Двойное преступление на линии Мажино - Пьер Нор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ведите вы себя проще со мной раз и навсегда, ответила она. — Да уже поверьте, вы были хороши. Конечно, я сидела возле вас. Всякий на моем месте сделал бы то же самое.
— И тем не менее — спасибо. Мне следовало бы предупредить вас — на заре нашей совместной жизни, как говорится, что я малярик в остаточной стадии. И мои приступы стали уже неопасными и, как правило, очень короткими. Сегодня утром я уже бодр и свеж.
Вчера вечером вы очень меня напугали. Из-за чего мне удалось иметь вполне сносный вид безутешной супруги, что и требовалось, я думаю.
Молодые люди расхохотались.
— Ну, как успехи?
Молодая женщина нахмурила лоб и в мгновение ока из заботливой и почти нежной сиделки превратилась в деловую женщину — строгую, озабоченную, лаконичную.
— Никак. Я самым жалким образом теряю время. Какой-то тупик. Ни один из этих ребят не может быть тем человеком… Возможно, Веннар впервые в жизни пошел по неверной дорожке. И однако… у меня просто руки опускаются…
Нечто неуловимое в ее тоне наводило на мысль, что это подчиненный отчитывается перед своим шефом. Таковыми и являлись на самом деле их отношения. Женевьева Левель, а это было ее настоящее имя, не являлась женой капитана Ардана.
— Ну, ну, — сказал он. — Не забывайте о том, что вы не только само очарование разведслужбы, цветок в петлице у нас у всех, но еще и агент, на которого очень и очень рассчитывают. Дисциплина, неукоснительное послушание и отказ от собственной личности — вот наши правила, и им вы всегда подчинялись. Я никогда не видел вас неуверенной, капризной, нервной…
— Послушайте, вы абсолютно уверены, что это не Брюшо?
— Ну вот! Я хотел бы, чтобы у вас не было никакого предубеждения, когда вы приметесь выполнять вашу задачу. Тогда вы лучше сыграете свою роль. Ваше чутье, которое я так ценю, было бы ничем не скованным, более острым. Но если уж вам непременно надо подчиниться какому-то влиянию, то я предпочитаю, чтобы это было мое влияние. Сейчас я все расскажу вам о деле.
Вы знаете, что две недели назад Веннар возвратился со словами: «Арестовали невиновного. Убийца — один из трех лейтенантов. Я подозреваю, что здесь кроется не любовная драма, а нечто другое, но что именно?»
Зато вам неизвестно, что два дня спустя, разбирая то, что нам поставляют корзины для бумаг из немецкого шпионского центра в Майнце, обнаружили вот это.
Ардан встал, стыдливо запахнув на груди пижаму, открыл небольшой сейф и достал оттуда нечто похожее на картонный кружок из-под пива. Под защитной пленкой был самый обычный клочок бумаги, весь сморщенный, как будто его комкали и мяли. На нем можно было прочесть лишь несколько французских слов, расшифровывавших семь или восемь условных обозначений штабной карты и представлявшего особую ценность документа.
— Топографический рисунок, весьма общий, но точный, и это, без всякого сомнения, — схема новейших сооружений на «Старом Фрице», которые начали строиться месяц назад и были завершены в две недели. На объекте действует шпион. Это не может быть Брюшо: я уверен, что он не умеет обращаться с планшетом и алидадой[20]. Методом исключений я точно установил, что лишь один офицер четвертой роты — моей, дорогая, — имел возможность успешно выполнить этот маленький шедевр. Вот так.
— Как! Вы допускаете, что французский офицер…
— Нет, дружочек. Вопреки всякой очевидности я этого не допускаю. Кто знает, какую подоплеку, какие закулисные дела откроет нам эта история. Во всяком случае…
— А кто вам сказал, что это именно ваш шпион…
— Я к этому и подхожу, с вашего позволения, — сказал Ардан, улыбнувшись. — Вот как это дело представляется при анализе. Гипотезы три.
Первая. Шпион, потревоженный или раскрытый Эспинаком, убивает его, и ему удается подставить Брюшо (если убийца — не последний, эта оговорка, чтобы потрафить вам).
Вторая. Простое совпадение. Шпион убивает Эспинака из побуждений, не имеющих ничего общего с моим предположением. И в том и в другом случае мы имеем здесь шпиона-убийцу. Но чтобы лучше истолковать и понять результаты наших изысканий, я полагаю необходимым рассмотреть два возможных вида побудительных мотивов убийства: профессия, с одной стороны, женщина или что-то еще — с другой.
Третья. Преступление не имеет ничего общего со шпионажем. Тогда здесь имеются и шпион, и убийца. Три предполагаемых виновных… четыре, если вы настаиваете на вашем Брюшо. И один персонаж с неопределенной ролью, но более или менее связанный с делом, — Анна.
Кто он или кто они? Вот миссия, порученная мне шефом, поставившим меня в исключительно благоприятные условия: я внедрен в эпицентр драмы, нахожусь среди ее действующих лиц, имея в качестве сотрудника вас.
Ваша задача: осторожно установить доверительные отношения со всеми этими людьми, изучить их, не выпускать из поля зрения и либо вызвать их на откровенность, либо постараться воспользоваться их неосторожностью. Ясно?
Молодая женщина грустно покачала головой:
— У меня ничего не выйдет.
— Откуда вы знаете? Сообщайте мне любые детали, которые покажутся вам важными. И все. Это как раз то, что делают Веннар и его команда снаружи. И я уже буду делать из них выводы, потому что только я вижу картину в целом. Я построю на этом твердое и безупречное обвинение. Уверяю вас, мы своего добьемся. Будем двигаться дальше. Мы уже сделали самое трудное, вы и я, как головной отряд.
Оба улыбнулись, вспомнив о приключениях и успехах прошлых лет, никому, конечно, не известных. Но гордостью за них и сознанием выполненного долга они оба были преисполнены до сих пор.
— Что ж, так тому и быть, — сказала молодая женщина. Продолжим нашу работу. Мне это будет просто. Ваши три парня безумно симпатичны.
Кунц мне как брат. Я хочу сказать, что я стала ему почти сестрой. Он рассказывает мне о своей матери — вдове офицера, убитого в первом сражении в 1914 году. Она живет в тихом маленьком местечке в Лотарингии. Похоже, он ее глубоко почитает. И намерен посвящать ей почти все свое отпускное время. Его совершенно не занимают женщины и слишком много — учеба.
Легэн гораздо труднее для понимания. Скрытный, очень себе на уме. Немного… нудный с женщинами. Холоден, преисполнен печали. Но впечатление такое, что у него есть характер, воля и, я бы даже сказала, благородство.
Капель… о нем можно все узнать за каких-нибудь полчаса при условии, если заплатишь ему натурой, но я слишком дорожу репутацией нашей семьи. Впрочем, все можно узнать и даром, если потратить на это еще час. Парень добрый, щедрый и чувственный, слишком чувственный. Неспособный устоять перед страстью, особенно к женщине, но даже и к… автомобилю, например. Только что купил его в кредит и уже собирается продавать, еще не выплатив за него полностью: это жульничество, я полагаю? Но я считаю, что он более, чем кто-либо, не способен на дурной поступок. Это все.
— Хорошо, — сказал Ардан. — Поздравляю. Ваши наблюдения достаточно глубоки. Я дополняю их, резюмируя результаты внешних расследований Веннара.
Кунц: чист, как буддийский монах. Никакой нужды в деньгах.
Легэн: печальное детство. Отец убит на войне. Нелады с матерью, снова вышедшей замуж за какого-то зверя. Маленький человечек не поддается ему, ожесточается, его характер становится неуживчивым. В двенадцать лет его выставляют за дверь уже из четвертой школы. В тринадцать лет его берут юнгой на судно. В семнадцать круглый сирота. В восемнадцать с великим трудом попадает в армию, служит с большим усердием, заканчивает Сен-Мексанское училище. Вы говорили, у него есть характер. Вот красноречивое тому подтверждение: он не взял еще ни одного су из большого состояния матери, во владение которым вступил по достижении совершеннолетия (каждый год от процентов эта кубышка наполняется все больше), чем ввергает в отчаяние своего нотариуса своим полным безразличием к распоряжению этими деньгами, которым он, разумеется, не может простить их происхождения. Это, конечно, настоящий мужчина.
Капель: совершенный сумасброд. Несчастье семьи. Истории с женщинами, истории с деньгами. Никакой серьезности. Отец, крупный дюнкеркский импортер, сразу выплачивает все до копейки, как только получает его счета, время от времени швыряя их сыну в лицо, но тот не обижается; он обладает даром вновь очаровать свою семью за те сутки, пока длится увольнение. Впрочем, похоже, что он образумился и нашел себя в своей профессии, поглощающей большую часть его кипучей энергии.
— Честное слово, удивленно сказала молодая женщина, — вы, похоже, прямо наслаждаетесь описанием. А ведь для вас речь идет о том, чтобы отправить одного из этих людей на виселицу. Вас не смущают эти…
— Эти фасады, Женевьева? А что Анна Брюшо?
— Монументальное спокойствие и умение владеть собой. Красива. Держится непринужденно. Тихий омут. Но я общалась с ней лишь полчаса и в расчете на будущие встречи проявила сдержанность.