Гордость спецназа - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Баркаев подозвав к себе Доулетхана, передал ему решение Адмирала и приказал оставаться здесь до подхода отряда, затем действовать по плану человека, который решит вопрос с охраной и прибудет к выступу на грузовом автомобиле. Было видно, что помощник недоволен приказом Адмирала. Особенно в части ликвидации верных телохранителей, но оспаривать его не стал, ответив лишь:
– Как скажешь, командир!
– Так решил не я, Доулет, и что-либо изменить мы не можем!
– Я понимаю!
Баркаев обнял помощника.
– Следуй за мной!
Как только Палач скрылся за выступом, телохранители отошли к склону в тень, пустив косяк анаши по кругу. Вскоре из-за выступа вышел молодой человек и подошел к бывшей теперь уже охране бывшего Палача. Он улыбался.
С этой улыбкой молодой человек достал пистолет-пулемет «клин» и разрядил его в телохранителей. После этого попросил Доулетхана помочь уложить трупы в «Тойоту». Отъезжая, предупредил помощника Баркаева:
– Жди меня, брат, здесь! Часа через два буду! Кушать, пить привезу, будем встречать твой отряд вместе! Жди!
И так же спокойно, не спеша, с улыбкой на лице, он сел за руль джипа и вскоре скрылся за выступом. Далее по ущелью был поворот, и Доулет не мог проводить взглядом машину с телами тех, кто верно служил Палачу и в результате получил по несколько пуль в голову. Как не мог видеть и того, на чем уехал его командир, легендарный и кровавый Мурза Баркаев по прозвищу Палач!
Он отошел к выступу. Присел на прохладный камень, закурил, глубоко задумавшись.
Через сутки, 24 июня, предприниматель из Махачкалы, Равиль Лакомов, пройдя усиленный контроль на предмет наличия взрывоопасных предметов и наркотиков в аэропорту Ростова-на-Дону, рейсом №... отбыл в Москву.
Палач летел на рандеву со своими хозяевами.
Он просил у Койота встречи с женой. Но получил категорический отказ. Мурзе только разрешили поговорить с ней по сотовому телефону. Этого было мало, и Палач выразил неудовольствие действиями Адмирала, вновь вызвав того на связь. Кедров вежливо сказал, что все объяснения по причине отказа во встрече с семьей Мурза получит сполна в Подмосковье и несомненно поймет, что данное решение обосновано исключительно соображениями обеспечения личной безопасности его супруги Эльзы и малютки Джохара.
Палач сидел, откинувшись в удобном кресле возле иллюминатора. Он не смотрел на облака, проплывающие мимо. Он думал, вернее, представлял, что примерно в это время должно происходить на дороге, ведущей к одному из районных центров Чечни у блокпоста внутренних войск. Зловещая улыбка перекосила его рот.
А там происходило следующее.
Часовые передового дозора, контролирующие собственно дорогу и подходы к ней, доложили, что к посту приближаются трое: две женщины, закутанные во все черное, ведущие под руки вроде как солдата. Прапорщик, старший поста, приказал подпустить троицу к позиции дозора и остановить на расстоянии пятидесяти метров от него. Что бойцы внутренних войск и сделали. Теперь они отчетливо видели и женщин, и ...изуродованного русского солдата, в лохмотьях, оставшихся от его полевой, камуфлированной формы без знаков различия. И вид этого парня заставил солдат вздрогнуть. У него были отрублены по локти руки, выжжены глаза. Под разорванной курткой виднелась вырезанная ножом на груди пятиконечная звезда. За его спиной свисал привязанный к телу мешок. Пока часовые дозора с ужасом завороженно смотрели на покалеченного, совершенно седого парня, подъехал «УАЗ» с прапорщиком и двумя бойцами резервной смены караула.
Начальник поста, увидев доставленного пленного, резко крикнул на женщин:
– Кто послал вас сюда? Кто изуродовал солдата?
Женщины защебетали:
– Мы ничего не знаем и ни в чем не виноваты. Нас из дома отца в селении Карач вытащили четверо мужчин, посадили в машину, такую же, как у вас, подвезли к повороту, приказали вести этого солдат на блокпост русской милиции. Мы не могли отказаться. Нас бы убили...
Прапорщик обратился к изуродованному парню:
– Земляк, ты солдат?
Тот утвердительно закивал головой.
– А чего, сказать не можешь?
Тот открыл рот, языка в нем почти не было, только небольшой обрубок у горла, где свисали гланды.
– В плену был?
Солдат вновь утвердительно кивнул головой, что-то промычав, но что, прапорщик разобрать не смог.
– Понятно, мать иху, ..., твари!
Начальник поста спросил у женщин:
– Что в мешке?
– Мы не знаем, начальник! Честное слово!
– А ну, снимите с него этот мешок, – приказал прапорщик женщинам, – бойцам в укрытие за машину!
В мешке могло оказаться все, что угодно, взрывное устройство в том числе.
Взрыва не последовало, последовало не менее страшное... на асфальт выкатились отрубленные человеческие головы. Их было десять. Солдата из группы сопровождения прапорщика тут же вырвало, да и сам начальник поста побледнел.
– Вот оно как? – тихо проговорил он. – А что это за записка выпала из мешка?
Одна женщина подняла листок бумаги, поднесла ее прапорщику.
Тот прочитал:
«Это вам последний подарок от Палача, проклятые гяуры, гори под вами наша земля».
Начальник поста приказал сложить человеческие останки обратно в мешок, положить его в «УАЗ», женщин задержал, до выяснения всех обстоятельств. С блокпоста вызвал вышестоящего командира, доложил о происшествии. Вскоре на пост прибыла следственная группа военной прокуратуры.
А Палач, летящий в Москву, ухмылялся. Как жалко, что он сам не мог увидеть реакцию русских на преподнесенный им сюрприз. Этим поступком Мурза ставил точку в своей кровавой деятельности в Чечне. Но только на территории мятежной республики. Впереди, в центре России, его ждало новое задание.
Начинался второй, самый главный этап в его кровавой карьере и во всей операции «Богатое Наследство»!
Часть II
Операция «Богатое наследство»
Глава 1
В аэропорту Баркаева встретил Хоза Умаров, обнял по восточному обычаю.
– Салам, брат! Пойдем к стоянке, – предложил Хоза, поздоровавшись, – багажа, думаю, у тебя с собой нет?
– Салам, Хоза! Багажа нет, ты угадал!
– Вот и хорошо! Не будем терять времени. В усадьбе Шеленгера тебя с нетерпением ждут.
На что Мурза ответил:
– Кто ждет, тот дождется!
– Ты прав, Мурза! Теперь ты фигура! О твоей деятельности в Чечне легенды складывают. Потрепал ты федералов знатно! Никто и не ожидал от тебя таких способностей! Но об этом еще наверняка сам Шеленгер будет говорить. А вот наш «мерин», садись, брат, сзади на место шефа!
Баркаев молча устроился в удобном салоне «шестисотого» «Мерседеса».
Машина выехала со стоянки и с ходу, набрав приличную скорость, пошла к Кольцевой дороге в усадьбу банкира.
Там, на входе в особняк, выйдя из дома, его уже ждали Шеленгер и генерал Кедров, он же Адмирал.
– Ну, здравствуй, джигит! – протянул руку банкир. – Рад, очень рад вновь видеть тебя здесь, Мурза. Видеть живым и невредимым!
К банкиру присоединился генерал:
– С благополучным возвращением из ада, Мурза!
Церемония встречи Палача заняла около десяти минут.
После чего Шеленгер предложил всем пройти в уже известную беседку, куда все тот же молодой человек, что и год назад, подал горячий, с угля, шашлык из свежей баранины, зелень, лаваш.
Выставил бутылки коньяка и вина, разлил спиртное по бокалам и фужерам, молча удалился.
Банкир предложил:
– Прошу, господа, к столу, отметить высокие заслуги перед нашей Организацией истинного героя, Мурзы Баркаева! То, что удалось сделать ему, вызывает восхищение. Прошу поднять бокалы, друзья!
Мурза был голоден и сразу же, не обращая ни на кого внимания, набросился на еду. Остальные тоже взяли по шампуру.
После сытной трапезы закурили, дав возможность человеку обслуги убрать стол. Когда он вновь удалился, банкир проговорил:
– Что ж, господа, дорогого гостя мы встретили достойно, приезд отметили. На сегодня встречу закончим. А вот завтра в 11-00 прошу вновь уже всех ко мне! Займемся делом!
Шеленгер поднялся с плетеного кресла, за ним поднялись Кедров с Хозой и Мурза. Баркаеву банкир жестом указал на место, предлагая или приказывая, что, впрочем, было одно и то же, остаться! Палач сел в свое кресло, проводил взглядом Шеленгера с гостями, направившимися к стоянке машин. Достал из своей сумки коробку из-под сигар, где ровными рядами лежали удлиненные папиросы «Беломорканал», забитые отборной анашой.
Мурза с удовольствием втянул в себя дым наркотика. Глубокая затяжка прояснила разум, нейтрализовав действие коньяка, которого он не любил. Другое дело – дрянь! Это кайф, к которому он привык, который успокаивал его, уводя реальность в сторону, расслабляя организм, при этом обостряя ход мыслей.
Вернулся банкир.
Он сразу почувствовал специфический запах конопли, сказав с некоторым укором:
– Не слишком ли ты, Мурза, увлекаешься этой гадостью?