметила миссис Ньюмэн не слишком приветливо. – А я даже не слышала, как Генри уехал вас встречать.

При появлении миссис Ньюмэн Силла утратила прежнюю живость.

– Генри нас не встречал, – ответила она. – Мы сами приехали на моем «мини».

– Вот как... Уехали вы тоже сами, – с осуждением произнесла миссис Ньюмэн. – Удивляюсь я тебе, Силла. Ты даже не попрощалась.

– Мы уезжали очень рано, миссис Ньюмэн, – виновато ответила она. – Роберт не хотел вас будить.

– Я знаю, что мой сын не отличается вежливостью, – с прежним осуждением сказала миссис Ньюмэн. – Но о тебе, Силла, я была лучшего мнения.

Слушая этот диалог, Тоби сочувствовала девушке. Желая поддержать Силлу, она осторожно вмешалась в разговор.

– Наверное, тогда Силла была слишком взволнована предстоящим путешествием, – сказала Тоби с вежливой улыбкой. – Лучше спросите, понравилась ли ей поездка. Какое значение имеет отъезд, если они уже благополучно вернулись?

Миссис Ньюмэн резко повернулась к Тоби.

– Когда я захочу узнать ваше мнение, Тоби, я спрошу, – заявила она. – И кстати, позвольте заметить, что за столом не принято сидеть в одном бикини.

– Почему? Можно пролить чай? – спросил подъехавший сзади Роберт.

Силла не выдержала и хихикнула.

– Ну, эти слова меня не удивляют, раз их произнес ты, – равнодушно отозвалась миссис Ньюмэн. – Как я понимаю, ты не возражаешь, что мисс Кеннеди сидит за столом почти голая. Надеюсь, Силла не разделяет твое мнение.

Тоби вспыхнула. На лице Марка отразилось замешательство, а Силла смущенно молчала.

Только потом Тоби поняла, как ловко миссис Ньюмэн манипулировала людьми. Ей удалось направить всеобщее внимание на то, что Роберт явно поддерживает Тоби, и разжечь страсти между присутствующими.

– Всякий, кто считает себя мужчиной, не может не восхищаться тем, как выглядит Тоби, – дерзко заговорил Роберт. – Как ты думаешь, а, Марк?

– Что-что? Ах, ну да, конечно, – смущенно заерзал Марк под строгим взглядом своей матери. Он пожал плечами, словно извиняясь, но Тоби так и не поняла, перед кем. – Тоби... ну, она знает мое мнение, – неопределенно добавил Марк.

Тоби ничего не ответила. Опустив глаза, она вертела в руках изящную фарфоровую чашку, стараясь остаться в стороне от разгорающейся семейной ссоры.

Силла к этому времени уже взяла себя в руки.

– Я думаю, что Тоби выглядит великолепно, – сказала она. – Если бы я так же выглядела в бикини!

– Что ж, я, видимо, слишком старомодна, – процедила сквозь зубы миссис Ньюмэн, не желая признавать себя побежденной.

Но Роберт был настроен отнюдь не миролюбиво.

– Мама, я не согласен, – сказал он, протягивая руку за сэндвичем. – Старомодность – это что-то доброе и уютное, это душевный покой, чистота, верность и преданность. Это супружеские узы и тому подобные милые пустяки, которым придавали значение. Так что... – он сделал паузу и посмотрел на мать такими глазами, что Тоби похолодела от ужаса, – я не назвал бы тебя старомодной, мама. Всем известно, что в молодости у тебя не было времени на всякую сентиментальную ерунду.

– Роб, как ты можешь так говорить!

– Роберт!

Возмущенное восклицание Марка прозвучало мгновением раньше, чем раздался крик Силлы. Миссис Ньюмэн оцепенела. Одна только Тоби не была шокирована словами Роберта. Зная о неприязни между матерью и сыном, она даже удивлялась, что подобная ссора не вспыхнула гораздо раньше. Тоби сочувствовала миссис Ньюмэн, но считала, что та заслужила это унижение в полной мере.

Марк выскочил из-за стола, стал рядом с матерью и с гневом повернулся к брату.

– Неужели нельзя наконец забыть эту старую историю, а, Роберт? – резко спросил он, с нежностью обнимая плечи матери. – Ведь ты лично тогда не пострадал, правда? Ты был слишком мал. А мама знала, что тебе обеспечен хороший уход. Так почему же ты не хочешь обо всем забыть?

– То есть забыть о смерти моего отца? – обманчиво мягким голосом спросил Роберт.

У Марка выдвинулся вперед подбородок. От этого он окончательно утратил внешнее сходство с Робертом.

– Не забывай, что мой отец тоже умер, – возразил Марк.

Наблюдая за этой сценой, Тоби готова была от стыда провалиться сквозь землю. Между тем Марк продолжал:

– Только в отличие от тебя, Роб, я не обвиняю маму в смерти моего отца.

– Твой отец не кончил жизнь в петле из телефонного провода, – сдерживая ярость, сказал Роберт и швырнул на поднос недоеденный сэндвич. – Если бы он умер такой же смертью, как мой отец, ты бы сейчас говорил по-другому.

– Ублюдок! – заорал Марк с перекошенным лицом. – Если твой старик был хотя бы наполовину таким же негодяем, как ты, я не удивляюсь, что мама его бросила!

Роберт стремительно и неудержимо рванулся из кресла. Его длинные пальцы мертвой хваткой вцепились в воротник Марка.

– А ну-ка, возьми свои слова обратно! – с холодной злобой приказал Роберт. Еще немного, и он начал бы душить брата.

Из всех, кто находился при этом, только у Тоби нашлось мужество вмешаться. Она выскочила из-за стола и встала между братьями, причем инстинктивно повернулась именно к Роберту.

– Ради Бога, прошу вас, – воскликнула она, твердо смотря в налитые яростью глаза Роберта, – не забывайте оба, что у вас в доме гости!

Несколько секунд Роберт задумчиво глядел на нее, и Тоби сжалась под его внимательным взглядом, который, казалось, проникал под кожу. Она вспомнила, что как раз так он смотрел на нее три года назад перед тем, как хлопнуть дверью и покинуть квартиру. Время тогда тянулось мучительно долго, потому что Тоби не хотела сдаваться под этим взглядом...

Тоби осторожно положила руку на грудь Роберту, и тот медленно разжал пальцы. Марк торопливо отскочил в сторону, поправляя воротник и массируя покрасневшую шею.

– Да. – Это неожиданно заговорила миссис Ньюмэн. Услышав ее голос, Тоби почувствовала, как в душе закипает ярость. – Да, дети мои, хватит скандалить, – продолжала миссис Ньюмэн. – Марк, тебе следовало бы извиниться перед Робертом за свои слова. А тебе, Роберт, надо уметь держать себя в руках. Ты всегда был импульсивным мальчиком, сначала действовал, а потом думал... Прошлое порой преследует каждого из нас. Но у тебя, Роберт, после того, что я для тебя сделала, нет никаких оснований таить на меня злобу или обиду.

Тоби посторонилась, и Роберт устало опустился в кресло. Происшедшее, казалось, лишило его сил. К Роберту сразу же подошла Силла и спросила, не нужно ли ему чего-нибудь.

Марк что-то проворчал, но подчинился матери, и Тоби с отвращением услышала его покорные извинения перед братом.

Что бы ни произошло, жизнь будет идти своим чередом. Тоби воспользовалась первой же возможностью, чтобы покинуть остальных и уйти к себе в комнату в поисках покоя и уединения.