Юморские рассказы - Борис Мисюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этой-то милой ноте и закончим мы наш растянувшийся, как эластичный бинт, рассказ об айболитах. Будьте же все здоровы, дорогие вы наши – судовые да береговые – эскулапы и эскулапочки!
Рассказ пятый.
Реклама сауны-термы
В. Ш.
Пришла к нам «намоленная» perestroika и водоплавающего айболита, моего земляка Виктора Борисовича вышибла с морей. Доморощенные онассисы, не вписываясь в мировой рынок и памятуя, видимо, про бессмертный брежневский лозунг «Экономика должна быть экономной», принялись сокращать экипажи судов, коими так шустро и, по западным меркам, почти бесплатно овладели. Сократили всех уборщиц, за ними – половину матросов, потом взялись за мотористов, механиков, штурманов. Ну а когда людей на судне почти не осталось, справедливо решили: а на кой же тогда нужны айболиты?..
Вот так Виктор Борисович, широкопрофильный, морем взращенный док, умеющий и кости вправлять, и зубы сверлить, и уж конечно всякоразными терапиями в гроб загонять пациентов, оказался на суше и соответственно на мели, поскольку последняя является неотъемлемой частью первой. Но они неразъемны лишь в прямом смысле, а в переносном на мели нынче сидят как раз те, за кого всегда звучит третий тост – те, кто в море. Там же не развернешься с инициативой, да и надувать некого, разве только друг дружку, а это уже, как говорится, не по-морски. Ну а на берегу, как выяснилось в последнее десятилетие ХХ века, надувать не токмо можно, а и нужно, то есть просто необходимо даже для самого минимального процветания, которое на самой грани с захирением.
Все жилки у моего земляка-айболита на месте, в том числе и жилка предпринимательская. И значит, сам Бог ему велел…
И Виктор Борисович, начитавшийся в море исторических романов о римских патрициях, о знаменитых термах Диоклетиана, засучив рукава, взялся за устроительство богоугодного заведения – сауны. Под одной из знакомых лечебниц, как, впрочем, и под большинством домов нашего города (подозреваю, и нашей страны в целом), уютно раскинулся необъятных размеров необитаемый подвал, залитый, как водится, чуть не под самую палубу, пардон, пол той целебницы, благоухательной жижей, истекающей – хлюп, хлюп, хлюп – из толстых чугунных труб, проложенных полвека назад и навещаемых спецами жилкомхоза, видимо, раз в полвека. Когда кто-то из политиков объявил, что у нас идет процесс демократизации, кто-то из писателей пояснил: демократия от демократизации отличается так же, как канал от канализации. Жижа, хоть и походила внешне на воду, явно была не канального – хлюп, хлюп, хлюп – происхождения и весьма гармонировала с процессом, идущим в стране. Предпринимательская жилка зудела не только у Виктора, но и у многих его коллег из той лечебницы, они по очереди спускались в родной подвал и вылетали оттуда со свистом и с пальпацио-прищепкой на носу. Виктор же, взращенный, как я уже отмечал, морем, подошел к проблеме по-флотски. Он сходил на бывший свой пароход, застрявший в ремонте на СРЗ, и радужными саун-перспективами сманил рефмеханика Влада, год не получавшего зарплаты. Знал, кого сманивать: механик, уволившись, на прощанье скоммуниздил из рефки парочку классных противогазов и погружной насос. Думаю, самое место тут именно заметить, что айболиты неплохо умеют пользоваться преданностью бывших пациентов: где-то с год назад Виктор исцелил Влада от «парижского насморка»…
Все правильно, добрые дела не забываются. Я тоже как-то пожаловался земляку, что последние два года у меня ужасно чешется ладонь, левая, а денег хронически нет. Он намазал какой-то мазью бумажный доллар, приложил его к моей невещей ладони, и – представьте себе – мне начали вдруг возвращать старые долги, даже пенсию стали вовремя носить! Короче говоря, мы с Владом, нарядившись слониками и вооружась насосом, трое суток (ох-хо-хо, кто бы знал, что это за работенка) осушали подвал. Осушили, поставили хомуты на худые трубы, залили их бетоном. Обработали все помещение хлоркой, проветрили и наконец с облегчением сняли противогазы.
Виктор помотался по городу, нашел и привел пару плотников, которых в свое время, как я подозреваю, также исцелил от какой-нибудь парижской или отечественной бяки. Две недели они настилали полы, принимая по вечерам ежедневное вознаграждение от Виктора – 0,5 л spiritus rectificatum. Затем откуда ни возьмись появились плиточники, штукатуры, слесари-сантехники и электрики, все, как я на свой аршин полагаю, бывшие чесоточники, сопливцы, гуммозники или коматозники. Бывшие, прошу не забывать. В общем, месяца через два (оплата производилась по той же схеме: буль-буль) бригада пошабашила, сотворив из подвальной клоаки воистину чудо – сауну, нет, лучше даже сказать с большой буквы – Сауну: обшитую (м-м-м) чудесно пахнущим кедром «духовку» с тремя полками, классную, загримированную под грот электрокаменку, сиятельный белокафельный бассейн и такие же душевые кабинки, раздевалку-гостиную с диваном и банкетным (о-о, йес!) столом, массажный (ох ты, ах ты!) кабинет и разнопрочие подсобки, без коих ни одна уважающая себя баня не обходится.
Медсестрички Надя и Света, теперь уже бывшие медсестрички, сманенные Виктором (всё на «личном обаянии») с верхних этажей, то есть из лечебницы, и недавно произведенные в банщицы-hostess (моднейшая профессия!), щедрой рукой пожертвовали для торжества ленточки из причесок. Ленточки сначала связали, а потом, как и полагается, под туш – там-та-да-та-да-там! – разрезали. За неимением цыганского оркестра туш был сыгран нами-ложкарями на пустых пока тарелках и полных покуда бутылках. Экипаж сауны и бригада в полном составе прошли сначала весь процесс: «духовка» – бассейн – душ, а затем капитально обмыли сотворенное и даже обрызгали, как рекомендуют блюстители традиций, все углы шампанским.
На этом жировые отложения (в денежном, конечно, выражении) бывшего морского айболита благополучно прикончились, и он – при нашей общей моральной поддержке – преисполнясь оптимизма, стал ждать патрициев, ну и, само собой, дивидендов…
Увы, друзья мои, увы и ах, как говорится, скоро лишь сказка сказывается, да не скоро дело делается. И хотя Виктор Борисович заказал очень красивые, с золотым тиснением, визитки «САУНА-ТЕРМА С САМОВАРОМ» и раздарил их всем своим знакомым и друзьям, знакомым друзей и друзьям знакомых, клиент шел крайне слабо, отнюдь не косяками. Говоря попроще, шел ну очень хреново. Да еще и в самоваре нагревательный элемент перегорел. Н-да, и кончились эти самые заказанные на последние деньги красивые визитки. Короче, сливай воду и туши свет.
Покуда свет нам за долги не отключили, взяли мы с горя, как оно на Руси ведется, бутылку и сошлись за банкетным столом всем экипажем: Виктор, Надя, Света и мы с Владом. Принимали горькую молча, без тостов, но потом все же разговорились: нужна, дескать, реклама, которая – главный двигатель всякой торговли, в том числе и нашей гнилой торговли паром. Впрочем, нет, далеко не гнилой, а как раз наоборот, продвинутой: и наши девицы ведь – красавицы, и Виктор Борисович секретами лечебного массажа с таежными травами владеет, ну и мы с Владом, в общем, тоже не пальцем деланы, вот и самовар даже смогли отремонтировать, и массаж, если попадется патрицианка не старше 80-ти, запузырим, смогём…
Тут-то и осенила – прямо как разряд молнии шарахнул в сауну – нас всех одна идея. Сначала Влад, еще не прожевавший американскую сосиску из пипифакса, которой приличные люди и кошек своих не кормят, как-то весь засветившись изнутри, точно не сосиску, а лампочку проглотил, молча стал тыкать в меня пальцем. Тут же осенившую его идею озвучила банщица Света, с которой у них давно пошли единомыслие и лямур:
– Точно! – Воскликнула она, тоже тыча в меня миниатюрным пальчиком. – Ты ж говорил, что много журналистов знаешь!
– Да, да, я тоже как раз подумала про это! – Обрадовалась Надежда, «наш компас земной».
– А много нам и не надо, – авторитетно и как-то так, знаете, седативно резюмировал Виктор Борисович. – Достаточно одного-двоих. Пригласить их в сауну, сделать массаж, в общем, всё по полной схеме…
Полную схему, само собой, распределили на всех, мне досталось лишь найти подходящих журналистов и пригласить на эту самую схему. На заре, как говорится, туманной юности я тоже ходил в моря, водил дружбу с радиожурналистами и даже сотрудничал с морской радиостанцией «Тихий океан». Подумалось: на шару, конечно, и уксус сладкий, на шару-то они клюнут, но вот потом как быть? Это раньше за бутылку можно было любую рекламу запузырить в эфир, а теперь-то, теперь поглядите, что творится: 12 рублей они берут за одно-единственное слово, да и то в самое непотребное время, когда все нормальные люди уже давно попили чай и ушли на работу, а бабушки – на базар или в магазин, ага, а в самое, значит, козырное время, когда все на кухнях как раз и пьют тот чай и краем уха, ну, вместе с наставлениями жены, конечно, слушают радио, одно слово, цепляющее, значит, край того уха, стоит уже не 12, а целых 19 рублей! То есть целую упаковку вот этих американских сосисок, 20 штук! Это ж как надо оборзеть, господа журналисты, чтобы за одно слово, «гав», например, драть два десятка сосисок. Да еще и поиздеваться решили – объявляют: за одно слово или за одну секунду. Вот тут и думай, значит, и гадай, и решай: что тебе лучше – заливисто пролаять в ту секунду все свои «гав-гав-гав» или рявкнуть басом одно «гав», но так, чтоб и мужик услыхал, и благоверная его на ту секунду заткнулась. И какая, скажите на милость, собака сумеет за одну секунду сожрать 20 сосисок? Думаю, даже собака Баскервилль с этим не справится. А радиожурналисты вот научились же!..