Я тебя породил… - Анастасия Валеева

Милославская заправила за ухо упавшую на глаза прядь волос и, потянувшись, взяла несколько газет из высокой стопки. Руки в последние дни не доходили до того, чтобы рассчитаться с этим «хламом», благодаря чему сейчас и нашлось для гадалки вполне сносное развлечение.

Яна чисто механически прочитывала содержание крупно отпечатанных рекламных полос, не вдумываясь совсем в смысл написанного: о чем она в тот момент размышляла, она сама едва ли смогла бы ответить.

Потом взгляд ее машинально перебросился на другие полосы, остановившись на первой из них – «Услуги». Постираем, погладим, перевезем ваши вещи, заменим сантехнику, отремонтируем бытовые приборы… Чего здесь только не было! Даже несчастных кошек стерилизовать предлагали.

Мысли, совершенно бесценные, бродили в голове Милославской. Она думала, как бы хорошо было сменить кафель в ванной, отремонтировать пульт от телевизора, в котором уже два месяца западала одна кнопка… Потом ей захотелось что-нибудь сшить для себя у «волшебных рук обладательницы»…

Дальше пошла целая полоса парикмахерских услуг: кошачьих, собачьих, человеческих… «Парижанка», «Люкс», «Офелия», «Артамон» – все они одинаково обещали превратить клиента в совершенство. Яна пробегала их глазами, подробно не на одном не останавливаясь. «Визаж», «Шанель», «Стиль»… Какая скука! Одно и то же. Хотя… Стоп! Стоп, стоп, стоп, стоп! Ну-ка, а это что за название? «Самсон»! Неужели? Неужели это то, что надо? Вот так везение! Гадалка, резко откинув простыню в сторону, вскочила на ноги.

«Ехать! Сейчас же ехать!» – пробормотала она, вперившись обеими руками во всклоченные после лежанья волосы. Попав только в одну тапку, Милославская торопливо зашагала в прихожую, готовая прямо сразу пуститься в путь. Потом она резко остановилась и увидела свое отражение в зеркале: ночная сорочка не вполне подходящий наряд для вечернего визита.

В горле у Яны мгновенно пересохло от волнения. Глубоко погрузившись в волной нахлынувшие раздумья, она в два больших шага оказалась на кухне и через минуту уже отхлебывала кипяченую воду прямо из узорчатого хрустального графина. Поставив посудину на место, гадалка ощутила, что чувствует себя не вполне комфортно. Она опустила глаза: та самая нога, которой второпях не досталось тапки, по самую щиколотку погрязла в кучке муки, вырвавшейся на волю из прорванного Джеммой пакета.

– М-м-м! – возопила Милославская сжав кулаки и сцепив зубы.

В этот момент она была готова дать собаке настоящую взбучку. Но Джемма была слишком умна и, по-видимому, все предвидела – она до сих пор не расставалась со своим «бункером».

Медленно вытащив ногу из кучки, Яна растопырила пальцы и осторожно стряхнула муку.

– Придется еще в душе задержаться! – с досадой пробормотала она и, почему-то хромая, затопала в ванную.

В этот момент взгляд ее невольно упал на часы: было около половины одиннадцатого.

– Тьфу ты, черт! – выругалась гадалка. – Вот не везет так не везет! Какая парикмахерская в такое время?! Я, похоже, схожу с ума…

Бормоча еще всяческие проклятия, Милославская омыла несчастную ногу прямо под струей из крана и, наскоро промокнув ее вафельным полотенцем, сердито направилась в свою комнату.

Она заложила обе руки за голову и, поджав губы, уставилась в потолок. «А Джокер-то не подвел, не подкачал все же, дружок,» – думала она, решив, что следует порадоваться хотя бы этому. Весело тем не менее не было. Чтобы разогнать «черные» мыли, Милославская взяла в руки пульт и щелкнула красную кнопку.

С «голубого» экрана бурным потоком полились звуки вечерних «Новостей» одного из каналов второго плана. Взрывы, землетрясения, экономические кризисы… Нет, это не то, в чем сейчас Яна нуждалась. Она решила сменить канал и машинально нажала одну из кнопок. Транслировалась совершенно безобидная по сравнению с предыдущей программа. Милославская отложила пульт в строну и устремила взгляд на экран. Разумеется, не для того…, чтобы внимать словам телеведущего. Она продолжала думать о своем.

«И с какого боку тут парикмахерская? – мысленно спрашивала она себя, недоверчиво опуская уголки губ. – Хотя… Ведь всякое бывало.» И Яна невольно начинала строить предположения.

В один из моментов она в связи с каким-то воспоминанием подумала про Джемму.

– Э-эй! – протянула гадалка. – Выбирайся! Все-таки ты доброго больше сделала…

Овчарка высунула нос и тихо гавкнула. Она чувствовала, что хозяйка все еще сердится, и не решалась показываться на глаза.

– Прощаю, говорю, – усмехнувшись, сказала Милославская. – В конце-концов, и я тоже виновата…

Послышалось шуршание, и Джемма, неуклюже перемещаясь, выползла наружу. Встряхнувшись, она тут же оперлась обеими лапами на Янину кровать и, высунув язык, с готовностью оказать любую услугу посмотрела на гадалку.

– Ну-ну, – промолвила Милославская и провела рукой по холке собаки.

Взъерошенный ведущий телепередачи высокопарно рассуждал о нравах современной молодежи. Мол, есть еще среди нее экземпляры, способные сделать будущее России светлым и небезрадостным.

«Да что там, – мысленно парировала ему Яна, – вон преступность какая! И чего им только всем не хватает! Наркотики, алкоголь… Убивают из-за пустяка…»

Мысли ее были непонятно отдаленными, и она сама даже не прислушивалась к ним, просто мозг самовольно отвечал на услышанное. Параллельно с мыслью о молодежи в голове гадалки не переставали возникать предположения относительно того, что ее на самом деле на тот момент глубоко интересовало.

– Владимир Батищев, – продолжал выдвигать тезисы ведущий, – в свои двадцать два года…, – и дальше полились названия музыкальных конкурсов, лауреатом которых молодой человек являлся.

Сюжет следовал за сюжетом, пока наконец программа не стала вещать о спортивных достижениях юношества. Не обошлось и без прославления ряда депутатов, которые приложили руку к открытию нескольких спортивных клубов, упоминания о двух главах предприятий, ставших спонсорами крупного спортивного турнира и много другого. Ведущий самозабвенно расписывал прелести спортивных залов, а гадалка слушала все это абсолютно равнодушно до того самого момента, пока с экрана… не сорвалось слово «Самсон».

Милославская одним движением соскочила с кровати, зачем-то прибавила громкость (все и без того было слышно достаточно хорошо) и, застыв в невероятно смешной позе, стала внимать сюжету. На экране мелькали комфортные раздевалки, сверкающие душевые, современное спортивное оборудование, великолепно отделанный фасад здания…

– Спортивный клуб «Самсон»… – задумчиво протянула Милославская. – Да, это мне гораздо больше подходит!

На самом деле, «причастность» к делу спортивного клуба выглядела не так нелепо, как «причастность» парикмахерской. Во всяком случае так казалось гадалке. Она с наслаждением потерла ладони и стала взад и вперед расхаживать по комнате. Сюжет к тому моменту исчерпал себя и Яна, взбудораженная увиденным, с каким-то несвойственным ей пылом нажала на кнопку телевизора, отключающую его от сети. Воспользоваться пультом она на этот раз не пожелала.

– Да! Я непременно должна туда попасть! – с жаром воскликнула она, подняв вверх указательный палец.

Однако гадалка тут же вспомнила, что еще недавно стрелки часов остановили ее порыв. Она перевела взгляд на часы: начало двенадцатого.

– М-м-м! – с досадой промычала Яна, поджав губы. – Теперь там точно делать нечего!

Гадалка злилась на саму себя за то, что сразу не нашла нужного решения, за то, что потеряла время в ресторане, за то, что незнакома была с спортклубом «Самсон», в который бы могла отправиться сразу же после подсказки Сюрприза. К тому же в глубине души ее терзала мысль еще и о том, что и спортивное заведение может оказаться совсем не тем местом, которое как-то поможет расследованию.

«А если Галюся томится в застенках клуба?» – вдруг подумала Милославская, и воображение нарисовало ей картину темного сырого подвала, в котором, почему то прикованная к столбу мощными цепями, стонала бедная девочка. Ведь в таком случае в «Самсон» следовало мчаться незамедлительно и бить, как говорится, во все колокола. Или же… Каким-то способом проникнуть в помещение незаконно и тогда…

– Тьфу, ерунда! – воскликнула вслух гадалка, хотя никаких доводов, разоблачающих несостоятельность этой идеи у нее не было. Просто не понравилось ей такое предположение и все. А интуиции своей Милославская ой как доверяла!

Решив, что наилучшим вариантом является нормальное, «дневное», открытое посещение клуба, Яна грузно опустилась на свою кровать. Вывод был вполне логичным, но она все же невольно проклинала поговорку «Утро вечера мудренее».

Яна откинулась было на подушки, но потом, покачивая головой, протянула:

– Нет, в таком состоянии отходить ко сну нельзя!

Она решительно зашагала на кухню, намереваясь убрать там все «безобразие» и подкрепиться чашкой кофе. Через минуту веник послушно ходил в ее руках, поднимая вверх столб белой пыли.