Звуки флейты - Лу Первис

Кэрол забыла про телефон и вообще обо всем.

— Так ты врал! — произнесла она вслух, пребывая в полном шоке. — Ты врал, Пол Дадзай! Ведь мой кейс у тебя! А говорил, что он на океанском дне… Кому же можно верить на этом проклятом острове?!

Кэрол не слышала, как Пол вошел в кабинет следом за ней.

— Да, кейс у меня, — проговорил он напряженно. — Но мне его только что отдали. Когда я говорил, что его у меня нет, это была правда.

Кэрол повернулась к нему в ярости.

— Откуда я знаю, так это или нет?! — недоверчиво воскликнула она, кидаясь обратно к телефону.

Пол подошел к ней бесшумно как кот.

— Это одна из трудностей жизни, — сказал он. — Никто никогда ничего не знает наверняка. Обо всем приходится догадываться.

Кэрол протянула руку и принялась отчаянно нажимать кнопки телефона.

Пол опустил на ее руку свою и крепко прижал к столу. Кэрол попыталась сопротивляться и неожиданно оказалась в его объятиях.

Она взглянула на Пола со смешанным чувством; непонятно было, что перевешивает: страх или желание найти защиту.

— Я не понимаю, что здесь происходит! — сказала она в отчаянии. — Но, наверное, мне лучше поскорее отправиться домой. Я хочу позвонить брату, чтобы он помог мне отсюда выбраться или…

— Или? — спросил он тихо.

Кэрол показалось, что она сейчас упадет. После всех испытаний и переживаний последних двух дней ей так хотелось расслабиться; и вот сейчас она чувствовала, что может сделать это только в его объятиях. Как будто именно там ее место…

У Кэрол возникло ощущение, что и Пол чувствует нечто похожее. Их сердца бились в унисон, а тела сами льнули друг к другу.

— Вы верите в судьбу? — спросил он тихо, перебирая пальцами ее волосы.

Непонятная дрожь охватила Кэрол.

— В судьбу? — пробормотала она. — Не знаю.

Пол тоже не знал. До этого момента. Но сейчас у него возникло странное чувство, что их жизни переплетаются; что когда-то давно они потеряли друг друга и теперь обрели вновь…

И все-таки нужно было разрешить хотя бы один из мучивших его вопросов. Пол нехотя отпустил Кэрол и подошел к сейфу за кейсом. Этсу, наверное, позвали из комнаты, и она не успела запереть его в сейф, нахмурился он. Впрочем, вряд ли на острове найдутся идиоты, которые осмелились бы вломиться в его частные владения.

Пол серьезно и внимательно посмотрел на Кэрол. Ему казалось, что сейчас должна решиться его судьба.

— Прежде чем вы позвоните брату, я хочу, чтобы вы открыли кейс и предъявили доказательства ваших слов.

Кэрол села за стол напротив него и положила кейс на колени. Она очень волновалась и молила Бога о том, чтобы бумаги не размокли.

— Вот мои доказательства! — наконец воскликнула она и протянула Полу почти не пострадавшие листки.

Пол взял один из них и прочел. Огромное облегчение охватило все его существо. Он, конечно, знал, что это важно для него, но не подозревал, до какой степени.

Итак, часть загадки была разгадана.

7

— Значит, вы действительно получили письменное приглашение, — сказал Пол и задумался.

Кэрол обняла мокрый кейс и прижала к себе. Она уж думала, что никогда больше не увидит его, не увидит ту драгоценную вещь, которая лежала внутри… Когда она говорила Полу, что потеряла нечто невосполнимое, она имела в виду не письмо. Нечто совсем другое. Гораздо более драгоценное из всего, чем она владела! Глаза защипало, в горле запершило, Кэрол изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. Она не хотела, чтобы он видел ее такой слабой, да и вообще никогда не плакала при других.

Пол между тем еще раз перечитал письмо. Оно было коротким.

Уважаемая мисс Кэрол Стивенс!

Пожалуйста, приезжайте на Хикари на следующей неделе. Я увижу наконец цубу и катану снова вместе — в последний раз, прежде чем мои дни завершатся. Поспешите. Я жду вашего приезда. Не пишите и не звоните ради собственной безопасности.

Искренне ваш Сэй Дадзай.

Круглая печать с выгравированным именем Сэя Дадзая была оттиснута на бумаге.

Пол внимательно изучил печать. Бумага, конечно, отсырела, и чернила немного расплылись от морской воды, но печать была видна достаточно хорошо. Сомнений не оставалось: это или подлинник, или очень профессиональная подделка. Но поскольку Пол был абсолютно уверен, что Сэй письма не посылал, стало быть, печать подделана.

— Кто-то очень потрудился, чтобы все выглядело убедительно, — сказал он.

— Надеюсь, этот «кто-то» не имеет отношения ко мне? — ощетинилась Кэрол, приготовившись к обороне.

Пол посмотрел на нее знакомым непроницаемым взглядом, его лицо словно окаменело. Но, кажется, на сей раз это выражение относилось не к ней, он просто очень глубоко задумался.

— В данном случае — нет, — наконец ответил Пол, и лицо его смягчилось. — Я не думаю, что вы подделали это письмо. Но кто-то ведь подделал!

Кэрол восприняла подобие улыбки на его лице как временную передышку. Она должна воспользоваться этой малой толикой доверия.

— Спасибо, — сказала она и слегка расслабилась. — Итак, как насчет того, чтобы показать письмо вашему отцу и спросить его, не знает ли он что-нибудь об этом? Он достаточно хорошо себя чувствует, чтобы поговорить?

— Надеюсь.

— Почему вы разрешили доктору Селвею уехать, если ваш отец все еще болен? — тихо спросила Кэрол. Она не сомневалась: Пол не отпустил бы доктора, если бы считал, что жизнь отца в опасности.

Пол вздохнул.

— Мой отец избегает западной медицины.

Удивительно, что они вообще сумели убедить старика разрешить Морису осмотреть его и сделать рентген груди. От антибиотиков он отказался наотрез.

— Я хотел отправить его на самолете в Японию, чтобы положить в госпиталь для надежности, но он не захотел.

— Вы, должно быть, очень беспокоились…

Беспокоился? Не то слово! Просто испугался! — подумал Пол. Никогда раньше он не представлял себе, как тяжело будет ему потерять этого старика. Но Сэй заявил, что никуда не полетит. «Жизнь. Смерть. Это все одно и то же, — прошептал старик. — Я приму то, что Судьба приготовила мне, но в собственной постели, в собственной комнате, на Хикари».

— Мой отец так же решителен, как мигрирующий кит: что задумает, то и сделает, — мрачно сказал Пол.

— Но он сможет поговорить завтра? — неуверенно спросила Кэрол. Она не хотела, конечно, чтобы Сэю стало хуже. С другой стороны, только он мог убедить Пола, что письмо подлинное. — Может, он что-то знает?

— Сомневаюсь. Но он уже, кажется, достаточно окреп, чтобы поговорить об этой подделке. Утром посмотрим.