Жребий брошен - Егор Александрович Токарев

– Я всегда был таким, но именно север сделал из меня того, кого дикари в страхе именуют «Северный Лев».

Князь подошел к огромной карте провинции Сервия, висящий на стене, и в задумчивости остановился перед ней. Спустя несколько секунд он, не оборачиваясь, добавил:

– Если вы можете осуществить все это без чьей либо помощи, то я до сих пор не понимаю, что вы хотите от меня и моего княжества?

– Я предлагаю вам выступить против Сената бок о бок со мной. Если так случился, что я проиграю, то следующим на очереди будет ваше княжество. Уж не думали ли вы, что Сенат просто так отпустит одну из богатейших провинций?

– Генерал, – князь резко повернулся к нему. – Вы знаете сколько я сделал, что бы мой народ вновь стал свободным, и при этом не пролились реки крови? Мы веками сами ковали свою судьбу. Согласно легендам, сотни лет назад мы пришли в эти земли, победили свирепых горных великанов и обосновались в этом благодатном краю. Мы процветали, пока ваша алчность и кровожадность не лишила нас права выбирать! Но свободу не так легко отобрать… Мы решили действовать. Это начал еще мой дед, а после его смерти я продолжил. Столько лет трудов, столько золота на взятки и все ради одного дня. Одного дня, когда все войска в провинции присягнули мне на верность, и этой страной вновь стали править те, кто этого достоин. И сейчас вы говорите мне, что это все может быть напрасно? Мой народ будет защищать эту землю до последней капли крови и умрет, если понадобится. И я пойду на все, чтобы моя страна оставалась свободной. – Его грудь тяжело вздымалась, а глаза наполнились безумием.

– Я нисколько в этой не сомневаюсь, – лицо Юния оставалось каменным. – Я могу обещать вам, что в случае моей победы, мы и в дальнейшем останемся союзниками. Равными союзниками.

– Почему я должен вам верить? – Князь снова выглядел спокойным и умиротворенным, как в начале разговора.

– Вы знаете кто я?

– Кто же не знает о прославленном Септиме Юнии – генерале северных легионов и герое множества битв, принесших столько славы Великой Республике.

– Тогда вы знаете, что моему слову можно верить.

Князь задумался и через несколько секунд начал говорить, постукивая ногтем по бокалу с вином, который держал в руках.

– Как то в юности, кажется мне тогда не было и шестнадцати, я со своим братом отправился на охоту. Молодая кровь кипела, и жизнь города никак не могла удовлетворить наши желания. Мы отправились за границу княжества, надеясь найти подходящую нам добычу в лесах северян. Естественно мы никому ничего не сказали… – он грустно улыбнулся. – И вот, после двух дней скитаний, когда наша решимость уже начала понемногу угасать, мы наткнулись на харсера. О, что это был за зверь – на три головы выше меня, если бы он встал на задние лапы и в два раза шире. По своей наивности мы не сразу поняли, что этот противник нам не по зубам и радостно накинулись на него… Клянусь Богами, он бы убил нас, если бы в последний момент, когда мы уже прощались с жизнями, другой хищник не напал со спины. Мы с братом наблюдали, как два огромных зверя рвут друг друга на части, ужасный рев отражался от стволов деревьев, метаясь в лесу, словно сонмы призраков. Мы оба были ранены и, слава Богам, нам хватило ума воспользоваться моментом и убежать.

Взгляд князя застыл на бокале с алым напитком:

– Помню, что любопытство все же заставило меня обернуться. Я увидел, как огромные когти отрывают ошметки плоти, а окровавленные клыки дробят кости… Мне потом долго снились кошмары об этом… Но кто победил в этой схватке, я так и не узнал, – он вновь посмотрел на Юния. – И теперь вы предлагаете мне кинуться с головой прямо туда? В вашу резню? Надеясь, что после один из хищников позволит мне спокойно уйти и впредь будет помогать мне?

– Мы не дикие звери, – голос Юния оставался спокойным. – Да, и среди людей есть монстры, но лишь объединившись человек смог противостоять природе и стать хозяином мира. Вы не сможете выжить в одиночку, вы не сможете спасти свой народ, если не выберите сторону.

– Хорошо… – Князь Милком ссутулился и стал выглядеть намного старше своих лет. – Я обдумаю ваше предложение.

– Спасибо, надеюсь, мы станем союзниками, и наши народы будут жить в мире.

– Конечно…

– Последний вопрос, Князь, – Юний уже собирался уходить, но остановился, чтобы задать вопрос, занимавший его все время разговора.

– Да, генерал?

– Что стало с назначенным Сенатом губернатором провинции?

Князь снова улыбнулся, как делал это много раз во время беседы:

– Он теперь обитает в комфортабельных апартаментах над воротами замка, и они соответствуют его заслугам здесь, генерал.

Юний вышел из зала и, не теряя времени, приказал готовиться к обратному пути.

Покидая замок князя через главные ворота он, вспомнив их разговор, поднял взгляд вверх. На высоте тридцати футов на толстой цепи покачивалась клетка, внутри нее Юний разглядел человеческий силуэт. Нельзя было назвать это полноценным человеком. Туловище без ног и рук с выпирающими наружу ребрами лежало на дне клетки, двигаясь на ветру вместе с ней. Похоже, тело губернатора выставили на всеобщее обозрение для демонстрации силы новой власти, и как знак смерти старых порядков.

Внезапно существо вздрогнуло, посмотрев на Септима землистыми глазами. Юний опустил взгляд на каменные плиты под копытами коня и не поднимал пока город не остался позади.

Обратный путь до ущелья их сопровождал тот же блондин, что и на пути в замок. В этот раз охраны было не так много, и вместе с сотней телохранителей Юния по дороге двигалось лишь полторы сотни всадников княжества. Генерал был погружен в свои мысли и не заметил, как отряд приблизился к входу в ущелье.

– Прощайте, – Юний кивнул сопровождавшему их человеку князя.

– До свидания, генерал, – блондин пришпорил коня, и его отряд рысью двинулся в обратный путь.

Защитники ущелья больше не прятались. «Невидимки» смотрели на всадников внизу, сживая в своих руках луки. Юний заметил на каждом из них серую накидку, цветом и фактурой напоминающую скалы. Похоже, именно поэтому они и оставались незаметными, пока сами не желали себя обнаружить.

Миновав ущелье, Септим выдохнул, все прошло как надо, но он чувствовал тревогу, находясь так далеко от людей, доверившихся ему. Он не мог позволить себе подвести их, просто