От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века - Коллектив авторов

В ходе войны 1654–1667 гг. против примыкавшей к австрийским Габсбургам Речи Посполитой, Россия и Украина объективно были ближе к профранцузской группировке. Место России в Вестфальской системе изменилось после заключения в январе 1667 г. Андрусовского перемирия с Речью Посполитой, в котором не учитывались претензии Османской империи на Украину, что стало причиной антитурецких войн 1670–1690-х гг.

Россия в разрушающейся Вестфальской системе. 1689–1702 гг.

Россия впервые стала участником коалиции европейских стран в годы Русско-турецкой войны 1686–1699 гг., поскольку государства Священной лиги признали условия Андрусовского договора и Вечного мира 1686 г. Крымские походы В. В. Голицына положили начало решению проблемы выхода к черноморским берегам. Обычно Крымские походы рассматриваются только как поражение русской армии и украинских казаков. В действительности эти походы выполнили главную задачу: «российская армия сковала значительные силы татар, лишив турецкого султана в войне против государств Священной лиги помощи со стороны крымского хана, вынудила турок разделить свои силы и отвлечь их на оборону Азова, Казикерменя, Очакова. Крымские походы российской армии дали помощь союзным австрийским и венецианским войскам добыть ряд побед в Венгрии, Далмации и Мореи»[340].

Таким образом, между победой Яна Собеского под Веной и Крымскими походами Голицына Священная лига без участия России не смогла достичь сколько-нибудь заметных результатов ни на Дунае, ни на Правобережной Украине, ни на других театрах военных действий[341]. Последующие социальные потрясения в России, связанные с падением царевны Софьи, отставкой Голицына, и утверждением на троне юного Петра, конечно же, снизили военную активность России. Вплоть до первого Азовского похода правительственные войска ограничивались обороной и активные военные действия вели казаки Дона, Запорожья, Левобережной и Правобережной Украины.

Только в 1690–1694 гг. они совершили шесть крупных нападений на турецкие крепости в низовьях Днепра – Очаков и Казикермень, предприняли поход на белгородских (аккерманских) и буджацких татар. Кроме того, в мае 1690 г. разгромили крупную татарскую орду под Белой Церковью. В сентябре 1694 г. 20 000-й казацкий отряд совершил крупный поход на Буджацкую орду[342]. Боевые действия казацких отрядов сдерживали военную активность татар и вынуждали крымских ханов не удаляться от Перекопского перешейка[343]. Таким образом, и в 1689–1694 гг. Россия по-прежнему блокировала основные силы крымского хана, способствуя военным успехам Священной лиги. Подготовку к активным военным действиям правительство Петра I начало в 1694 г.

Такая временная пассивность России, в общем, устраивала Империю. В дипломатической переписке 1689–1695 гг. и Вена, и Москва поздравляли друг друга с одержанными победами. Российскую сторону тревожило, что в Вену прибыл турецкий посол с извещением о смерти султана Мухаммеда IV и с предложением начать мирные переговоры. Посольский приказ просил сообщить, какие условия мира предложила Османская империя. В ответ император Леопольд I уверял, что ни в какие переговоры без участия России вступать не намерен, и спрашивал к какой турецкой крепости пойдут российские войска. Выступив в марте 1695 г. в первый Азовский поход, Петр I немедленно сообщил об этом Леопольду I[344].

Заметного успеха в войне с Турцией Россия достигла во втором Азовском походе в 1696 г. Петр I взял штурмом турецкую крепость Азов в устье Дона. В феврале – марте 1697 г. Россия заключила союзный договор с Леопольдом I и Венецией и вошла в Священную лигу. Таким образом, по мере решения проблемы воссоединения Украины с Россией изменялась и южная проблема геополитики: от укрепления обороны границы и освоения «дикого поля» Россия переключалась на борьбу за выход к черноморским берегам.

Но взятие Азова еще не решало задачу выхода к южным морям: Черное море, проливы Босфор и Дарданеллы оставались недоступны, коалиционную войну нужно было продолжать. К этому времени другие участники Священной лиги в основном достигли своих целей и понемногу сворачивали военные действия. Чтобы «оживить» затухающую войну, в 1697 г. в Европу отправили Великое посольство, в составе которого был и Петр I.

Союзники спешили закончить войну против Турции главным образом потому, что надвигался кризис Вестфальской системы международных отношений: с часу на час ожидали смерти испанского короля Карла II Габсбурга, которая неизбежно спровоцировала бы войну за его наследство. Король франции Людовик XIV пытался взять под свой контроль не только Центральную Европу, но и заокеанские колонии Испании и Англии, и океанские пути к ним. «Кто тем, или иным путем овладеет Мадридом, этим самым приобретет все те колоссальные, в несколько раз превосходящие всю Европу территории, которыми Испания владела со времен Колумба, Кортеса, Писсаро и других конкистадоров и которые она вовсе не успела растерять к началу XVIII в.», – обоснованно утверждал Е. В. Тарле[345]. Поэтому все более заметную роль среди соперников Франции начинают играть морские державы: Англия и Республика Соединенных Провинций Нидерландов (Голандия). И все же главным оставалось соперничество австрийских Габсбургов и французских Бурбонов из-за владений испанской короны во Фландрии, Бельгии, Северной Италии и за влияние в германских землях.

Какое же место занимала Россия в этом клубке европейских противоречий? Единого мнения о месте России в Вестфальской системе международных отношений конца XVII в. в отечественной историографии нет. Крупнейший специалист по внешней политике России петровского времени Л. А. Никифоров писал: «сфера участия России в европейских международных отношениях ограничивалась соседними странами Восточной и Юго-Восточной Европы. Участия в делах западноевропейских Россия не принимала»[346]. В. С. Бобылев полагает, что «наметившиеся изменения в политической жизни Европы не остались без внимания русской дипломатии. Интересно отметить, что состояние международных отношений на континенте ею не просто констатировалось, но анализировалось и даже прогнозировалось»[347]. По мнению автора этих строк, к концу века Россия стала одной из ведущих политических сил на востоке и юго-востоке Европы. Складывались добротные предпосылки для перехода России в новое качество полноправного члена европейского концерта[348].

Остается неясным, почему Посольский приказ оставил без внимания намерения Империи и Священной лиги быстрее заключить мир с Османской империей. Переговоры Вена начала за спиной России в феврале 1697 г., еще до отъезда из Москвы Великого посольства (посольство выехало 9 марта 1697 г.)[349]. Только 1 мая 1698 г. Леопольд I грамотой сообщил Петру I, что при посредничестве Англии и Республика Соединенных Провинций ведет предварительные переговоры и предложил направить русских представителей на мирный конгресс в ноябре в Карловицах. Факт тайных от России переговоров свидетельствует, что европейские страны хотя и пренебрегали интересами России, тем не менее охотно втягивали ее в свои конфликты. Извинения, принесенные Вильгельмом III Оранским 27 июня, а еще до этого, 14 мая 1698 г. Генеральными Штатами, показывают: вовсе не считаться с Россией ведущие европейские государства уже не могли.

Финалом неудачной попытки активизировать военные действия Священной лиги стала неофициальная встреча 26-летнего Петра I и 58-летнего Леопольда I 18 июня 1698 г. Император славился хитростью, был опытен, осторожен, а иногда и нагл. Его опытность и хитрость взяли верх над энергией и прямотой царя. Леопольд I уклонился от обсуждения вопроса войны с Турцией, и беседа свелась к светскому разговору. Эта встреча еще раз подчеркнула пренебрежение Европы целями и позицией России. Польза от этой встречи была только в том, что русский царь предстал перед Европой как человек воспитанный, скромный и с хорошими манерами, хотя и несколько экстравагантный, что отметили придворные императора. Но важно и другое: Европа присматривалась к России и ее монарху.

На встрече с имперским вице-канцлером графом Ф. У. Кинским Петр I снова и на этот раз довольно резко предлагал продолжить наступательную войну, говорил о нарушении императором и Священной лигой условий союза, отказался признать мир с Турцией на условиях «кто чем владеет, да владеет» (uti posidetis) и заявил, что Россия будет требовать город Керчь. Кинский ответил, что принцип uti posidetis признали все участники переговоров, и Леопольд I заключит мир на этих условиях[350]. Замысел Петра I оживить войну Лиги против Турции потерпел неудачу. Царю не оставалось ничего другого, как согласиться участвовать в переговорах, чтобы не осложнять отношений с участниками Священной лиги и не оказаться в изоляции на предстоящем конгрессе.