Их невинный подарок (СИ) - Кучер Ая

– Приехали, - Клаус обрубает, не давая мне принять решение.

– В смысле? – оглядываюсь, понимая, что мы всё ещё на трассе. – О чём ты?

– Это наша остановка, красивая.

– Клаус, ты можешь объяснить нормально?

Срываюсь, все тормоза сгорают. Повышаю голос и ни капли не стыжусь. Пусть попробует снова угрожать наказанием, не получится. Потому что сейчас я полыхающий костер, а мужчина только подливает бензин.

– Могу, - кивает, открывая дверь. – Дальше не едем.

– Если ты думаешь, что это забавно… То подумай ещё раз!

– Не груби, Кара.

– А ты не говори загадками.

Вздергиваю подбородок, будто так стану смелей и уверенней. И у меня даже получается стойко выдержать взгляд мужчину. Поджимаю губы, хмурюсь, но не сдаюсь.

– Нужно проверить мотор, что-то барахлит. Если не уследить, то можем вообще не доехать. Отдыхай, красивая, быстро не будет.

– А сразу сказать нельзя?

– Не дерзи.

Задыхаюсь, когда Ник просто щелкает меня по носу, перегнувшись через подлокотник. Улыбается, словно мальчишка, и выходит из машины. Остаюсь только я, гул печки и странное сердцебиение.

Пульс зашкаливает, эхом разносится по телу. И в черепной коробке так громко стучит, что ничего больше не слышу. Глупое-глупое сердце, которое слишком остро реагирует на всё.

Этот день точно станет худшим испытанием. Для моих нервов, мыслей, выдержки. Потому что сейчас, оставшись в одиночестве, я снова начинаю возвращаться к планированию побега.

И единственному точному решению.

Невинность.

Чертова невинность, которую я не особо старалась и сберечь. Просто не было подходящего человека. А сейчас это, по сути, всё что отделяет меня от свободы. Побег или ненавистный брак.

И я даже не пытаюсь себя убедить, что так может быть лучше. Вдруг, хороший человек? Вдруг… Да к черту все сомнения! Я верила маме, надеялась на лучшее. Но верить можно только себе, больше не кому.

К сожалению, сегодняшний день лучшее доказательство. Болючий, суровый урок. И всё, что мне остается – самой всё продумать, решиться. Сдаваться или бороться.

Если бы я только могла выбраться от братьев, добраться до города… Силой меня не затащат в машину, а остальное поправимо. В конце концов, у меня осталась фамилия родного отца. И честь Устиновых я не опозорю.

Такое ощущение, что меня загнали в ловушку. Выбор без выбора, не иначе. И что не придумаю – всё не так. И простое решение не такое уж и простое. Хочется просто спрятаться под одеяло, как в детстве, и ждать утра. Тогда все кошмары непременно исчезнут.

Минуты тянутся слишком долго, пока мужчины разбираются с поломкой. Судя по отдаленным разговорам – там не что-то серьезное, скорее, неприятное. И нужно лишь ждать. Но ждать я устала.

Поэтому открываю дверь, выскальзывая наружу. Нервно топчусь на месте, не зная, что ещё делать. Но за сегодня я накаталась и насиделась на пару месяцев вперед. Вытягиваю ноги по очереди, разминаюсь.

И ловлю внимательный взгляд Ника.

– Что? – тушуюсь, поправляя растрепанные волосы. – Вы скоро?

– Относительно. Наскучило сидеть в машине?

– Если дадите телефон, то будет веселее.

– Мечтай, красивая. Или хорошо попроси, тогда, может, получишь.

Показательно кривлюсь на слова мужчины, разворачиваюсь лицом к лесополосе. Смотрю, как снежинки толстым ковром опускаются на мои пальцы. Холодно, только в салон не хочется.

И реагировать на эту пошлость тоже. Вдруг оказывается, что отмахнуться от Ника проще, чем отвечать или смущаться. Достаточно закатить глаза, чтобы смущение отпустило. Как если бы всё внутри понимало – мужчина так просто шутит, глупый юмор. Мальчишка, блин.

А вот с Клаусом всё намного сложнее. Жду очередного удара, испытания. Даже от его взгляда меня начинает колотить, вокруг шеи ползет воображаемая удавка. Каждый вдох сродни пытки, секунда тянется год. А всё из-за чертового страха, что он снова скажет пошлость. Резкую, грубую, от которой всё сжимается внутри. И в отличии от брата, мужчина говорит не так легко.

Но вместо грубых слов – он обращается к Нику:

– Твой черед, - отряхивает руки и передает брату гаечный ключ. Или это разводной ключ? Никогда не разбиралась в такой теме. Сам Клаус закуривает, приближаясь ко мне. – Лучше вернись в машину, пока не заболела.

– От холода не болеют, только от бактерий и инфекций.

Не знаю, где такое вычитала, но просто не могу удержаться и не поумничать. Липкое ощущение под кожей, что нужно говорить, постоянно. И тогда у мужчины не будет преимущества.

– Ага, а если ещё пороть, то вообще все болезни уходят, в том числе – дерзость и непослушание. О таком не слышала?

– Нет, - фыркаю под нос, опускаю взгляд вниз. – Нельзя угрожать физической расправой за то, что я имею своё мнение.

– Отшлепать это не физическая расправа, - с каждым шагом Клаус становится ближе, пока носки нашей обуви не соприкасаются. – Иногда, это приятное занятие для двоих.

– Извращенец! Что ты…

Мужчина притягивает меня к себе, его ладонь сильно давит на поясницу. Не вырваться и не развернуться. Запрокидываю голову, чтобы увидеть лицо Клауса, понять, что он творить.

Дыхание становится обрывистым, низ живота скручивает непонятным предвкушением. Словно желудок переворачивается, пока мужчина наклоняется ко мне.

Жмурюсь, не в силах держать зрительный контакт. Обволакивает терпким запахом Клауса. Одеколоном, сигаретным дымом. Душит и пьянит тем, как дыхание касается моей щеки.

Вздрагиваю, когда что-то давит на мои плечи. Словно тяжесть бросили. Выпрямляю спину, пытаюсь посмотреть. И понимаю, что Клаус набросил на меня собственное пальто, и придерживает его пальцами.

– А ты не замерзнешь?

– Переживу. Из нас двоих не я хрупкая красавица.

Мне хочется вскинуть средний палец в след, но сдерживаюсь. Всё таки, пальто мужчины очень хорошо греет. А ещё, капельку, пахнет им. И это убийственный коктейль, от которого кружит голову.

Глава 19. Ник

Рассматриваю красивую, продолжая копаться в движке.

Невозможно не смотреть.

Пиздец, на самом деле. Расскажи о таком кому-то – что повело от одного взгляда, что всё нутро сковывает – пристрелят. И сделают правильно, чтобы не мучился.

Потому что красивая не из тех, кого можно касаться и пачкать своими руками. Такие становятся главным экспонатом семьи, трофеем, которым гордятся всю жизнь.

Блядь.

Сжимаю челюсть, вдавливаю пальцы в капот машины. Не могу представить, как она будет с кем-то другим. Кажется, что даже законному мужу нельзя будет дышать в её сторону.

А хочется. И касаться, и сгребать в объятия, и ломать. И последнее, сука, больше всего гложет. Чтобы такие девчонки подходили, принимали – их нужно под себя переделывать. Даже обычная ласка, на которую мы с братом расщедрились, для неё не то. Ломает, выжигает.

И другим придется этим же заниматься, чтобы воспитать её, подвести под нужный шаблон. Карина тихая, слегка зашуганная правилами отца. Но при этом… Кладезь, о котором говорил брат.

Там столько всего спрятано, что не раскопать. Только нырнуть с головой.

Интересно, сколько ещё таких дебилов, как я? Когда налетает пьяная девчонка, выливает на тебя что-то, а ты залипаешь. На пухлые губы, на тихий смех. На то, как она танцует.

Глупо, раскованно, от всей души.

– Слишком палишься, - брат ощутимо бьет в плечо, приводя в сознания. – Глаза на движок, не на Карину.

– А сам-то? Пальто отдал, герой.

А красивая в это пальто укуталась с головой, смотрит то на нас, то в лес. Не боюсь, что сейчас захочет сбежать. Слишком умная для этого. Пусть и притихла, даже слишком. Хочется пробраться в светлую головушку, всё там перевернуть.

Усмехаюсь, когда брат растирает посиневшие пальцы. И самому хочется удавку затянуть. Потому что сам этого хочу, огласился бы. Всё, блядь, отдать. Чтобы она так мои вещи носила.