Превратности любви. Рассказы, очерки, фельетоны - Марк Альперович

– Сережа, не делай из меня проститутку.

– В моих планах сделать из тебя желанную женщину, которая в полной мере наслаждалась бы прелестями секса. Поверни свою голову и посмотри на то, что доставляет наибольшее удовольствие женщине в жизни. А теперь возьми его в руку. Не так уж страшен черт, как нам его малюют. Учитывая отсутствие опыта у тебя, я буду делать с тобою то, что потом ты будешь делать со мною. Теперь расслабни и держи постоянно широко раздвинутые ноги. Понятно?

– Да.

Сергей лег на девушку так, что его фаллос прижался к ее лобку и при движении его корпуса скользил по ее срамным губам. Он стал покусывать мочки ушей, а затем залез язычком вовнутрь ушей. Девушка не осталась к этим ласкам равнодушной. Тогда Сергей стал губами мять соски грудей, а затем слегка их покусывать. Бросив мимолетный взгляд на лицо девушки, он заметил его восторженное выражение. Губы переместились на живот, ляжки ног, а затем лобок. После чего, туловище его переместилось вверх, и набрякший член с трудом проходил вдоль срамных губ. Дрожь девушки прошла. И каждый раз, когда член касался полового органа, она вздрагивала и напрягалась.

– Тебе приятно?

– Очень. Но мне стыдно.

– Скоро наступит момент, когда ты о нем навсегда забудешь.

– Не пугай меня.

– Мышь копны не боится.

Сергей повернул девушку на живот и стал ласкать ее шею, спину, ягодицы. Но, по мнению Сергея, девушка все еще не была доведена до кондиции. Он поставил ее на колени, широко раздвинув ноги, и стал рукой ласкать ее срамные губы, доходя до ануса.

В поведении девушки стало присутствовать откровенное желание секса.

Для того, чтобы она сама запросила этого, Сергей повернул ее на спину, согнул ее ноги в коленях и широко раскинул их в сторону. А затем языком стал ласкать ее срамные губы, клитор, проникая все глубже во влагалище. Девушка стала подпрыгивать как в половом акте. А затем, закричала:

– Я сейчас умру, если ты не возьмешь меня.

– Не понял.

– Возьми меня. Это слово мне ничего не говорит.

– Не издевайся надо мною. Ой, не могу.

Сергей продолжал более настойчиво свои ласки.

– Всунь в меня свой член, – заорала Марианна.

– Куда всунуть? Не понял.

– В пи… ду, – обессиленно заплакала девушка.

– Так бы сразу бы и сказала. Встань на четвереньки. Зад немного свесь с дивана. Прогнись так, чтобы ягодицы приблизились ко мне. Больше прогнись, положи груди на диван. Вот так хорошо. Если бы ты видела, какое прекрасное зрелище открылось передо мною. Ты теперь не будешь стесняться меня? Будешь делать то, что делаю я.

– Да. Да. Только побыстрее засунуть в меня поглубже свой член.

– Если ты хочешь, чтобы я его засунул поглубже, тебе придется попытаться увеличить размер моего члена. Ты готова?

– Миленький, я на все ради тебя готова.

– Давай, сделай это ради себя, – сказал Сергей, посадил Марианну и поднес к губам свой набрякший член. Девушка с испугом посмотрела на Сергея.

– Для начала поцелуй его головку. Теперь головку возьми в рот. Смелее, тебе это понравится. Так, умница. Теперь пусть член окажется поглубже у тебя во рту. Молодец. А теперь соси, как сосешь соску.

– Придется выполнить твою просьбу.

Сергей одной рукой стал мять девушке груди, а другой активно возбуждать клитор. Девушке процесс явно понравился. Сергей с трудом заставил Марианну отпустить член. Затем поставил ее на четвереньки. Провел несколько раз членом по срамным губам, всунул его на некоторую величину во влагалище, затем прорычал: «Ну, моя судьба, сейчас ты забудешь свой стыд, и будешь делать даже больше того, что я прошу. Получай, чего ты так хотела». И с силой вогнал член в чрево девушки. Раздался прощальный девичий крик, затем через мгновения перешел в стоны восторга.

– Больше тебя уговаривать не придется?

– Я готова делать все, что тебе захочется. Буквально все.

– Когда у тебя были месячные?

– Три дня назад.

– Рискнем или кончить в попу.

– Первый раз, только туда. А в попу приятно?

– Узнаешь.

И только тогда, когда предельно набрякший член Сергея почувствовал шейку матки, и его сперма омыла ее, он получил полное удовлетворение.

– Какие мы идиотки, девчонки, что лишаем себя такого удовольствия.

– Ты получишь не меньшее удовольствие, когда научишься полностью удовлетворять мужчину.

– Теперь меня не надо ни в чем уговаривать. Я вся твоя.

– Если что-то тебе не понравилось, можешь не делать.

– Мне все ужасно понравилось

– Теперь иди, подмойся. В тумбочке есть спринцовка и марганец.

– Я не боюсь ничего.

– Непонимание опасности не является смелостью.

Когда Марианна вернулась, Сергей вновь положил ее на кровать и пальцами прощупал шейку матки.

– Ты случайно не гимнастка?

– Гимнастка. А ты откуда узнал?

– По внутреннему строению твоего детородного комплекса.

– Ты видел много баб, и, наверняка, будешь мне изменять.

– Для того, чтобы этого не было, надо быть лучше других. Пойдем для начала в душ. Я люблю, когда женщина меня моет. По твоим глазам я вижу, что ты уже хочешь повторения, но оно возможно лишь в том случае, если ты научишься ласкать меня.

– Ради этого, я всего тебя расцелую и оближу.

После душа Марианна выполнила все свои обещания. После того, как член Сергея вновь приобрел нужную твердость, девушка села на него, и дальнейший разговор вела в таком положении.

– Я этому тебя не учил.

– А я изобретательна.

– За пару часов, ты изменила всему, чему тебя учила мать.

– Просто у меня оказался такой даровитый учитель.

– И какое у тебя чувство ко мне?

– Я полюбила тебя безумно.

– Что безумно, то это точно. Ведь ты ничего не знаешь обо мне.

– Я неопытна в сексе, но не дура. И, если ты надумаешь жениться на мне, твой заработок, образование и квартира не будут иметь для меня значения. Со мною ты добьешься того, чего не удалось добиться без меня. Скажи, Сережа, у тебя большой опыт. Мне кажется, что я потенциальная шлюха. У меня во внутри все болит, а я хочу еще и еще близости. Так чувствуют все девушки?

– Удачная первая близость нередко, является основой разочарования во второй и последующий. Ты уже созрела, а при этом уже трудно долгое время быть без мужчины.

– Ты меня не бросишь?

– А ты сможешь дождаться моего приезда, если он будет через месяц-другой?

– Не знаю, милый, я сейчас с трудом дождусь следующего утра, когда вновь увижу тебя.

Марианна потеряла номер телефона Сергея. А свой номер телефона не дала, так как боялась вмешательства в свою жизнь.

Два года спустя, благодаря редкому имени, Сергею удалось разыскать Марианну. Она вышла замуж. У нее родилась дочь. Перед ним была подурневшая, постаревшая женщина.

– У меня были очень тяжелые роды.

– А я надеялся, что ты разыщешь меня.

– Когда ты уехал, я уже не могла жить без мужчины. Я потом нашла твой телефон, но обманывать свою первую любовь я не могла. Я уже успела переспать с добрым десятком мужчин. И вышла замуж только потому, что у меня отрицательный резус, и мне нельзя делать аборта. Я отдала бы многое, чтобы еще хоть раз переспать с тобою. Но, во-первых, я понимаю, как выгляжу. А, во-вторых, после родов мне временно запретили половые отношения. Ты не обманул меня, назвав себя моей судьбою. Я не могла жить без близости с тобою, поэтому изменила тебе, и сейчас расплачиваюсь за это.

«Еще одна погубленная душа, – подумал Сергей. – И еще неизвестно, как сложилась бы ее судьба, если бы не было встречи с ним».

Так было много лет назад.

Сегодня Сергею никто не давал его годы. С сохранившейся рельефной мускулатурой штангиста, подтянутый, улыбающийся, энергичный, он не производил вид восьмидесятилетнего старца. Но привыкший критически оценивать себя и свои поступки Сергей понимал, что эта бутафория не приближает его к молодежи. Он всегда предпочитал молодых женщин.

И хотя, он сохранил определенную физическую силу и потенцию, он не мог представлять прежнего интереса для девушек, к которым не оставался равнодушным.

«За все надо платить», – говорил он себе. Сколько прекрасных девушек, пылающих любовью и страстью к нему, он, не задумываясь, отвергал. Он всю жизнь искал одну-единственную, а находил множество. «Один роман, другой роман, а в результате лишь туман и голых баб, как в бане». В одной из песен пелось: Жить без любви быть можно просто, но как на свете без любви прожить.

Старость страшна одиночеством. Даже не таким, когда вокруг никого из близких нет.

Страшнее нету одиночества, чем одиночество в толпе. Когда безумно всем хохочется, но плакать хочется тебе.

Молодежь будет снисходительно слушать твои рассказы о прошлом, отдавать дань уважения твоим знаниям, трезвости мысли, возрасту, но делать это будет снисходительно, как разговаривают зачастую взрослые люди с маленькими детьми.