Пуля для императора - Андрей Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мисс Челлендер то краснела, то бледнела, но держала себя в руках, лишь в её глазах бушевало ледяное презрение. Скрипнув зубами, я также решил не унижаться до оправданий и продолжил, как ни в чём не бывало.
– На Байкале, казалось, преследователи потеряли наш след. Однако после посещения острова Ольхон мы вновь подверглись…
– Что вы искали на острове? – перебил меня князь.
– Ответы на загадки и послания, – не меняя тона, ответил я, задним умом прекрасно понимая, что всей правды уже не скажу. – Буква S, изображённая умирающим сэром Эдвардом Челлендером, была опознана местным племенем как «удила Чингисхана». Якобы именно они были изображены над входом в тайную пещеру Белой горы. Мы блуждали там не один час и чудом выбрались наружу…
Изогнутые брови Энни чуть заметно дрогнули.
– И что же, вы ничего не нашли под этой таинственной буквой S? – снисходительно улыбнулся князь, подмигивая родственнику.
– Увы, ничего.
– Вы лжёте.
– Возможно. Но откуда вы это знаете? – спокойно спросил я, и князь прикусил язычок.
– Остановитесь, господин Строгов, – резко вмешался полицейский чин, но было поздно.
– Вы не верите слову джентльмена? Быть может, у вас есть иные источники информации? Кто-то кроме меня, мисс Челлендер и старого денщика моего отца, верно? Однако кто бы это мог быть…
– Вы забываетесь!
– Нет, я лишь пытаюсь рассуждать логично. Кроме нас и шамана курыканов о нашей цели не знал никто. Ну, возможно, исключая наших «выдуманных» преследователей. Боюсь спросить, не были же вы с ними в настолько тесной связи, что…
Чиновник яростно хлопнул ладонью по столу. Я почувствовал, как в мой рукав вцепились тонкие пальчики рыжей англичанки.
– Майкл, не надо!
– Я просил вас называть меня Михаилом, – холодно прорычал я, стряхивая её руку.
Голову вновь кружило весёлое и бесшабашное предвкушение русского бунта!
Вот поверьте, сейчас никто бы не заткнул мне рот, потому что правда была на моей стороне. И эта правда казалась на данный момент важнее всего – субординации, манер, приличия, воспитанности и элементарного такта. Я слишком много пережил и слишком многое потерял, чтобы хоть кто-то посмел упрекнуть меня во лжи!
И тем не менее рассказать всю правду не поворачивался язык. Браслет Цепных Псов по-прежнему отягощал моё запястье, словно напоминая, что тайна золота ордена должна навсегда оставаться тайной для непосвящённых…
– Сядьте, прошу вас, – тихий чиновник указал мне на стул. – Мисс Челлендер, не будете ли вы против ответить на несколько вопросов?
– Разумеется, сэр. Если, конечно, это не будет противно моему воспитанию и ваши вопросы будут достаточно приличны для дамы.
– Конечно, мисс Челлендер. Вы ведь не на допросе. Если позволите, я бы лишь попросил вас поведать нам историю лично вашего путешествия. С ваших взглядов и ваших позиций. Мнение иностранца о Российской империи, непредвзятое и честное, может оказаться очень полезным для нас.
Энни всё поняла и слегка поклонилась.
– Присядьте, мисс. Вам совсем не обязательно стоять, – на всякий случай буркнул князь, стараясь выглядеть благородным.
Дочь английского посла даже не посмотрела в его сторону и продолжила стоять прямо, как корабельная мачта на фрегате адмирала Нельсона.
– Я отправилась в путешествие на Байкал по собственной воле. Граф Михаил Строгов и его денщик Матвей (прошу прощения, что не знаю его фамилии) были моими верными спутниками и защитниками. Я имела некоторые личные средства и могла сама оплатить свою долю дорожных трат. Предупреждая возможные вопросы неделикатного свойства, сразу поясню, что для меня эта поездка была единственной возможностью узнать правду о смерти моего бедного отца.
– Мы все выражаем вам своё искреннее сочувствие, – нетерпеливо перебил князь. – Однако лично мне было бы куда более интересно услышать ту часть истории, что произошла с вами на острове Альхон.
– Ольхон, – изящно поправила Энни. – Судя по всему, вы впервые услышали это название здесь, в рассказе сэра Строгоффа. Увы, мне нечего добавить к его словам.
– Вы уверены?
– Мне кажется, что вы гарантировали мне право не отвечать на вопросы, которые покажутся мне бестактными? – моя спутница обернулась к чиновнику. – По-моему, я ни на секунду не давала вам повода усомниться в моей искренности, нет?!
Туше!
Чиновный господин из отдела тайных расследований тонко улыбнулся и ответил лёгким поклоном. Энни не сдала меня и ничего не сказала о золотых запасах на могиле Чингисхана. Собственно, прямого вопроса ей и не задавали, а значит, лгать ей не пришлось.
Достаточно было лишь пунктуально отвечать, без лишней детализации. Ибо, как известно, не сказать правды – ещё не значит солгать. По крайней мере именно так нас учили в университетах на берегах туманного Альбиона…
– Хотите уточнить ещё что-нибудь, господа? Я всегда готова оказать любую возможную помощь службам Российской империи. В конце концов, ведь это моя вторая родина.
– La petit rousse putain![8] – сквозь зубы процедил князь так, чтоб его услышали все.
Больше он ни слова сказать не успел, потому что мисс Энни Челлендер вспыхнула аж до ушей, а я, не задумываясь, шагнул вперёд. Князь словил прямой по зубам прежде, чем я отметил удовлетворённую усмешку в его серых глазах.
Отлетел на два шага в сторону, но должен признать, он не побоялся дать мне сдачи, но если до этого часа он практиковал лишь раздачи оплеух своим холопам, то с настоящим английским боксом столкнулся впервые. Его проблемы!
Мне удалось легко уйти от двух размашистых ударов и провести подряд три коротких в корпус и хук слева, прежде чем меж нами встрял тот самый тихий чиновник. Князь к этому времени уверенно пожалел о своих скоропалительных словах…
Я и опомниться не успел, как моя рука попала в захват, поворот, мягкий бросок, и остыл я уже, крепко врезавшись спиной в стену. Как он это сделал, скажите на милость?!
– Охрана!
– Я убью его! – яростно рычал князь, сплевывая кровь на пол, но его братец крепко держал его сзади за локти. – В казематы! На каторгу! На виселицу англичанина-а!
В общем, всё кончилось тем, что меня взашей вытолкали из Зимнего дворца.
Переговоры (доклад или допрос) прошли крайне неудачно. На набережной дежурил верный Матвей, собственно и принявший с рук на руки меня и мисс Челлендер. Одного взгляда на нас старому казаку хватило, чтобы понять ситуацию.
– Ох, горе ты моё, твоё ж благородие! Никуда отпускать нельзя, аки дитё неразумное. Давай бог ноги до генерала Воронцова!
