Секретный сотрудник - Сергей Иванович Бортников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ур-ра! – подхватили остальные.
Гуляли долго. Пили мало. Говорили – много.
И в конце концов приняли «историческое решение» – на ночь не расходиться!
Благо, пустых помещений в общежитии – хоть отбавляй.
Хватит, чтобы предоставить каждому гостю по отдельной комнате.
И лишь Ярослав с Ольгой улеглись вместе – сколько ж можно тосковать друг без друга?
13
Провожали дорогих московских гостей всё те же люди: Шульц, Бладыко… И только Валентина Максимовна на вокзал прийти не смогла: накануне нового учебного года в институте у неё было гораздо больше работы, чем у самого ректора. А что вы хотели? Руководить не выходя из кабинета в нашей стране может каждый. А вот чистить да убирать – только специально обученные люди.
Фигина скрючилась на любимой верхней полке; вскоре оттуда начало доноситься её мирное посапывание.
Учёным же мужам спать категорически не хотелось.
Даже под монотонный стук колёс.
И они решили немного пофилософствовать о вечной жизни. Однажды Фёдор Алексеевич уже затрагивал эту тему и обещал к ней вернуться.
– Итак, вы утверждаете, что смерти нет, – забросил удочку Плечов.
– Да… Смерть – всего лишь иллюзия, которую создает наше воображение.
– Но в таком случае и жизнь – тоже иллюзия?
– Возможно. Одно точно: умирает лишь тело, а душа переходит в другой – параллельный мир.
– А доказательства у такой теории есть?
– Физических – нет. Но вот философских – сколько угодно. Главное из них ты знаешь: все мы созданы по образу и подобию Божию. А Бог, как известно, не может быть смертен.
– Слишком примитивная логика!
– Яйцо учит курицу?
– Простите – увлёкся…
– Хотя в принципе такие рассуждения в целом не противоречат моей теории. Замысел Господний гениален. И, как всё гениальное, очень прост. Это аксиома, то есть теорема, не требующая доказательств.
– Ой, не знаю… Оглянитесь вокруг. Проявления жизни слишком неоднозначны и чрезвычайно сложны для понимания.
– Для тебя. Для нас – людей. Но не для Всевышнего!
– Значит, по вашему мнению…
– Жизнь человека похожа на многолетнее растение, зацветающее снова и снова… Поэтому бояться смерти не стоит, следует бояться греха! Это то, в чём я согласен с религиями мира, в том числе и нашей – православной. Не убивай, не кради, не лги, люби своих ближних, как себя самого, если говорить словами из Священного Писания, или же будь Человеком с большой буквы, как завещал наш классик Максим Горький – и Господь обеспечит тебе счастливую жизнь на новом, более высоком, уровне…
– То есть фактически в раю?
– Так точно, дорогой мой, так точно… А будешь грешить – попадёшь на переплавку – в ад.
– Вы-то сами всегда следовали заповедям Божьим?
– Сомневаешься?
– По поводу несоблюдения правил «не убий, не укради» никаких аргументов у меня нет, а вот в том, что вы всегда говорите только правду – имеются веские сомнения.
– Обоснованные?
– Пожалуй…
– Тебе не даёт покоя ксёндз, с которым я встретился в день нашего рождения?
– Так точно.
– Он передал мне записку от моего мальчика.
– У вас есть сын?
– Да. А что в этом удивительного?
– Вы никогда даже не заикались о его существовании…
– Не хотел бередить рану… Павлуша не сполна ума и с детства воспитывается при Несвижском костёле Тела Господня.
– Да… Дела… Простите, отец…
– Ничего. Я схожу в туалет, а ты ложись спать – поздно уже. Утром, на свежую голову, продолжим нашу дискуссию.
– Согласен…
14
Как только Фёдор Алексеевич покинул купе, Ярослав бросился к его пиджаку, висевшему на крючке прямо над головой Фигиной, и принялся шарить по карманам.
Быстро нашёл то, что искал – клочок бумаги – и поднёс его к включенному ночнику. В центре то ли рисунка, то ли чертежа, сделанного чьей-то, явно неумелой рукой, находился огороженный храм, обозначенный буквой «ц»; от него на юго-запад вела стрелка, снизу которой было написано «40 м».
Плечов «сфотографировал» изображение своим цепким взглядом и, положив бумажку на место – в профессорский карман, улёгся на правую нижнюю полку.
Дождался Фролушкина и сразу же уснул.
15
Эх, всё-таки здорово, что август имеет один лишний, 31-й день!
Сколько всего важного, необходимого можно успеть сделать за это, казалось бы, короткое время.
Спокойно, без аврала и спешки, подготовиться к началу очередного учебного года – раз, повидаться с однокурсниками, друзьями, узнать, как провели летние каникулы они, – два, наконец, встретиться с куратором – три!
А ещё – приодеть-принарядить свою ненаглядную.
Слава богу, что несколько лет тому назад на Сретенке открылся первый советский Дом моды, к тому же работающий и в воскресенье.
Именно к нему держали путь Ярослав с Ольгой.
И по устоявшейся традиции встретились с Пчеловым!
Лейтенант был один, но его глаза явно кого-то искали в многолюдном помещении, постоянно обминая-игнорируя тёзку и его верную подругу.
Пришлось напоминать о себе не очень вежливым похлопыванием по плечу.
Чекист готов был немедленно броситься в драку из-за столь неучтивого обращения (по крайней мере именно об этом свидетельствовала его разъярённая физиономия!), но узнал старого друга и рассмеялся:
– А, это ты? Давай рассказывай, где пропадал? Я пару раз заходил в общежитие, но там никого не было…
– Мы ездили в Минск. Я, Оленька и Фёдор Алексеевич.
– Ты за ним, как нитка за иголкой…
– Он мой научный руководитель. Забыл: у меня на носу дипломная работа…
– Погоди секунду! – Пчелов наконец-то обнаружил того, точнее, ту, кого искал, и бросился навстречу немолодой благородной даме в длинном платье, хвост которого волочился по полу. Взял её под руку и подвёл к своим друзьям:
– Знакомьтесь, это Надежда Петровна. Хозяйка всего этого великолепия.
– Очень приятно! – восхищённо выдохнула Фигина, сразу признавшая в пожилой женщине директрису треста «Мосбельё» Ламанову.
– Мне тоже, – высокомерно процедила та, слегка наклоняя вельможный подбородок. – Что вы ищете в нашем заведении, го… товарищи?
– Платье!
– Позвольте предложить услуги одной из своих молодых консультанток?
– Бесплатно? – недоверчиво покосилась Фигина, привыкшая считать каждую копейку.
– Абсолютно! Прасковья… Паня!
Оперативно откликаясь на её зов, из самой гущи народу немедля вынырнула учтивая девчушка лет восемнадцати с идеальной фигуркой и чистым, немного простоватым, личиком.
– Да, Надежда Петровна?
– Проведите сударыню в примерочную и покажите ей нашу последнюю коллекцию.
– Слушаюсь!
Барышня отвесила старомодный реверанс и, увлекая за собой Ольгу, быстро скрылась из виду.
– А вы, Иван Константинович, зачем пожаловали?
– Соскучился.
– Ой, не льстите… Я дама с опытом. Подхалимов за версту чую! Да, кстати, как зовут вашего приятеля?
– Ярослав! – смущённо представился студент.
– Вы тоже служите во Внешторге?
– Нет. Слава – философ. Почти Конфуций, – разъяснил чекист.
– Ясно. А деньги у Конфуция есть? Наши
