Клариса. По ту сторону холста - Олла Дез
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, я с утра его еще не открывала. Ты же знаешь, сколько у меня с утра дел в лавке. А при чем тут Ги? — Мэтр отбыл на аукцион, и я просто не успела.
— Клари. Ну, вот его же и арестовали. Он вчера прямо в Лувриоде на весь зал запустил свои магические стихи. И посетители отметили, что даже улыбка у Моны Лиззы светилась как-то по-особенному. Он продолжил пейзаж на стене за её спиной и запустил туда бабочек. Но Клари, он же её не воровал! — уже гораздо ближе к происшествию подобралась в своем рассказе Элли.
— А что говорят в сыске? — задала я важный вопрос.
— Они говорят, что он захотел еще больше прославиться за счет картины и поэтому её и украл. Мол, он так себе, посредственный магический слово деятель. А это добавит ему популярности, — на сей раз Элли добавила явный сарказм. Может её в актрисы податься? А что, пародировать голоса у нее получалось замечательно.
— Какая популярность может быть на рудниках и с запечатанной магией? — привела я, на мой взгляд, железный аргумент.
— Я говорила им об этом. Но они и слушать меня не стали. Клари, помоги? — взмолилась она, заламывая руки. Нет, по ней точно плачут театральные подмостки. Когда мы все выясним, надо подать ей идею.
— Чем? Элли? Чем я могу помочь то? — Я недоуменно пожала плечами. Нужно дождаться Арчи и Мэтра. Вот они и в самом деле могут подать здравую идею.
— Ты должна немедленно пойти к Его сиятельству герцогу Рихарду де Алеманьа и все ему рассказать. Что Ги невиновен. Что он ничего не крал и честный поэт. И я уверена, Его сиятельство его немедленно освободит, — горячо предложила она.
— Нет, Элли. Я пойду к герцогу, только если это будет вопрос жизни и смерти. Нужно дождаться Мэтра или Арчибальда. И тогда всем вместе решить, что делать. — Вот не хочу я никуда идти. Мы вполне справимся и без «сиятельного».
— Клари? Это он и есть. Вопрос жизни и смерти. Мэтр Липринор может ведь и задержаться на своем аукционе. А Арчибальд Дрейм вообще непредсказуемый человек. И что тогда будет с Ги? — А вот сейчас она собирается плакать.
— Элли, но ты берешь крайний вариант. Кто-то из них непременно подойдет, ну, может быть, ближе к вечеру. — Но я уже чувствовала, как сдаю позиции.
— К вечеру? Клари, это значит, что мы сможем предпринять что-то только завтра? За это время они успеют все оформить на Ги. Они же отправят его на каторгу и разбираться не будут. И картину не найдут. — Из прекрасных глаз Элли полились самые настоящие слезы.
— Но, Элли…
— Закрывай свою лавку! С мэтром Липринором я сама договорюсь. И иди к замку герцога. В смысле, вместе пойдем. Еще бы Габби и Себа захватить. Все-таки вместе вы гораздо представительней смотритесь. Как не вовремя эти их экзамены в Академии. — Она перестала плакать и, поняв, что словами ничего не добьется, решительно ухватила меня за руку.
— Элли, я не думаю… — еще постаралась я воззвать к здравому смыслу.
— Вот и не думай! Ты здесь в нашем мире уже довольно давно. Я не говорю, что все, но некоторые переселенцы успевают прославиться за первые три месяца. А о тебе до сих пор никто не знает. Это твой шанс. Найти картину, наказать виновных и спасти моего Ги, — все это она проговорила, надевая на меня плащ, закрывая лавку и выталкивая меня на улицу.
— А тебе не приходило в голову, что я совсем и не жажду прославится? — проворчала я, уже полностью сдаваясь перед напором подруги.
— Нет, не приходило. Вот спасем Ги, и я подумаю на эту тему. А сейчас поспешим. Хорошо, что тут не далеко, и мы пешком дойдем быстро.
Идти и в самом деле было близко, все-таки особняки и замки аристократии располагались недалеко от нашей улицы. «Три голубки», антикварная улица, была в очень престижном районе, и на ней располагались довольно богатые дома. Я бы, наверное, долго стояла перед оградой, не решаясь войти, но Элли решительно потянула ажурную, кованую ограду и мы прошли на территорию замка. Вспоминая наше прошлое посещение замка, я потянула Элли к черному ходу. И, обойдя замок, уже хотела было взяться за молоточек и постучать, как дверь распахнулась и нам на встречу выплыла эмакум Кокорина собственной персоной, и мы оказались в водовороте её нескончаемой заботы.
— Как хорошо, что ты зашла, девочка моя. И подругу привела. А я все спрашиваю и спрашиваю у Рики: как ты там поживаешь. А он все молчит и молчит. Сейчас я вас буду кормить. Что значит сыты? Это кто же приходит к эмакум Рине сытым? Это же форменное преступление. Вот и Арчи все время. «Я сытый, Кори», «В меня больше не влезет, Кори». Кстати, я его со вчерашнего дня не видела. Как он там? И ты не видела? Уж не случилось ли что? Да нет. Рики мне бы сказал. Только вот мальчик такой задумчивый ходит последнее время. Как вы створку от алтаря нашли, так и задумался о чем-то. Ты не знаешь? Вот и я не знаю, о чем. Ты чай наливай и плюшку бери. Только из печки. Элли, детка, не расстраивайся ты так. Освободят твоего Ги. Откуда знаю? Так я все знаю. Не виноват твой поэт. Это же любому понятно. Его сиятельство знает? Какое такое сиятельство? А Рики? Наверное, знает, а может и нет. Надо сходить и спросить у него. Вы за этим и пришли? Вот и молодцы. Его сиятельство дома ли? Какое сиятельство? А, ты опять про Рики. Да, дома, посетитель у него, как только уйдет, так сейчас и вы к нему. Он еще и на Магическое собрание сегодня не уехал. Вы молодцы, что так рано пришли. А то бы уехал в этот Сенат свой. И не поговорили бы. А я как в окошко то увидела вас, так сразу и обрадовалась, что пришли. Клари, ты бы заходила по-приятельски поболтать со старой эмакум Риной. Кто не старая? Я не старая? Ну, так вестимо не старая. Мне еще замуж выходить. За кого? Так за Арчи, старого этого греховодника, давно зовет. Почему не выхожу? А зачем мне муж, который почти каждый день голову в огонь сует. Вот
