Полный годичный круг кратких поучений. Том III (июль – сентябрь) - Григорий Дьяченко

Любовь к Иисусу Христу так горела в сердце молодой Марины, что она не могла скрывать ее и открыто исповедовала веру свою в Распятого Спасителя, хотя и знала, что может подвергнуться за это жестокому преследованию. И в самом деле, вскоре правитель востока Олимврий, встретив ее и узнав, что она христианка, потребовал ее к суду. «Ничего я не хочу кроме того, чтобы остаться верною рабою моего Спасителя! – отвечала ему Марина, – и угроз твоих я не должна бояться, они не должны помешать мне принять страдания за Того, Кто Сам пострадал за людей».

Видя твердость христианки, Олимврий приказал предать ее истязаниям. И кровь Марины полилась под сокрушительными ударами; все тело ее было истерзано; многие из присутствовавших, жалея ее, со слезами уговаривали послушаться игемона, и сам он прикрывал глаза, чтобы не видеть растерзанного тела мученицы.

После истязаний Марина была отведена в темницу и спустя несколько времени обезглавлена.

II. Братия христиане! Мы видели, что обращение св. мученицы Марины, прежней язычницы, ко Христу последовало от того, что она узнала от христиан, что сделал Спаситель для людей: Божественною любовью Божией к человеку пленилось ее сердце, и она от всего сердца и от всей души уверовала в Господа Иисуса Христа и возлюбила Его паче своей жизни.

а) Так и мы, во всех делах Божиих, видимых очами нашими, должны видеть следы любви Отца небесного к нам, недостойным грешникам. Мы со всех сторон окружены живыми свидетелями отеческого Его о нас промысла и попечения.

Воззрим ли мы на небо, простертое над главами нашими во свидетельство днем и ночью о величии Божией к нам благости? Оттуда милосердый Отец небесный сияет солнце Свое на злыя и благия и дождит на праведныя и неправедныя.

Воззрим ли на землю, – сколько свидетелей милосердия к нам Господа и Бога нашего! По Его велению она питает нас и греет, и одевает, и украшает, и веселит, и утешает неистощимыми сокровищами своими.

Воззрим ли на животных созданных на службу нашу, – увидим, как Отец небесный промышляет о всех нуждах наших. Словом, мы не можем открыть очей наших, чтоб не видеть во всех, даже малейших, тварях следов благости Божией к нам. И если бы сердце наше всегда было чисто, мы никогда не могли бы открыть глаз своих без чувства глубокого благоговения к неизреченной любви к нам Отца небесного. Одна только несчастная закоснелость во грехах и пагубная рассеянность в суетах мира сего прелюбодейного и грешного делают сердце наше столько нечувствительным, что большей частью мы смотрим на величие дел Божиих без благоговения к милосердию Его, а часто так забываем благость Господа Бога, что Он, по милосердию Своему, как бы принужденным Себя находит, для пробуждения в нас любви к Нему, без которой мы бы погибли, посещать нас иногда несчастиями и бедами. Но и тогда, когда Он наказует нас, не престает быть Отцем нашим; рука Его, и поражающая нас, всегда наполнена сокровищами благословений, которыми Он тотчас осыпает нас, коль скоро мы обращаемся к Нему.

б) Но сколько ни велика любовь Божия, открывшаяся в сотворении мира и человека и беспрерывно открывающаяся в отеческом Его о нас и о всех тварях промышлении, – она еще, так сказать, очень мала в сравнении с той неизглаголанной любовью, которую Отец небесный явил в искуплении падшего рода человеческого.

Вселенная из ничтожества получила бытие по единому глаголу Всемогущего: Той рече и быша, повеле и создашася. Достаточно было одного мановения Божия, чтобы небо со всеми светилами и земля со всем украшением своим явились во всей лепоте своей; а чтобы искупить падшего человека, Единородный возлюбленный Сын Божий оставляет небо и престол Свой, сходит на землю, покрытую бедствиями и обремененную проклятием за грехи человеков, дабы бедственную землю соединить с блаженным небом и упразднить клятву, преизобильно излить на нее все благословения Отца небесного. С беспредельным смирением приемлет Он на Себя бренную плоть нашу и Сам делается человеком, дабы Своим смирением уничтожить проклятую гордость прародителей наших, источник падения и всех зол, и падшее естество наше восстановить в прежнее, или паче высочайшее и неотъемлемое блаженное состояние. – И с каким неизреченным человеколюбием этот Ходатай наш, Господь и Спаситель Христос, ищет погибшее естество наше, сию заблудшую овцу, дабы, обретши его, соделать его причастником Своего божественного естества! С какой, наконец, любовью любвеобильный Спаситель наш полагает за спасение душ наших Свою всесвятую душу, изливая на кресте всю Божественную кровь Свою до последней капли!

в) И с каким неистощимым обилием изливается эта любовь Божия в сердца наши, когда мы сами не закрываем их неверием нашим! Отец небесный ради бесконечно великой жертвы Единородного, возлюбленного Сына Своего, принесшего всего Себя за спасение наше, отверзает для верующих в Него беспредельные сокровища сердца Своего, изливает на них Духа Своего Святаго, возбуждает нас к истинному покаянию, способствует нам в немощах наших, утешает нас в скорбях наших, ходатайствует в нас воздыханиями неизглаголанными, утверждает внутрь нас Царствие Божие; и если мы постоянно следуем влечению Его, делает нас святыми, чистыми, способными к вечному соединению со всесвятым Богом, для вечного, некончаемого блаженства в небесных обителях света и жизни.

III. Но, дабы воистину соделаться участником спасения, приобретенного нам кровью и смертью Иисуса Христа, для этого не довольно, чтоб только носить на себе имя чад Божиих и христиан, но надобно иметь свойства сынов Божиих – истинно любящих Бога, из любви к Нему верно исполняющих Заповеди Его; за любовь к нам Отца небесного и мы должны взаимно платить Ему любовью своею. А Он от сердца нашего ничего более не требует, кроме того, чтоб мы из любви к Нему верно исполняли Заповеди Его для собственного же нашего блаженства.

Молим вас, братия, щедротами Божиими, если не всегда, то сколь можно чаще обращать умиленные взоры сердца своего на Любовь, распятую за нас, дондеже вообразится в нас Христос, да будете истинные чада Божии, наследники Богу, сонаследники же Христу во всех сокровищах вечной жизни и блаженства, уготованных любящим Его. (Составлено по Четьи Минеям и «Беседам» Филарета, митрополита Киевского; сн. «Воскресные чтения», 1845 г.).

Восемнадцатый день

Поучение 1-е. Св. мученик Иакинф

(О воскресении мертвых)

I. Прославляемый ныне св. Церковью св. мученик Иакинф пострадал в городе Амастриде (ныне Амастра). Еще в младенчестве Господь прославил его чудодейственной силой: будучи 3-х лет, молитвой он воскресил умершего отрока, был мучим за Христа, скончался в темнице, в IV веке.

II. Св. мученик Иакинф настолько благоугодил Богу, что сподобился дара воскрешения мертвых. Это побуждает нас сказать вам, братия, несколько слов о воскресении мертвых.

Неверие издавна представляет вопрос, который почитает неразрешимым: как воскреснут тела, которые с смертью делаются тлением и прахом, и с течением времени как будто совсем исчезают в недрах земли? Но кто познал ум Господень? (Рим. 11, 34). Кто может постигнуть непостижимые дела Всемогущего, для Которого нет ничего невозможного и трудного? Призвавший из ничтожества к бытию этот беспредельный мир и все живущее на нем, ужели не может призвать к жизни и то, что отжило? Вначале создавший тело человека из земли, ужели не может опять возобновить рассыпавшееся в землю тело человека?

Непостижимо для нас воскресение мертвых; но сколько чудного и непонятного заключает в себе весь мир, нас окружающий? Непонятно для нас и самое рождение человека, хотя оно совершается по закону природы. Каждое живое существо, можно сказать, выходит из ничтожества; небывшее является бытием и жизнью, а как является? Это знает один Творец естества нашего.

Впрочем можно указать на несколько подобий или сравнений, коими уясняется истина воскресения мертвых.

а) Что человек воскреснет и снова получит свое тело, на это ежедневно указывает наше засыпанье вечером и просыпанье утром. Подобно тому, как мы ложимся и засыпаем вечером, а на другой день пробуждаемся и встаем с тем же телом: так и мертвое тело некогда при воскресении получит снова свой вид и свою жизнь, пробудится от смертного сна и будет жить.

б) Другой образ нашего воскресения составляет непрерывающаяся преемственность дня и ночи. Когда оканчивается день и заходит солнце, постепенно становится все темнее и темнее и, наконец, все покрывает мрачная ночь. Тьма и тень смертная обнимают тогда всю природу; исчезли горы и долины, цветы и деревья, не видно ни одного творения, и все как мертво. Если в мрачный полночный час взойти на гору и посмотреть вокруг, подать голос и прислушаться, то никто не отзовется во тьме, ничто не шелохнется, все спит, люди и животные. Но чуть наступит утро, все становится видимым пред глазами, все оживает и снова царит везде новая жизнь.