Инцел на службе демоницы 4: Гарем для чайников (СИ) - Блум М.

Самолет взлетел, стремительно набирая высоту. На миг заложило уши. Аэропорт становился все меньше, пока не исчез из виду окончательно. За окном замелькали облака, разбросанные по безмятежно-синему небу — точь-в-точь как глаза одной моей знакомой, о которой мне сейчас меньше всего хотелось вспоминать. Хотя врезаться на полной скорости в рай я бы не отказался. Я откинул голову и закрыл глаза, решив весь путь проспать. Однако едва только по салону разрешили ходить, как кто-то прошествовал до последнего ряда и плюхнулся рядом. Требуя внимания, локоть ласково ткнул меня под бок — я даже угадал чей еще до того, как она заговорила.

— Почему ты мне не сказал, — напористо начала Саша, — что предлагал ей жить с нами?

Ну ничего себе у них там темы для девочек. Я без особой охоты открыл глаза.

— Она все равно отказалась.

— А почему ты ее не уговорил?

Вроде обычные фразочки в ее стиле, но сейчас кололи, словно втыкались острыми иголками во все извилины. Что ж ты меня вечно не одобряешь? Кусаешь словами своими, царапаешь… Ты же и так девушка номер один! Чего тебе еще надо? Сдохнуть за тебя? Кому ж ты тогда будешь мозг выносить — да так, чтоб тебя слушали!.. Хоть бы раз просто сказала, что ты меня любишь.

— А ты что, — я передразнил ее интонацию, — ищешь другой вариант на тройничок?

С пару мгновений она внимательно смотрела на меня.

— После того, — гораздо серьезнее заговорила Саша, — как мы поссорились, Яна была одна, и с ней стали происходить плохие вещи. Никто не должен быть один. Ладно, пойду, а то еще подерутся…

Чмокнув меня в щеку, она легко вскочила и ушла вглубь салона. За окном продолжали мелькать облака, убаюкивая своим однообразием. Я снова закрыл глаза, надеясь — какое ироничное слово, — что меня поскорее укачает в сон. Спуск смываемой воды шел отличным саундтреком к реву турбин и обсуждению размеров хозяйства Марко Поло. Затем рядом снова раздались шаги, и я открыл глаза как раз в тот момент, когда и на соседнее кресло села Алгон.

Пару секунд мы молча смотрели друг на друга.

— У тебя все в порядке? — наконец спросила она.

Я кивнул. Конечно же, у меня все в порядке. У меня все просто охрененно.

— А лагерь как? — осторожно уточнила она.

Вообще великолепно — лучшее воспоминание в жизни! Натрахался от души. А мозги до сих пор не могут разогнуться от той позы, в которую их поставили.

— Нормально, — сухо подытожил я.

Алгон скользила глазами по моему лицу, явно не веря.

— Я же вижу, что нет, — с легким нажимом произнесла она. — Если что-то не так, просто поделись, и станет легче. Можешь мне довериться…

От этого тона заботливой мамочки меня чуть не перекосило. Вот только не надо мне указывать, что делать. У тебя самой куча дерьма в жизни, с которым ты не можешь разобраться! И ты пытаешься учить меня?

— Легче мне станет, — отозвался я, — если смогу хоть немного поспать.

Ее взгляд слегка царапнул.

— Ну тогда не буду мешать, — она поднялась.

Алгон ушла, и я закрыл глаза, в который раз пытаясь уснуть. Рядом, не переставая, топали чьи-то ноги, хлопали двери туалетов, скрипели тележки стюардесс, то раздающих еду, то собирающих мусор по салону. Девчонки на ряду передо мной, наговорившись, стали распевать репертуар Марко Поло. Соседнее кресло со стоном прогнулось, и чье-то плечо задело мое плечо. Я медленно открыл глаза.

— Все, — выдохнула Майя, — не могу больше! Остаток пути я здесь.

У меня не было возражений — если этот остаток пройдет молча.

— Расселась там, — ворчала она, — место твое заняла… Куда она еще залезет? В одном номере с нами жить будет или сразу по привычке в постель бросится? Уж такого тройничка я точно не переживу!..

Ее пальцы раздраженно выстукивали по ручке кресла, змейка возмущенно тряслась на запястье. От всего этого мельтешения у меня уже кружилась голова. Что ж ты так много ноешь? И почему мне? Я что папочка, который обо всем позаботится? Не помню, чтобы брал на себя эту роль.

— Захочет, — сказал я, — и залезет. Я уж точно возражать не буду.

Майя недоверчиво уставилась на меня, словно услышала не то, что ожидала. А потом резко поднялась.

— Пойду, — с легким вызовом бросила она, — мало ли, что они там обсуждают. Вдруг как от меня избавиться… Тоже возражать не будешь?

Не дожидаясь ответа, она застучала каблуками по полу. Вот и молодец — хоть с чем-то сама разберешься. Из распахнувшейся двери туалета донесся звук слива. Как же это все достало! Я с силой зажмурился, и в этот миг кресло рядом со мной снова прогнулось, и кто-то сел. Локоть мягко коснулся моего локтя, и, даже не открывая глаз, я вдруг понял — скорее почувствовал, — кто это. Ну что, Би, что ты хочешь мне сказать? Я распахнул глаза и — уставился на пустоту.

Соседнее кресло не занимал никто. Я даже не знал, была ли она на самом деле тут, или мне это лишь померещилось. Пальцы машинально скользнули в карман и стиснули медальон. Я не хотел его надевать, но мне важно было знать, что этот золотой кружок рядом.

Сумки тряслись в багажнике. По трассе скакало солнце, а за окном такси мелькали пальмы и уютные домики, каждый второй из которых сдавался отдыхающим, а каждый первый оказывался пригородным отелем. Провожая их глазами, я расположился рядом с водителем на переднем сидении, а девчонки втроем, как и в самолете, устроились на заднем и не умолкали всю дорогу, развивая свои темы для девочек.

— Я отвечу на твой вопрос, — сказала за спиной Алгон, — если ответишь на мой. Назови самую большую глупость, которую ты делала ради парня.

— Еще чего, — фыркнула Майя с другой стороны такси, — делать глупости ради парня!

— А что, — отозвалась сидящая по центру Саша, — ради парня надо делать глупости?

Таксист в очередной раз озадаченно покосился на меня, словно гадая, какая из них моя. Не вслушиваясь, я отвернулся к окну. Среди пальм и отелей — буквально через каждый десяток метров — маячили огромные баннеры, навязчивые, как реклама в интернете. На одном Марко широко раскидывал руки и выпучивал глаза, будто призывая фанаток утонуть в его океанах. Следом три солистки “Миссии” изгибались в томных позах, как бы дразня тем, что никогда не дадут. Сразу за ними Лера грозила пальчикам всем Казановам, которые рискнут не прийти на ее концерт.

— Она что тоже тут? — удивилась на заднем сидении Саша.

— Ну да, — коротко отозвалась Алгон.

— Сейчас все тут, — проворчала Майя.

Лерино лицо снова пронеслось мимо. А я не знал, что она будет здесь. Вчера она написала, что наш секс-распорядок пока отменяется, потому что у нее гастроли — видимо, ее гастроли проходили там же, где и наш отдых.

Баннеры за окном мелькали все настойчивее, разбавляясь лицами и менее известных звезд. Они словно соревновались, кто намозолит глаза больше. Неудивительно, через пару дней в городе будут проходить сразу два крупных события: фестиваль развлечений для взрослых “Порнофест” и масштабный опен-эйр “Райские сады”. Если Лера и Марко активно зазывали на первый, то “Миссия” усердно соблазняла на второй. При этом мероприятия намечались одновременно, как бы предлагая публике выбирать.

Такси свернуло на повороте, и за пальмами замельтешила огромная стройка.

— Это что “двойной экстаз”? — Саша сзади потянулась к окну, внаглую заваливаясь на сидящую около него Майю.

— Больше похоже на тройной, — отозвалась та, отпихивая ее обратно.

— Прямо как у нас, — с иронией заметила за спиной Алгон.

Гигантская американская горка улетала высоко в небо и, вероятно, улетит еще дальше, когда ее наконец достроят. Парк казался в разы крупнее того, что недавно открыли под нашим городом. Подтверждая это, над сверкающими на солнце воротами гордо раскинулась надпись “Мега Вэт Пэнтиз Лэнд”. Ну ясно, очередной парк непорочных аттракционов — то же удовольствие, что и от секса, но только без такового. Так и вижу будущий баннер с рекламой: “зачем искать партнера, если можно купить билет?”

Голубая полоса неба вдруг плавно перетекла в голубую полосу моря. Яхты и лодки безмятежно рассекали гладь. На пляже нежились отдыхающие, в красочных киосках торговали коктейлями и мороженым. Промчавшись вдоль линии моря, такси наконец свернуло в город. Девчонки сзади с любопытством прильнули к окнам, за которыми теперь мелькали магазинчики с магнитиками и сувенирами, разноцветные козырьки отелей, столики уличных кафе. И везде, куда ни сверни, в небе маячила высоченная башня с зеркальными окнами, будто перенесенная сюда из делового центра какого-нибудь мегаполиса — смотревшаяся странно и нелепо среди небольших курортных домиков.