ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones» - Анатолий Лазарев

В то время как Лондон «раскачивался» под звуки музыки группы “Who”, “Small Faces” и “Kinks”, «Роллинги» продолжали сеять по стране разрушение. Градус истерии повышался и повышался. Выдранные из пола сиденья и разорванные занавесы стоили театрам, в которых они выступали, всех их доходов. Однажды какие-то парни из публики решили положить конец фатальной привлекательности Брайана на сцене, и на одном концерте его рояль «Стейнвей» был увезен прямо из-под рук и скинут за кулисы. Бесчисленные концерты были отменены из-за страха перед повторением актов вандализма. Этот вирус разрушения, приносимый концертами «Стоунз», стремительно разносился по Европе, где «роллингомания» намного превзошла «битломанию».

В октябре Брайан попытался все-таки протянуть одну свою песню в репертуар группы: это была “Dust My Pyramids”, записанная для радиопрограммы Би-Би-Си. Песня, продолжавшаяся меньше минуты, была более похожа на импровизированный джэм в духе Элмора Джеймса, и открывала программу группы. Особого резонанса она не получила. В том же месяце группа объявила миру, что будут гастролировать по Южной Африке. В это же время Чарли раздосадовал Олдэма тем, что тайно женился на своей невесте Ширли Шеферд.

Осенью «Роллинги» завоевали Германию и Бельгию. 18 октября, после неудачной попытки министра внутренних дел Бельгии запретить там концерты «Стоунз», они сыграли перед обезумевшей толпой на Всемирной ярмарочной площади в Брюсселе — за ее воротами собрался еще более широкий контингент, которому не удалось достать билеты. Этих взбешенных молодых людей едва сдерживала мрачная вооруженная полиция с собаками. Спустя два дня анархия началась и на улицах Парижа, где они сыграли в «Олимпии»; на этот раз фаны были так смелы, что с бешеной силой вступили в бой с жандармами.

Второе американское турне началось спустя 3 месяца после рождения Джулиана. В нем группу ждало целых два престижных выступления: одно в Академии музыки, а второе, более важное — долгожданный дебют на шоу Эда Салливана. О своем решении пригласить группу сам Салливан пожалел, едва «Стоунз» появились на сцене. Хотя они выглядели вполне прилично — Брайан даже одел костюм и галстук — зрители были по-прежнему неприятно поражены их неформальным стилем и понуждали Салливана объяснить всем, зачем он вообще пригласил их выступать. Защищаясь, он сказал, что не видел группу до последней секунды их выхода в эфир, и даже не представлял, что они будут выглядеть настолько вызывающе. Позднее он был вынужден заверить зрителей в том, что они больше никогда не появятся у него на шоу.

Брайан, как всегда, был поглощен музыкой, и если в июне самой большой радостью для него был визит в “Chess”, то теперь он был переполнен самыми приятными чувствами от походов в студию “RCA” в Голливуде. В перерывах между съемками церемонии награждения премией “TAMI” и шоу “Shindig!” Брайан умудрился подцепить вирус, уложивший его на пару недель в постель, и без того апатичного и усталого.

Брайан был снова ослеплен совершенно новым для него образом жизни. Быть отцом и мужем с одной стороны, и рок-звездой — с другой, это казалось для него просто невозможным. Постоянные пробежки от интервью на концерт и от концерта на телешоу не оставляли Брайану ни минуты драгоценного времени на рефлексию по поводу своей частной жизни и отношений с Линдой. Часто пресыщенного, усталого и смущенного Брайана бросало в эмоциональные крайности. Он мог быть любящим и веселым в первую минуту — и отвратительно кричащим в следующую, что казалось Линде явной провокацией. Так, однажды Брайан побил Линду совершенно без повода. Он ударил ее просто потому, что был на взводе. Большую часть времени Брайан балансировал на грани нервного срыва, и это было очень заметно. Он мог кардинально меняться за какие-то секунды. Временами у него были проблемы с контролем над своими эмоциями. Он был достаточно разумным для того, чтобы держать себя в руках, но порой у него не было на это никакого желания. Ему было присуще качество, которым страдают многие из нас: испытывать себя на пути опасности — как далеко ты сможешь в этом зайти.

Последним релизом года стал ноябрьский сингл “Little Red Rooster” — весьма смелая вещь, продолжавшая линию “It’s All Over Now”. Это было возвращение к чистому и незамутненному блюзу. Сексуальные намеки в тексте этой песни были весьма умелыми, но что действительно сделало этот номер успешным — это захватывающая своим трепетом одинокая слайд-гитара Брайана, ставшая жизненной энергией этой записи. Встреченный фанами втихую, “Rooster” тем не менее стал вторым хитом группы и одной из любимейших вещей Брайана. Для его раскрутки «Роллинги» вернулись на шоу “Ready Steady Go!”, и перед тем, как дать им сыграть этот номер, его ведущий Кит Фордайс взял интервью у Брайана и Мика. Бросающаяся в глаза разница между ярким, мастерским исполнением Брайана и полудетским бормотанием Мика характеризует тогдашние основные различия между этими двумя молодыми людьми.

Когда юная телеведущая Эллен Грэйен тоже интервьюировала Мика на этом шоу, ее мать ожидала дочь в другой комнате вместе с Брайаном. После 4-х часового интервью они с Эллен вышли на обед. Эллен отметила про себя, что в противоположность ее ожиданиям, Брайан показался ей достаточно светлым человеком. Ее же мать говорила потом, что была поражена депрессией и мрачностью Брайана. Брайан сказал ей, что ему стало казаться, будто «Роллинги» начали постепенно выживать его из группы, а без «Роллингов» он будет никем и ничем. Он ожидал, что дочь и мать не обрадуются общению с ним. Брайан открылся матери Эллен — может быть, потому, что она была обычной, приземленной шотландской домохозяйкой. А может быть, потому, что он чувствовал, что просто может рассказать ей обо всем наболевшем без риска быть осмеянным. Брайан предложил, чтобы он и миссис Грейэн продолжили знакомство, и они даже обменялись несколькими письмами с каждой стороны. Письма Брайана были очень грустными. Он ощущал на себе враждебность остальных участников группы. Ему казалось, что они все объединились против него. Но без музыки он не видел никакого смысла в жизни.

Во второй половине 1964-го «Стоунз» наконец-то стали ярким событием в мировой поп-культуре. Их второй альбом «12х5» был издан в США в октябре. Брайан играл на слайд-гитаре в “Grown Up Wrong” и на абсолютно невероятной губной гармонике в “2120 South Michigan Avenue”. В декабре был издан сингл “Heart Of Stone”. В это время Олдэм, узнав о том, что Брайан стал отцом, рвал и метал. Он был разъярен и тем, что женился Чарли. Олдэм считал, что для того, чтобы не разрушить фантазии поклонниц, они все должны быть привлекательными холостяками, находящимися в поисках своей половинки. Став отцом, Брайан решил — будь, что будет, но рождение Джулиана лучше держать в секрете. Он, впрочем, и не старался упрочить свое положение родителя. Это было последней каплей, но не главной причиной того, что его роман с Линдой позднее сошел на нет. Брайан даже мечтал о большом семейном доме и о поместье, где бы у него было много домашних животных. Однако ему было всего 22 года, и он был весьма далек от того, чтобы надеть обручальное кольцо на палец хоть какой-либо девушки. Музыка влекла его неудержимо, а личные отношения были для него необязательным приложением к ней. Это легкомыслие не было необычным для Брайана, и было очевидно, что он не будет сильно горевать над потерей Линды. Ситуация с семьей Лоуренсов была весьма тревожна. Разрыв с Линдой у Брайана еще не произошел — но, к сожалению, он был не за горами, так как с каждым днем становилось все яснее, что Брайан не оправдает ожиданий ее семьи.