Бахтале-зурале! Цыгане, которых мы не знаем - Дмитрий Фалеев

Другой эпизод. В Ивановский СИЗО к несовершеннолетним приехала комиссия с очередной проверкой. Начальница комиссии — известная женщина, со статусом, апломбом — спрашивает там одного цыганенка, который сидит за мелкую кражу:

— Образование есть?

— Нет образования.

— Ты в школу не ходил?

— Три года ходил!

Она торжествует:

— Значит, образование все-таки есть!

— Я брата провожал…

Такие пирожки.

Проблема тут в том, что дети в своих мнениях часто оглядываются на мнение родителей, а те считают: если они сами прекрасно прожили без образования, то и дети проживут! Ведь для того, чтобы «купить-продать», знания нужны лишь самые элементарные, начальной школы хватит за глаза! А остальные школьные предметы, из старших классов (биология, история, литература, черчение, физика, английский язык), для цыган — абстракция. Мужчина не должен заниматься абстракцией. Его обязанность — «покушать принести», конкретные вещи. Котляры не видят, как на школьных знаниях можно заработать, — и какой же в них прок? Вот цели и нет. Им непонятно, зачем столько знать, утруждать этим голову; не видят перспективы.

Спрашиваю Ольгу Евгеньевну Бурлак, преподавателя коляновской школы:

— В чем главная специфика цыганского класса? Какие сложности?

— Сложности есть, и очень большие. Дети осваивают русский язык лишь к 7–8 годам, поэтому учиться начинают поздно. В классы приходят неподготовленными. Собрания родительские не организуешь, мы с завучем сами выезжаем в табор: с бароном разговариваем, дисциплину налаживаем… Цыгане — более свободный народ. Они любят погулять, в карты поиграть, это у них принято. Они даже мне задавали вопрос: «А вы, Ольга Евгеньевна, играете в карты?» Они говорят: мы каждый день — до двух часов ночи!

И вот совпадение — другую учительницу котлярского класса, с которой я общался, тоже почему-то звали Ольгой Евгеньевной! Она работала в средней школе деревни Семеновское Ивановской области. Первое время дети ходили в школу исправно, потом перестали. Ольгу Евгеньевну руководство школы направило узнать, по какой причине. Барон ответил — «холодно, зима, сапогов нет, дети не пойдут, приходите сами». Ольга Евгеньевна стала проводить уроки прямо в таборе, а табор тот был сильно расслоенным в социальном плане, и дети богатых цыган занимались отдельно от детей бедняков и в разных домах, поэтому уроки приходилось дублировать. Ольга Евгеньевна пропадала у цыган с восьми до пяти. Барон обещал ей платить сверх зарплаты, купить парты и стулья для классной комнаты, но ничего, конечно, не купил.

Из предметов цыганята любили арифметику, а не любили чтение и труд — убегали с уроков, тысячу причин находили, лишь бы отвертеться от занятий. Если у них что-то не получалось, бросали тут же, едва ли не с ненавистью к тому заданию, которое не вышло. Со злости, на импульсе порвать тетрадку, сломать карандаш — это для них норма.

Из класса то и дело пропадали учебники, а «Кто брал?» — «Не я!», «Не я!» и «Не я!» Один раз сознались, что бумага кончилась — печь растопить, а учебник подвернулся.

— А как ты учишься?

— Одни пятерки.

— А ты?

— На пятерки.

— А ты?

— Пятерки.

В цыганском классе одни отличники. Если, конечно, не смотреть в дневники.

Цыганская правда лучше правды.

Например, история из энциклопедий повествует следующее: «Родина цыган — северо-западная Индия, откуда они вышли не позже X века. В Европу цыгане пришли через Малую Азию и Балканский полуостров, где они были уже в XIII веке; в начале XV века они появились в Венгрии и затем рассеялись по другим европейским странам, подвергаясь преследованиям»[48].

Коротко и ясно. Но это как-то… неинтересно.

Вот версия Тимы:

— Мы самые старинные цыгане — котляры. Я тебе сейчас расскажу. Это секретные сведения. Тебе повезло. Жили в Индии два брата — один был простой ремесленник, а другой был кузнец, и что-то они меж собой не поделили. Род кузнеца поссорился с родом второго брата, а поскольку тот род был богаче и сильнее, семье кузнеца, чтоб спасти свои жизни, пришлось убраться из Индии подальше!

Они бежали, не ведая дороги, ехали и шли, попали в пустыню, вдруг видят — стена! Идет прямо посреди пустыни! Конца не видно — ни налево, ни направо. Они пошли вдоль этой стены, день идут, два — стена не кончается! Наконец видят — в стене ворота, прочно закрытые, да еще и стражники — с узкими глазами. Это был Китай! Там народу жило несколько миллиардов и земли не хватало, чтобы всем разместиться. Поэтому они стену и построили — чтобы никто чужой не мог к ним попасть. Своих девать некуда!

Старик-кузнец обратился к стражникам: «Пустите нас, пожалуйста!» Те не понимают. Только спрашивают: «Кто вы такие?» А они ни слова по-китайски не знают, только знают, что «цы» — это «люди». И они отвечают: «Мы люди с Ганга». Ганг переводится как «священная вода». И у них получается «Мы цы Ганга». Это значит «мы люди священной воды».

Но стражники копья на них наставили: «Убирайтесь прочь, несчастные цыганга!» Они подумали, что их так зовут!

Пошли они дальше. А «цыганга» потом переделалось в «цыгане». И так это имя стало нашего народа! А в Китае и Японии до сих пор цыган нету!

А наши люди поехали дальше и приехали в Рим! Они пели, плясали и гадали на картах таро! До них в Риме никто не знал про карты таро, и богатые римляне испугались цыган, потому что те могли им предсказать: «Завтра ты сломаешь ногу» или «Завтра тебя отравят», а они хотели слышать только «Завтра будет хорошая погода» или «На обед вас ожидают фрукты». Римляне боялись узнать плохое про свое будущее и объявили всех цыганок бабами-ягами, разогнали их прочь, и цыгане разбрелись по всему миру. Мы к тому времени уже индийский язык забыли, и наш язык составлен из языков всей земли — из индийского, итальянского, афганского, австрийского… Ты знаешь, есть в Америке племя апачи? А «пачи» — по-нашему пожелание хорошего. Или «барон» — это слово австрийское. Мы его у них отобрали и сделали нашим.

— У нас язык — межконтинентальный! — добавляет Амбрэл.

И зачем мне рядом с таким учебники? Словари? энциклопедии? История — просто информация о прошлом, ее в наш век хватает за глаза, а предание способно вместить в себя то, что словарям и не снилось.

«Дело было летом, — пишет в ЖЖ Дмитрий Орехов, священник из Кинешмы. — Червоно с братьями поехал “андэ гава”, т. е. в сельскую местность торговать всяким товаром. Они цыгане-влахи. Эту историю мне сам Червóно рассказал. До этого случая он про Дивеево ничего не знал. Вот заехали они в большой поселок. Смотрят: храмы стоят большие, народ церковный ходит. На этот факт они вначале не обратили столь большого внимания. Видят: церковная лавка на улице. Стали они иконочки рассматривать и выбирать. Влахи пользуются иконами так: дома у них обычно стоит одна большая икона. Это родительское благословение, т. е. она благословляется при посредстве специального ритуала. Не знаю, какие еще бывают влахи, но нашим вторую большую икону уже не вручишь. Знаю только одну семью, в которой есть вторая икона, попавшая туда чудом. А маленькие иконочки они кладут в бумажник или паспорт — на счастье, вроде, или чтоб торговля лучше шла. Вот и стали братья выбирать такие маленькие иконочки. Двое купили, а Червоно вдруг обнаружил, что у него вообще нет денег при себе. Я бы усомнился в правдивости этого рассказа, если бы не… Ну про это в конце. И вот пошли братья к машине. А наш герой постеснялся признаться, что у него нет денег. Ему понравилась одна иконочка, где прп. Серафим стоит в лесу на камне перед иконой “Умиление”. И так этот Червоно сокрушается, мол, Господи, почему у меня денег нет! Купил бы я ту икону… И вдруг слышит — в нагрудном кармане футболки мелочь вроде трясется, а он несколько раз смотрел до этого — ничего не было. Нашлось денег на ту иконку. Купил он ее и к машине возвращается. А братья его ждут, поскольку машина заперта, а ключи от машины у Червоно. Машина была заперта, и никто ее не открывал. Открывает Червоно дверцу, а на сидении точно такая же иконка лежит, какую он купил. Он поразился. Братьев спрашивает, они тоже ничего не понимают. Проверили: их иконки на местах лежат. Машина была заперта. Удивились братья и решили разузнать получше, что это за место. Стали они ходить по дивеевским храмам и всех расспрашивать. И настолько они хорошо узнали про Дивеево и про дивеевские предания. Червоно мне их увлеченно пересказывал — и про жизнь прп. Серафима, и про то, что “встанет канавка от земли до неба”, ну, значит, и про антихриста. Поэтому-то я ему и поверил. По его словам, уехали они оттуда совсем другими людьми».

Белая ворона — I

Руслан — это Гога. Гога — Руслан. Ему самому больше нравится Руслан. Он берет гитару и под приятную мелодию поет простые и добрые слова: