Диагноз: не женат. Дилогия - Александра Шервинская

– Не лопнешь? – хихикнул Дин, который тоже как-то воспрял духом от того, что мы так успешно справились с задачей.

– Не лопну, – ответил я и швырнулся в него салфеткой, – и останется у нас две девушки и одно испытание. Оно, наверное, должно быть каким-то особенным, как ты думаешь?

Дин углубился в изучение листков с записями, а я просто смотрел в окно, даже не пытаясь ничего придумывать: мой лимит креатива был исчерпан на пару недель вперёд.

– Пусть она тебя удивит, – сообщил Дин с хитрой усмешкой, -это и будет третье испытание.

– Удивит чем? – насторожился я: вот не люблю сюрпризов, особенно в таких важных делах.

– Да чем угодно, – легкомысленно отмахнулся друг, – которая сильнее удивит, на той и женишься.

– Интересный подход, – хмуро проворчал я, не испытывая ни малейшего энтузиазма от перспективы быть настолько удивлённым.

– Есть предложения лучше? – слегка обиженно поинтересовался Дин. – Нет? Тогда так и оставим.

Я согласно кивнул и сел переписывать список.

Глава 6

Розалинда

Когда через три часа я вышла на крыльцо, то увидела картину, которая теперь не скоро изгладится из моей памяти: в заросшем буйно цветущими пионами палисаднике, потеснив цветы, громоздились сундуки, сундучки, мешки, короба и бутыли. В отдалении большими и маленькими группками теснились селяне. Причём складывалось впечатление, что у моего дома собралась вся деревня, включая младенцев и немощных стариков. Стоило мне появиться в поле зрения народа, как от толпы отделилась делегация человек в десять, возглавляемая Марьяной, одетой в праздничную кофту, густо расшитую маками, и решительно направилась прямо ко мне.

Подавив первое и совершенно естественное желание юркнуть обратно в дом и переждать наплыв публики, я насколько смогла доброжелательно улыбнулась Марьяне. Та скептически оглядела мой небольшой дорожный сундучок, в котором прекрасно уместились все мои небогатые пожитки, включая книгу с заклинаниями, тетрадь с рецептами зелий и любимую пижаму с мухоморами. Там же на донышке спрятались несколько бутылочек с эксклюзивными настойками на плесени, молодых мухоморах и хвостах лиловых болотных ящериц. Ну а что, я девушка одинокая, беззащитная – мало ли как сложится ситуация, могут и пригодиться, а угостить или отравить – это уже в зависимости от обстоятельств.

Заметив за спиной Марьяны скучающего возле коновязи Ромашку, я призывно махнула ему рукой, показывая, что готова и можно отправляться. Он понятливо кивнул и, одёрнув откуда-то взявшуюся новую рубаху, направился ко мне. В отличие от меня, у Ромашки не было с собой вообще ничего, что, в общем-то, понятно – откуда им взяться, вещам-то. Портальный камень был у меня в кармашке, а Крис – на руках, откуда мгновенно и сбежал к Ромашке, предатель хвостатый. Я откашлялась и, обратившись к односельчанам, сказала неожиданно дрогнувшим голосом:

– Ну, мы, пожалуй, пойдём, да? Спасибо огромное вам за то, что приютили: сначала нас с Хорём, а затем и Ромашку…Я никогда…

– Стоять! – негромко, но так весомо рявкнула Марьяна, что мы с Ромашкой одновременно вздрогнули, а Крис нырнул замаскированному эльфу за пазуху и уже оттуда, из безопасного укрытия, высунул любопытную рыжую мордочку. – И куда это ты, скажи на милость, собралась, а?

– Эээ…так туда…в столицу, – почему-то неуверенно и даже робко ответила я, махнув рукой куда-то в сторону, возможно, даже угадав с направлением, – ты же сама слышала по видящему камню…нет разве? У меня приглашение…Марьяна, ты чего? И Ромашку вот с собой забираю…

Хотела было добавить «как ты и просила», но увидела припухшие от слёз глаза старшей марьяниной дочери и благоразумно промолчала. Мало ли какие у них там семейные разборки, чего девчонку ещё больше расстраивать, да и вообще – может, мне ещё сюда возвращаться придётся.

– В столицу, значит? – уперев руки в бока, переспросила Марьяна, сурово нахмурившись. – Вот с этим?

Тут она пренебрежительно ткнула пальцем в мой скромный сундучок. Ну а откуда другому взяться: не нажили мы с Хорём добра, а до графских богатств пойди ещё доберись. Да и не делаются такие дела в один день, а на Отбор прибыть нужно если уж не сегодня, то непременно завтра.

– А что не так? – осторожно спросила я, начиная маяться от дурных предчувствий при виде сложенного в палисаднике добра.

– И ты подумала, что мы тебя, свою графинюшку, отпустим в столицу голодранкой подзаборной, голодной, голой и босой? – Марьяна никогда не отличалась деликатностью, вот и теперь не слишком утруждала себя выбором слов. – Хорошо ж ты про нас думаешь, Розочка! И не совестно тебе, а?

Совестно мне не было, а было конкретно страшно: я под угрозой смертной казни не согласилась бы тащить в столицу всю это прорву барахла, среди которого особенно эпично выглядела бутыль с мутным содержимым известного происхождения литров этак на пять. Интересно, это кто же такое сокровище от сердца оторвал? О содержимом сундуков можно было только гадать.

– Марьяна, – попыталась я воззвать к разуму этой чудесной женщины, – там ведь сказано, что всё обеспечение за счёт короны, так что мне всё равно не понадобится много вещей.

– А где ты видишь много? – искренне удивилась Марьяна. – Да у моей Аглаи приданое ещё не до конца готово, так и то раза в три больше, а ты говоришь – много…

Краем глаза я заметила, как оживились местные парни, видимо, прикинув размер приданого симпатичной толстушки Аглаи, и порадовалась за девочку – теперь точно от женихов отбоя не будет.

– Значится, так, Розалинда, – Марьяна решительно подошла к складу добра в палисаде, – вот здесь, – она указала на самый большой сундук, – постельное бельё, так как ни одна себя уважающая девица не станет спать на чужих простынях, не своими руками вышитых. Так что возьмёшь с собой, понятно?

Я молча кивнула, с восторгом рассматривая бельё с изящной вышивкой: именно такое девушки готовили себе к свадьбе. А тут – мне отдают, и ведь знаю, что от чистого сердца. Я отложила два комплекта, клятвенно пообещав при первой же возможности прислать за остальным. К постельному белью в компанию отправились несколько сорочек из тонкого полотна (не носить же чужое!), вязаная шаль (а вдруг в замке холодно?), мягкие тапочки из овчины (знаем мы эти дворцы – полы-то наверняка ледяные!), банка мёда (от простуды), копчёный окорок (на ужин) и десяток пирожков с капустой (на завтрак).

Ромашку осчастливили добротной неброской одеждой и очень удобным и вместительным рюкзаком из неизвестного мне материала, похожего одновременно и на кожу, и на ткань. Пожертвовавший его трактирщик Митрий сказал, что пару лет назад этот