Богатырская дружина Мономаха. Русь в огне! - Вадим Николаев

«Разве в моем это было городе? Я сам боялся, что меня схватят и поступят со мной так же. Поневоле пришлось мне войти в заговор и подчиниться Святополку».

«Бог – свидетель, правду говоришь или нет, – откликнулся Володарь, – а нынче отпусти брата моего, и давай заключим мир».

Давыд послал своих людей за Васильком, передал того брату и заключил с Володарем мир. Они разошлись: многострадальный Василько вернулся в Теребовль, а Давыд – во Владимир.

Казалось бы, все наконец закончилось. Но Василько и Володарь думали о мести. Когда стало совсем тепло, они пошли на Давыда и подошли к Всеволожу – одному из тех городов, которые поп Василий от имени князя обещал Васильку. Давыд, знавший о случившемся, остался, однако, во Владимире.

Слепой князь великолепно держался в седле и умело командовал войском. Пустые впадины глаз под алой повязкой уже затянулись пленкой.

В плену у Давыда, ожидая отправки в Польшу, Василько впал в христианское смирение и не желал, чтобы из-за него проливалась русская кровь. Теперь он думал иначе. Оказавшись на свободе, он особенно остро мучился оттого, что никогда уже не увидит света.

Когда Всеволож был взят, Василька обуяла жажда мести, и в нем снова пробудился прежний дух беспощадного воина. Он приказал поджечь город, и всеволожцы бежали от огня. Но воины преследовали их, и по приказу Василька было убито множество неповинных людей – ведь это были подданные его врага, Давыда Игоревича.

Давыд тем временем активно распускал слухи, будто бы к преступлению его подтолкнули собственные дружинники – Туряк и Лазарь, а вместе с ними поп Василий. Братья же подошли к Владимиру и осадили город. Они послали не к князю, а к владимирцам, сказав:

«Не на вас мы пришли, а на врагов своих, на тех, кто подговорил Давыда сотворить злодейство. Выдайте врагов наших, а если желаете биться за них, то мы готовы».

Горожане созвали вече, на котором было решено отправить к Давыду посольство.

– Выдай мужей этих, – сказали владимирцы. – Мы не будем биться за них, только за тебя биться можем. А не выдашь, не станем биться и за тебя. Отворим ворота города, и сам о себе заботься.

– Их здесь нет, – ответил Давыд.

Действительно, накануне он отправил всех троих в Луцк, не желая пятнать себя совсем уж грязной подлостью.

Узнав в Луцке о том, в чем его ложно обвиняют, поп Василий бежал в Киев. Не столь пугливые дружинники вернулись в Турийск, город неподалеку от Владимира.

Владимирцы, узнав об этом, снова потребовали от Давыда:

– Выдай тех, кого от тебя хотят. Не то сдадимся.

Давыд согласился выдать Туряка и Лазаря, успокаивая свою совесть тем, что они, мол, сами были слишком неосторожны, вернувшись в его княжество.

В воскресенье был заключен мир, а на рассвете следующего дня обоих ни в чем не повинных дружинников повесили, и воины Василька закидали их градом стрел, после чего войско братьев отошло от города. Только тогда тела дружинников сняли и погребли.

Мономах пригласил слепого князя погостить к себе в Переяславль. Как раз по прибытии Василька пришло очередное послание от Мстислава:

«Отец! С прискорбием узнал я, что Василько поддался чувству мести. Не следовало ему этого творить. Только Бог должен быть мстителем, вот и надо было возложить на Бога отмщение свое. Погубил в итоге он много невинных людей, в том числе и дружинников Давыда. Ведь ты же понимаешь прекрасно, что ни они, ни поп Василий в этом деле ни при чем. Сам Давыд замыслил злодеяние, и если уж кому надо было мстить, то ему».

Мономах пришел в бешенство.

– Проповедник проклятый! – кричал он. – Давно ли он роптал на Бога, а теперь заявляет, что только Бог должен быть мстителем. На Бога надейся, да сам не плошай, как говорят в народе.

Василько был совершенно с ним согласен.

– Был я в смятении и слаб духом, – говорил он Мономаху, – когда прислал к тебе Кульмея с просьбой отослать войско Святополка. А в одном твой сын прав: Давыду надо отмстить, и жаль, что мы с братом этого не сделали. Но ведь тогда владимирцы поднялись бы на защиту своего князя.

– Ты верно говоришь, Василько Ростиславич, – кивнул Мономах. – Мстить Давыду должен Святополк, который уже раз обещал это сделать. Ты тогда освободил его от тягостной для него обязанности, но и ты, и я вправе снова потребовать от него этого.

Мономах сам поехал к Святополку в Киев. Он всячески оправдывал Василька и Володаря за совершенное ими.

– Так, значит, Давыд не виноват, – попытался Святополк повернуть дело выгодным ему образом. – Во всем виновны его негодные слуги. Немедленно прикажу заточить попа Василия в заруб.

Мономаха мало волновала судьба какого-то попа, и он не стал даже говорить об этом.

– Давыд виновен и сам, – убеждал он Святополка. – Князь должен сам отвечать за свои поступки. Зачем он слушал негодных слуг? Ты когда-то поклялся наказать Давыда и уже пошел на Владимир.

– Но Василько не захотел усобицы, и ты сам согласился оставить Давыда в покое, – напомнил Святополк.

– Кто не захотел усобицы? Несчастный узник, павший духом. А я не имел права отказать ему в его просьбе. Но сейчас доблестный, невзирая на слепоту, воин Василько Ростиславич снова взывает к мести. И что вышло из того, что мы простили Давыда? Он и не подумал отпустить Василька, которому обещал целые города за то, что тот пошлет ко мне. Он хотел захватить его земли, и лишь усилиями Володаря Ростиславича удалось отстоять их, а также освободить его брата. Отмстив слугам Давыда, братья не тронули его самого – потому лишь, что ты, не мешавший его злодеянию, должен искупить свою вину перед Богом и людьми, покарав его.

Святополк снова испугался за Киев. Своим худым умом он не понимал, что союз между Мономахом и Олегом больше невозможен, и страшился возобновления этого союза.

Вовремя узнавший о том, какая опасность вновь ему угрожает, Давыд отправился в Польшу искать помощи у короля Владислава. Святополк, узнав в свою очередь об этом, пригласил поляков на совет в Берестье. Владислав, взяв с Давыда пятьдесят гривен золота, обещал помогать ему и примирить его со Святополком, для чего пригласил с собой на этот совет.

Великий князь остановился в городе, а поляки – на Буге. Начинались переговоры, до которых Давыда не допустили, причем с умыслом. Король Владислав решил взять золото и со Святополка в обмен на обещание не помогать Давыду. Обычно скупой, на этот раз Святополк расщедрился.

Владислав, чрезвычайно довольный полученными с обеих сторон дарами, вернулся на Буг и сказал Давыду:

– Не слушает меня Святополк. Иди в свой город.

Давыд вернулся во Владимир, а Святополк, послав за воинами, пошел в свой город Пинск. Затем он пришел в Дорогобуж, где и дождался войска, после чего направился к Владимиру.