Королева черного золота - Светлана Алешина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А почему вы считаете, что все это полная чушь? – невинно спросила я. – Лично я, между прочим, два дня только на вашем заводе побыла, а уже кое-что видела!
– Вы? – Главный инженер завода заметно напряглась. – Что вы видели? Когда?
– Как раз позавчера, перед самым взрывом реактора, – преспокойно ответила я. – Там из стены пятого цеха тянется труба, по которой отводится готовый керосин, верно?
– Верно, – подтвердила Валерия Дмитриевна. – Его откачивают в специальный резервуар, откуда потом разливают по цистернам для заказчиков.
– А вы знаете, что на этой самой трубе есть такой небольшой симпатичный кран? – продолжала я иезуитским тоном. – Когда я позавчера подошла к пятому цеху, около этого крана стоял бензовоз и сливал керосин прямо из трубы себе в емкость!
Валерия Дмитриевна посмотрела на меня с недоумением, но в глазах ее мелькнула тревога. Признаюсь, ощущение одержанной победы было для меня очень приятно. Впрочем, тогда я еще не знала, что последует дальше.
Главный инженер завода стала растерянно оглядываться по сторонам, затем, отыскав кого-то в толпе, кивком позвала подойти. К нам приблизился незнакомый лысоватый полный мужчина.
– Василий Николаевич, – сказала она, – вспомните, у нас на отводном трубопроводе из пятого цеха дополнительные патрубки есть?
– Из керосинового, что ль? – переспросил он, тем временем вальяжно разглядывая меня. – Есть, конечно.
– И кто по ним у нас керосин сливает? – Голос у Валерии Дмитриевны сделался стальным, поэтому лысоватому мужчине я от всей души не позавидовала.
– Да никто. – Василий Николаевич тем не менее оставался невозмутимо спокоен. – Он, по-моему, заварен наглухо, этот патрубок.
– Вы уверены, что заварен? – переспросила Валерия Дмитриевна строго. – Однако поступил сигнал, что керосин через этот патрубок кто-то все-таки сливает!
Тут только ее собеседник заметно смутился, посмотрел удивленно сначала на своего начальника, потом на меня.
– Так это позавчера, что ли? – спросил он, пожимая плечами.
– Да, позавчера!
– Ах, это! – Он рассмеялся с видимым облегчением. – Так это Александр Николаевич Витьку Чернова туда отправил свой бензовоз налить. Ну, помните, он у нас для авиамодельного клуба покупает!
– Помню, – сказала Валерия Дмитриевна так же строго. – Только почему он прямо из трубы сливал? Чем ему основной наливной терминал не понравился?
– А, ну так там позавчера запарка была! – пояснил, смеясь, Василий Николаевич. – Приехало из вертолетного училища три керосиновоза, каждый по 15 тонн, требуют заправки, а документы у них не в порядке. И вот Александр Николаевич послал одного из них обратно в часть за документами, а остальные стояли и ждали. И тут как раз Витька со своим «ЗИЛом» приперся. Ну, он хотел было мимо них сунуться, так те так разорались, что чуть морду ему не набили, говорят, наш керосин, наша очередь. Так Александр Николаевич Витьку и послал к тому патрубку, чтобы тот потихоньку налил, пока эти олухи ждут…
– А документы на все это оформлены?
– Разумеется, Валерия Дмитриевна, какой разговор! – Василий Николаевич выглядел прямо-таки обиженно. – Все оформлено, накладная заверена, по счету проплачено…
– Так, понятно, – сухо оборвала Валерия Дмитриевна разглагольствования своего подчиненного. – Спасибо, что все объяснили.
– А вы что, думали, там воровство? – Василий Николаевич снова усмехнулся. – Да нет, Валерия Дмитриевна, я вас уверяю…
Валерия Дмитриевна еще раз сухо кивнула, поворачиваясь к своему подчиненному боком. Наконец тот понял, что разговор окончен, и удалился. Я чувствовала, что щеки у меня горят огнем.
– Нет, нет, это ничего, все нормально, – сказала она, видя мое смущенное выражение лица. – Спасибо, что сказали. В сущности, вы правы, у нас тут все, что угодно, может быть…
– Однако, – осмелилась заметить я, – вы были так уверены, что Венглер не мог воровать. Если не секрет, почему у него такая репутация?
– Потому что это было всем известно, – сказала Валерия Дмитриевна. – Нехорошо это говорить теперь, на похоронах, но над ним весь завод смеялся из-за его мелочной принципиальности.
– Смеялся? – немного опешила я. – Что же в этом было смешного?
– Ну, понимаете, – сказала главный инженер, потирая виски. – Тут у нас есть дополнительные ворота, через которые бензовозы на территорию завода заезжают. Все, кто имеет личный автомобиль, также имеют право беспрепятственно через эти ворота на территорию крекинг-завода въехать. Только въехать, ничего больше! Однако, вы понимаете, они заезжают через эти ворота с пустым бензобаком, а выезжают оттуда с полным… Это как бы неписаный закон, надо только уметь не попадаться.
– Кому не попадаться? – не поняла я.
– Иногда комиссии приезжают из области, – пояснила, несколько нервничая, Валерия Дмитриевна. Казалось, она начала жалеть, что продолжила со мной разговор на эту тему. – И Михаил Евгеньевич, директор завода, теоретически, если увидит, обязательно будут взыскания…
– Но только он не видит, и никаких взысканий нет, – подытожила я. – Понятно. И что же дальше?
– Так вот, – продолжала главный инженер. – Хотя Венглер имел старую «Волгу», которой, как известно, бензина много надо, он никогда в эти ворота не заезжал, всегда заправлялся на заправке. И со всеми ругался из-за этого воровства, обещал написать в областное правительство. Даже писал жалобу нашему директору, только этой жалобе ходу не давали. Представляете, что это был за человек? И про такого человека Щеглов говорит, что он продавал налево авиационный керосин!..
Это было сказано убежденно и очень серьезно. Впрочем, я собиралась было возразить, что все это может быть чистейшей комедией, просто умелой маскировкой для того, чтобы воровать по-крупному, но не успела: к нам подошел Юрий, сын Венглера, украдкой, с наивным любопытством глядя на меня, и сказал, обращаясь к Рогачевой:
– Валерия Дмитриевна, извините, там панихида начинается, мы вас ждем!
– Ах да, панихида, – сказала она с печальным вздохом. – Я должна речь говорить, так что извините… Вон Щеглов вами займется.
Щеглов действительно уже подходил к нам. Я внутренне вся похолодела, чувствуя, какой ответственный для меня разговор должен сейчас состояться. Виновен Щеглов в происшедшем или нет, это я должна была постараться вытянуть из него именно теперь, потому что неизвестно, когда представится еще возможность для откровенной беседы. Между тем Щеглов с усмешкой смотрел вслед удаляющимся Валерии Дмитриевне и сыну Венглера, не скрывая своего иронического отношения к ним. Я же в этот момент снова почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. И, обернувшись, снова увидела пухлую, мясистую физиономию. На этот раз ее обладатель был уже довольно близко от меня и смотрел не сзади, а сбоку. Я чувствовала, что у меня внутри все холодеет от такой неслыханной наглости этих бандитов. Щеглов тем временем, проводив взглядом прежних моих собеседников, повернулся ко мне.
– Вас, я смотрю, уже обработали, – нахально заявил он. – Рассказали, каким покойный был замечательным, порядочным, принципиальным человеком.
– Рассказали, – не стала отказываться я.
– И про то, что он на заправках заправлялся, тогда как все остальные на родном заводе, – тоже?
– И про это, – подтвердила я.
– Ну, тогда вам уже достаточно навешали лапши на уши, мне тут делать абсолютно нечего! – И он снова ухмыльнулся.
– Что-то вы слишком веселы для сегодняшнего печального мероприятия, – заметила я. – Почему, если не секрет? Неужели Сергея Викторовича не жалко?
– Жалко? – Щеглов скорчил насмешливую гримасу. – Скажете же такое – жалко! Впрочем, – он вдруг серьезно кивнул, – вы правы, мне Венглера не жалко, а от всего здесь происходящего попросту очень смешно.
– У вас своеобразное чувство юмора, – заметила я.
– Может быть, – согласился Щеглов. – Но с другой стороны, как же мне не смеяться? Собрались солидные мужики, вон даже из Москвы чиновник приперся! Все с самым серьезным видом говорят о том, какой кристальной честности и высоких нравственных качеств был покойный. Вон послушайте!
Действительно, взгромоздившийся на трибуну толстый директор завода как раз произносил эти самые слова. Щеглов слушал все это с презрительной гримасой.
– А разве это не правда? – поинтересовалась я. – Разве Венглер не был человеком высокой порядочности?
– Ну, вы видели позавчера, – сказал Щеглов, – как керосин прямо из трубы налево откачивают. И это только верхушка айсберга! Про настоящий его бизнес только несколько человек на заводе знают!
– Вы в их числе?
Он обернулся, усмехаясь, пристально посмотрел на меня.
– Нет, какое там! Я маленький человек на птичьих правах, сегодня я здесь, завтра меня отсюда выперли. Меня солидные люди в долю брать не хотят.
– А мне вы сказали, что вы – заместитель главного инженера по какой-то там части, – возразила я. – По-моему, не так уж мало…