Журнал «Вокруг Света» №12 за 1971 год - Вокруг Света

— Ну хорошо, вот вам чек. Цифру проставьте сами. В фунтах или долларах, как хотите.

— Я еще раз повторяю, Джон, — собеседник не скрывал раздражения. — Я не хочу, понимаете, не хочу связываться с ними. Будь в моем распоряжении хоть вся «Интеллидженс сервис», и то я сомневаюсь, чтобы мне удалось взять верх над мешающими вам контрабандистами. Так что не тратьте зря ваше красноречие. Нет и еще раз нет...

Кто же были эти два джентльмена, игравшие миллионом, как теннисным мячиком? Первый, Джон Арчер Данн, — представитель алмазного консорциума «Де Бирс консолидейтед майнс лимитед». Второй — руководивший во время второй мировой войны филиалом «Интеллидженс сервис» в западном полушарии Уильям Стефенсон, от которого требовалось только одно: помочь «Де Бирс», «Консолидейтед Африкан селекшн траст», «Даймонд корпорейшн» и другим компаниям покончить с подпольным международным синдикатом, занимающимся контрабандным вывозом алмазов из их «законных» владений.

Добрые, старые времена одиночек

Алмазный рэкет, пожалуй, одна из самых молодых отраслей подпольного гангстерского бизнеса. Конечно, драгоценные камни уплывали из-под носа владельцев алмазных россыпей и рудников и раньше — будь то в средние века в Индии, будь то в Бразилии после открытия там в 1725 году крупного месторождения в штате Минас-Жераис или позднее в Южной Африке, где созданная Сесилем Родсом компания «Де Бирс» в 1888 году вытеснила старателей, установив монополию на добычу и сбыт алмазов. Однако подпольный алмазный промысел десятилетиями оставался уделом авантюристов-одиночек, действовавших на свой страх и риск и полагавшихся лишь на собственную хитрость. Среди них, правда, попадались и виртуозы, с самого начала отказавшиеся от наивных попыток прятать камешки за щеку или глотать их. Когда «Де Бирс» превратила алмазные разработки в особые «зоны» — настоящие концлагеря, окруженные колючей проволокой и оборудованные рентгеновскими установками для проверки рабочих и служащих, покидающих их, смекалистые похитители организовали «собачью контрабанду». Они принялись приманивать в зону собак и скармливать им куски мяса, начиненные алмазами. Сообщнику оставалось только угостить «курьера» слабительным, когда тот прибегал в деревню. Кое-кто пытался использовать для этой же цели почтовых голубей, заталкивая им алмазы в зоб.

Своеобразные рекорды по части похищения с разработок драгоценных камней поставили голландец Якобус ван Вик на Ораньемундском месторождении и некий безымянный горняк на руднике Кимберли. Якобус был великолепным стрелком и мог всадить в яблочко хоть сотню пуль. Попал же он на алмазные разработки в зону за какие-то мелкие прегрешения перед законом. Этот ловкач любил держать с охранниками пари на меткость. Он просил на полчаса пистолет, чтобы «пристреляться», а затем без промаха посылал пулю за пулей в ствол дерева, что росло шагах в восьмидесяти за оградой из колючей проволоки. И лишь через несколько лет полицейские случайно узнали, что голландец вгонял в свинцовые сердечники пуль небольшие алмазы, а когда вышел на волю, преспокойно выковырял из дерева «контрабанду».

Второй же — горняк — сыграл на порядках, установленных самой «Де Бирс». На руднике Кимберли дотошно проверяли всех выходящих, кроме директоров компании. Хитрец долгое время припрятывал алмазы в укромном местечке, ожидая удобного случая. Он представился, когда в Кимберли приехал вице-президент «Де Бирс». Горняк ухитрился незаметно бросить горсть алмазов в бензобак его «мерседеса». Вскоре он уволился, отправился в Иоганнесбург и украл машину вместе с камнями, которые лежали в баке...

И все же контрабандная утечка алмазов была для монополии «Де Бирс» с ее миллионами каратов (1 Карат— мера веса драгоценных камней, равная 0,2 грамма.) ежегодной добычи не более чем булавочным уколом. Особенно после того, как все наиболее богатые рудники, шахты и россыпные месторождения были механизированы таким образом, чтобы свести до минимума число людей, имеющих доступ непосредственно к драгоценным камням.

Конкурент у «Де Бирс» появился неожиданно, и случилось это в начале 50-х годов. В его появлении главную роль сыграли три причины: резкое увеличение спроса на алмазы, прежде всего промышленные, начало разработок алмазных месторождений в целом ряде африканских стран, помимо ЮАР и Юго-Западной Африки; и, наконец, общая тенденция к централизации преступного бизнеса в международных масштабах. Как раз тогда на смену враждующим шайкам стали приходить целые гангстерские синдикаты, к числу которых относится и алмазный.

Полуофициально синдикат именуется «Обществом по перекупке алмазов». Лица же, причастные к этой организации, предпочитают называть ее просто «фирма», хотя соглашаются, что правильнее было бы окрестить ее в духе лучших традиций большой коммерции «Обществом с ограниченной ответственностью». Во всяком случае, таково отношение «фирмы» к собственным служащим: если кто-либо из них попадает в жернова конкурентов или лапы закона, то может рассчитывать лишь на собственное везение да изворотливость.

Гангстерский алмазный синдикат по размаху операций, глубокой тайне, окружающей его структуру, а также по строжайшей дисциплине, основанной на страхе, обычно сравнивают с американской «Коза ностра» или итальянской мафией. О размерах прибылей этой подпольной фирмы можно судить хотя бы по тому, что, например, одна лишь Сьерра-Леоне ежегодно теряет из-за контрабанды до 20 миллионов долларов. А ведь ареной операций синдиката является не только Африка, но и Азия, и Латинская Америка...

«Дантист» из Коиду

Еще несколько лет назад Коиду вообще не существовал, а сегодня это один из самых необычных городов в Африке. В нем собралось больше сорока тысяч человек со всей Сьерра-Леоне, из Гвинеи, Либерии и бог весть еще откуда. Улицы забиты автомашинами новейших марок. Магазины, лавчонки и лотки ломятся от товаров, неизвестных в других местах: рядами стоят велосипеды и мопеды, кучами валяются транзисторы, гроздьями висят дакроновые костюмы, кстати, совершенно непрактичные в тамошнем климате; лавки забиты ящиками пива и бутылками с этикетками «Ватт-69», «Джони Уокер» и «Мартини». Повсюду звучит вавилонская смесь языков — английский, хауса, арабский, малинке, греческий, фула, французский, мандинго. Перекупщикам, посредникам, торговым агентам, комиссионерам нет числа. По вечерам из многочисленных баров и кабачков разносятся мелодии мамбо и ча-ча-ча. Даже в окрестных деревнях в жалких лачугах с покосившимися саманными стенами и соломенными крышами стоят цветные телевизоры, которые некуда включать, величественные королевские кровати, нераспакованные мотоциклы «хонда». Поля заброшены, зато вокруг хижин сверкающие бордюры из пивных пробок.

Необычен Коиду еще и по другой причине. Окрестности его на десятки километров, словно оспой или снарядными воронками, изрыты глубокими ямами. В них ночью, а подчас и днем, копошатся тысячи полуголых людей. Даже по улицам самого Коиду бродят старатели с тазами, ситами, лопатами, кирками. Особенно много их на окраине у «кофейного болота», где протекает хилая речонка цвета кофе с молоком. Мужчины, женщины и даже дети сосредоточенно роются в земле в поисках «бесцветных камешков». Дело это не такое уж хитрое: алмазы в Енгемском месторождении, центром которого является Коиду, находятся почти на поверхности — всего в каких-нибудь трех-четырех метрах. Был даже случай, когда на глубине каких-то семидесяти сантиметров, перекопав и просеяв два кубометра земли, один из старателей добыл больше сотни камней весом в шестьсот каратов. В другой раз, когда только что проложили асфальтовое шоссе в Коиду, кто-то нашел рядом с ним алмаз в 70 каратов. Через два дня большой участок дороги исчез без следа.

...Джеймс Хэттон попал в Коиду, уже будучи опытным скупщиком, — до этого он шесть лет работал на «фирму» в той же Сьерра-Леоне, только на другом месторождении в Кенеме. Действовал он под видом дантиста-европейца, твердо решившего разбогатеть на новом месте, а потому не чурающегося лечить и африканцев. Обычно к началу приема в его обшарпанной прихожей уже сидело пять-шесть старателей и горняков. Хэттон по очереди пускал их в кабинет, усаживал в кресло и осведомлялся, какой именно зуб болит. В ответ «пациент» раскрывал рот и высовывал язык, на котором лежало блестящее зернышко. Хэттон брал его, конечно, пинцетом и, рассмотрев в свете яркой лампы, коротко бросал: пятьдесят, восемьдесят или сто. Столько, сколько считал нужным заплатить за камень. Если же кто-нибудь пытался спорить, «дантист» брался за бормашину: как он убедился, эта угроза делала продавца сразу более сговорчивым.

Приказ, поступивший в шифрованной телеграмме из Монровии от регионального шефа Хэттона немца Хольмана, был предельно краток: «Здесь циркулируют слухи, что СЛСТ (1 СЛСТ — «Сьерра-Леоне селекшн траст» — филиал английской алмазодобывающей компании «Консолидейтед Африкан селекшн траст».) открыла новое богатое месторождение в четырехстах милях к западу от Фритауна. Вам надлежит срочно выехать туда и проверить обстановку на месте. В Кенему будет направлен другой человек».