Любовь как откровение - Лариса Теплякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я рад. Не забудьте, что сегодня в 21–00 на пристани состоится фольклорный праздник, Сардина-фиеста. Будут накрыты закусочные столы, на ваших глазах запекут свежевыловленную рыбу, а потом – греческие танцы и музыка! Приходите обязательно! Вам понравится, – сообщил Андрей, приподнимаясь с места.
– Не люблю я жареных сардин, запах у них специфический, но музыку послушаю и танцы посмотрю, – сказала Лиля. – А ты подожди, не спеши. Дело у меня к тебе. Слушай, ты мог бы мне помочь?
– Всегда к вашим услугам, – ответил парень и снова присел.
– Мне нужно обменять авиабилет. Срочно уехать мне надо отсюда, понимаешь? – полушёпотом заявила Лиля.
– Зачем же ехать раньше срока, если вас всё устраивает? – встревожено удивился Андрей.
– Личные обстоятельства. Неотложные личные дела возникли, – торопливо соврала Лиля. – Нужно позарез! Поможешь? Я отблагодарю и все расходы оплачу.
– А ваш спутник? Он тоже поедет с вами?
– Нет, он остаётся. А мне бы прямо завтра в Москву улететь. Устрой, а?
Андрей ответил не сразу.
– Хорошо, я постараюсь помочь вам, – сказал он после некоторого молчания.
– Тогда пошли ко мне!
Передавая Андрею документы, Лиля испытала знобкое волнение. Её била мелкая дрожь, но она не отступила от задуманного.
Менеджер удалился, а Лиля направилась на пляж. Она немного поплавала, а потом с удобством устроилась на мягком лежаке. День, казалось, тянется бесконечно. Лилю не мучили угрызения совести, ей не терпелось исполнить свой план. Отношения с Суровцевым она уже полагала разорванными. Он об этом ещё не знал, но Лиля всё решила за двоих. Страх быть поглощенной этим разборчивым, осторожным, неторопливым, состоятельным мужчиной перевесил все разумные перспективы.
«Конечно, Суровцев – это ценный улов в океане жизни, – думалось ей. – И едва ли я выловлю рыбу крупнее. Но мне с ним скучно. Для него любовь – это проект, а для меня – импровизация. Он праведник, а я грешница, и с этим ничего не поделать».
Размышляя о Суровцеве, Лиля случайно стала свидетельницей чужого разговора. Рядом загорала молодая женщина с дочкой, девочкой лет пяти. Мать перебирала волосики ребёнка и говорила ей:
– Сегодня вечером мне нужно оставить тебя одну в номере. Ты ведь будешь умничкой, поспишь без мамы?
– А куда ты уйдёшь? – недовольно поинтересовалась дочь.
– Вот скажи – твоя мама красивая?
– Красивая! – подтвердила девочка и добавила: Как принцесса!
– Вот видишь! А каждой принцессе нужен принц, – елейным голосом сказительницы продолжала мать. – Во всех сказках они ищут друг друга! Потом у них бывает свадьба, и дальше они живут и добра наживают. Я сегодня пойду на праздник, куда детей не берут. Там будет много взрослых людей. Среди них могут быть принцы, они приплывают на яхтах из дальних стран и прилетают на самолётах.
– Это будет бал? – деловито уточнила девочка. Видимо, она хорошо ориентировалась в сказочной жизни, о которой узнавала по детским книгам и мультфильмам.
– Что-то вроде того, – подтвердила мать. – И возможно там я найду своего принца. А ты должна слушаться меня, спать спокойно и никуда не выходить из номера. Обещаешь?
– Хорошо, – нехотя согласилась девочка.
«Женщина приехала сюда устроить свою судьбу! – догадалась Лиля. – Русская мать-одиночка желает познакомиться с богатым принцем. Что же, местечко подходящее! Скорее всего, какая-то удачливая подруга ей присоветовала. Дамочка заняла денег, собрала авантажный гардеробчик и махнула на фешенебельный курорт. Однако здесь одиноких женщин гораздо больше, чем свободных мужчин, и все они мечтают обрести личное счастье. Намекнуть что ли ей, что один завидный жених завтра освободится? Он не так молод, слегка побит жизнью, но вполне сойдёт для того, чтобы с ним жить и добра наживать».
Лиля осторожно посмотрела на соседку из-под приспущенных век. Она вспомнила, что уже отмечала эту красавицу в ресторане, сталкивалась с ней у косметолога. Да, хороша соотечественница, всегда ухожена, но взгляд слишком выразительный, ищущий, даже шныряющий.
Глянет, как одарит, потом жеманно отведёт глаза. Суетится, нервничает, злится на судьбу. Конфетная дамочка, и девочка её такая же. Алчет выгодного замужества, как персональной пенсии. Для таких – выйти удачно замуж и зажить как состоятельные европейские пенсионеры на деньги мужа – высшее счастье.
«Не пропадёт мой Суровцев. Подберут. Утешат», – жёстко заключила Лиля.
За ужином к Лиле подсел француз. Он весь был пропитан ощущением предстоящего большого праздника, и жаждал новых знакомств. Мужчина немного изъяснялся по-русски, и, видимо, гордился своим умением.
– Могу я предложить вам бокал французского вина? – спросил он.
– Можно! – позволила Лиля.
Француз был настроен на лёгкий флирт, и Лиля включилась в эту невинную взрослую игру. Собеседник пригласил официанта и заказал бутылку вина. Далее последовали стандартные учебные вопросы:
– Как вас зовут? Откуда вы?
Его звали Жерар. Типичное французское имя. С Жераром выпили за прекрасный вечер, за знакомство. Уже на пристани, во время праздника Лиля шутливо предложила тост за Эйфелеву башню. Она испытывала небывалый кураж. Ведь Андрей к тому времени уже оформил ей новый авиабилет. Она знала, что улетит на следующий день в Москву, в 11–00 по местному времени.
Жерар отдыхал на курорте не один, а с целой компанией. Он ввёл Лилю в своё общество, и весёлые французы помогли ей скоротать вечер и часть ночи. После выступления артистов начались танцы для всех – под греческую музыку. Танцоры пытались исполнять сиртаки, нетрезво обнимали друг друга за плечи. Круги образовывались и распадались на отдельные пары, царило всеобщее оживление. Лиля скользила из объятий в объятия. Партнёры менялись стремительно, танцы становились всё зажигательней. Пыл и возбуждение окружавших её людей нарастали. Она уже догадывалась, что за этим последует.
Лиля не ошиблась. Жерар предложил удалиться вместе с его друзьями в такой же коттедж, как и тот, в котором она жила с Суровцевым. Лиля отказалась. Она вспомнила, как Зина рассказывала ей про национальные забавы французов. «Ах, милые эротические рожи! Эшанжисты-лягушатники! – иронично подумала Лиля. – Нет, даже для меня это будет слишком!»
Утром она покинула курорт. Вениамину Лиля написала записку. Всего-то три слова: «Прости, так вышло». Легко быть душой компании, но очень сложно объясниться с конкретным человеком. Да и надо ли…
Когда самолёт оторвался от суши и взмыл ввысь, над синевой Средиземного моря, и какое-то короткое время казалось, что нет ничего в этом мире, кроме воздуха и воды, Лиля вдруг подумала: «О, беспечность! Не высшая ли ты добродетель?» Эти фраза родилась сама собой и поддерживала её всю дорогу.
Оказавшись в своей московской квартире, Лиля бросила сумку в комнату, умылась с дороги и налила четверть стакана коньяку.
– С удачным возвращением! – вслух поздравила она саму себя и выпила залпом. Напиток заиграл внутри, снял напряжение, придал уверенности.
Лиля уселась в кресло, набрала номер Зинаиды и весело воскликнула:
– Зинуля, привет!
Глава 16
Телефонные связи
– Лилька! Ты откуда? – радостно воскликнула Зина.
– Я-то? Я в Москве, Зинуля, в столице нашей Родины, в нашем сумасшедшем мегаполисе! – выдала Лиля.
– Как это? Вроде ещё не время вам возвращаться, или я что-то путаю? Живу тут на даче, в календарь редко заглядываю.
– Нет, Зинуля, ты права и точна. Как всегда. Я должна бы ещё нежиться на курорте суток, этак, шесть или пять с половиной, но вот взяла и прилетела.
– Как тебя понимать? – голос Зины стал суше.
Лиля плеснула ещё коньяку, сделала быстрый глоток и ответила:
– Поменяла билет, вернулась раньше.
– А Суровцев?
– А Суровцев постригся в монахи! Он меня покинул и подался в монастырь на остров Афон. Знаешь про такой?
– Лиль, ты чего несёшь? – Зина повысила голос, как строгий педагог. – Что за шутки? Бред какой-то!
– Шутки глупые, но смешные. Это полуправда, а не бред, – весело призналась Лиля. – Суровцев действительно укатил, вернее, уплыл, на остров Афон, а я рванула домой. У него сугубо познавательная поездка, он интересуется истоками христианства и институтом монашества больше, чем сексом со мной. Такая треска в томате, Зина!
– Подожди ты про секс! Ты улетела в его отсутствие? Ты его бросила? – догадалась Зина.
– Зина, а что же за любовь без секса? Без секса-то пресновато. Хотя не смертельно. А Суровцеву я записку оставила. Я извинилась, Зина, за свой неблаговидный поступок.
– Апофеоз! – воскликнула Зинаида.
– Нормальный финал любовной драмы. Разошлись, как в море корабли. Или яхты. Какие там были яхты, Зина-а-а! Вот они мне понравились. А ты как будто недовольна, не рада мне? А я соскучилась без тебя!