Все женщины – химеры - Гай Орловский

Кабинет за номером восемнадцать ничем от других не отличается, да и на первом этаже, тоже понятно, что навестит меня там не генеральный директор.

Комната проще некуда: стол, а по обе стороны по стулу, что значит все для разговора, здесь не работают, я сел и начал осматриваться.

Дело в том, что когда ничего не мешает, я в спокойном состоянии духа и, сосредоточившись, замечаю и то, чего не замечал раньше. Те же три камеры, замаскированные так хитро, что и специалист не заметит, но я сейчас вижу даже проводку внутри стен, более того, могу сказать, на которую подается напряжение, а какая пока отключена.

Магия работает и здесь, потому что во мне, и хотя маг из меня почти никакой, но то ли добавила чувствительности, то ли обострила ту, что спала во мне, как хомяк зимой.

Даже могу сказать, сколько человек за стеной слева и сколько справа: по три слабо заметных голубоватых силуэта, все сгорбились за столами, словно начальник не просто наблюдает за ними с дисплея, но и стоит рядом с толстой палкой в руке.

Дверь распахнулась, вошел улыбающийся человек в деловом костюме и при галстуке, но и костюм расстегнут, и узел галстука заметно ослаблен, что должно выказывать полуофициальность беседы и большую доверительность.

– Кузьменко, – представился он. – Сидите-сидите!.. Мой босс поручил мне переговорить с вами. Сам он сейчас занят, но обещал одним глазом присматривать за нашим разговором.

– Польщен, – ответил я осторожно. – Обожаю, когда за мной присматривают.

Он улыбнулся понимающе, сказал тем же доброжелательным голосом:

– Сейчас из-за стремительной роботизации все больше безработных. Разумеется, большинство только ликуют, зарплата сохраняется почти в том же объеме… но некоторые хотели бы все-таки что-то делать полезное для общества. Не так ли?

Я кивнул.

– Да-да, вы правы.

– Мы могли бы дать вам работу, – сказал он напористо. – С достойной оплатой. Конечно, не генеральным директором, ха-ха, но, к примеру, работа курьера сама по себе интересна для молодого человека, которому скучно было бы сидеть в офисе.

Он посмотрел на меня очень внимательно, я понял, что это и есть работа, на которую могу рассчитывать, спросил осторожно:

– А что… возить?

Он засмеялся.

– Не пиццу по городу и не наркотики, как сразу почему-то думается, верно?

– Да я только спросил…

Он кивнул, сказал уже серьезно:

– Ездить придется в другие филиалы нашего научно-исследовательского центра. Часть из них в Москве, точнее, в ближайшем Подмосковье, часть в других городах. Есть и за рубежом, но теперь безвизовый режим, а паспорт у вас наверняка уже биометрический последнего поколения.

– В смартфоне, – сообщил я. – Как и права.

– Тогда проблем нет. Если только работа вас устраивает… то она ваша.

Сердце мое застучало чаще, а в горле от волнения разом пересохло.

– Я, – сказал я, – согласен. Вообще-то не очень люблю работать, но вот так, чтобы связанное с поездками – это почти и не работа.

– Тогда завтра и приступайте, – сказал он уже по-деловому. – Рабочий день начинается в девять. Это не значит, что немедленно куда-то отправят, увы. Бывает, неделями придется околачиваться, прежде чем какой-то чип нужно перевезти из одного района в другой. Но когда-то и каждый день поездки.

Я сказал радостно:

– Завтра в девять буду здесь!

Глава 3

На другой день я поднялся на два часа раньше, просто больше не мог спать, сердце не стучит, а бухает, как молотом в наковальню, кровь шумит в черепе и грохочет в ушах.

Явился, правда, минута в минуту, пусть видят мою пунктуальность, хотя для этого пришлось полчаса поскитаться по соседнему кварталу, хотя, боюсь, с этими чертовыми камерами повсюду мою наивную хитрость могли заметить и похихикать над такой провинциальностью.

Охранник снова даже не взглянул на меня, перед ним монитор, а там я иду весь препарированный, голый, и даже видно, что в желудке и кишечнике ничего, кроме говна, нет, смертники выглядят иначе.

Здание из стекла и металла, как говорили в старину, но сейчас уже никто не знает, кроме самих строителей, из чего такое вот строится, новые материалы появляются каждый день, а мы только разеваем рты, когда на улочке, на которую не заходили с неделю, вдруг обнаруживаем ликующе сверкающий небоскреб, весь как будто перенесенный к нам из будущего.

На ресепшене две молодые и постоянно улыбающиеся девушки с милыми щебечущими голосами, одна хорошенькая и милая хохотушка, а вторая не такая милашка, зато одета настолько модно, что уже не ресепшионистка, а, пожалуй, рецепционистка.

Она посмотрела на меня свысока, не выгляжу менеджером, тем более старшим менеджером, произнесла чистым бесцветным голосом:

– Вам назначено?

Возможно, собиралась убить сразу, кто таким что-то назначает кроме порки, но я стыдливо шаркнул ножкой и проговорил скромно:

– Точно… именно оно самое…

Рецепционистка презрительно оглядела меня с головы до ног, кто пригласил такое чмо в их святыню, а та, что просто ресепшионистка, как я ее определил, мило улыбнулась и кивнула в сторону левого коридора.

– Вовремя. Восемнадцатый кабинет. Похоже, вам повезло.

Я спросил пугливо:

– В каком смысле?

– Есть посылка, – сообщила она шепотом. – А после выполнения – бонус.

Я вздрогнул, кивнул ей, ноги сами понесли меня быстрее по коридору. В кабинете пусто, но едва я перешагнул порог и остановился в растерянности, на столе вспыхнул дисплей, незнакомый мужчина всмотрелся с экрана в меня и спросил отрывисто:

– Новый курьер?

– Э-э… вроде бы.

– Пройдите во внутренний двор, – велел он.

– Есть, – ответил я. – Бегу.

Что за внутренний двор, никогда бы не отыскал, но подсказали, а когда вышел из здания с другой стороны, изящный «Тесла‑7», внедорожник, уже разворачивается на просторном пятаке, выложенном плиткой красно-черного цвета.

Я нерешительно двинулся к нему, шофер выглянул, крикнул:

– Это ты курьер?..

– Если еще не уволили, – ответил я.

Он хохотнул, сказал дружелюбно:

– Привет, меня зовут Серж. Садись… Нет, не рядом, сзади безопаснее.

– Ого, – сказал я. – Серьезно у вас.

Он обернулся, смотрел, как усаживаюсь на заднем сиденье, веселый и дружелюбный, какими бывают именно такие шоферы, не слишком обремененные работой и поездками.

– А ты думал!.. Съездим в Люберцы, там филиал. Туда и обратно – вот и весь рабочий день. А зарплата, как у инженеров.

– Классно, – согласился я. – Что везем?

Он кивнул в сторону здания.

– Жди. Как только закончат, сразу и принесут.

– А почему такие сложности? – спросил я. – Дроном быстрее и проще.

Он отмахнулся.

– Так, на всякий случай. Конкуренты не дремлют. Именно поэтому не отправляют беспилотниками, их легко перехватить. А вот человека пока что не перехватишь.

– Почему?

Он хохотнул:

– Человек, как сказал Эйзенхауэр, тварь хитрая, хоть и дрожащая.

Ждать пришлось долго, я уже собрался было сбегать в здание к кофейному аппарату, заодно и булочку взять на дорогу, но дверь наконец распахнулась, торопливо вышли трое в синих халатах.

Один нежно прижимает к груди что-то вроде коробки от обуви, а когда подбежал к автомобилю, вперил в меня острый взгляд.

– Это вы курьер?.. Вот это передадите заведующему Калабухину в Люберцах. Мы предупредим, он увидит ваше приближение по навигатору и выйдет навстречу.

Я принял коробку, слишком легкая, словно наполнена ватой.

– Все передам…

Он сказал строго:

– Вы первый раз? Не смотрите, что легкая, там везде пенопласт, а в середине тот самый чип, ради которого едете и вообще существуете в данном случае в этой мерцающей вселенной.

– Понял, – сказал я устрашенно. – Кто бы подумал, для чего я, оказывается, существую… А в другой, немерцающей?

– Там не существуете вовсе, – отрезал он. – Все, отправляйтесь!

В машину с другой стороны запрыгнул здоровенный малый, на ходу дожевывая бутерброд, сказал бодро:

– Вот теперь погнали!

Шофер быстро развернул автомобиль и послал через двор к воротам с той стороны. Там прошмыгнули между зданиями их научного центра и лишь потом вырвались на автостраду.

Здоровяк дожевал бутерброд, на меня поглядывал с интересом.

– Как зовут?

– Юджин…

– А меня Василь Макарыч, – сообщил он. – Я тут уже пять лет. Старожил. Если че, спрашивай. Я все знаю. Уверсал, как этот автомобиль. Хотя топливо у нас разное.

– Запомню, – пообещал я. – Вопросов у меня много.

– Да давай, – сказал он великодушно, – пока едем, попросвещаю.

– Прав ли был Сартр насчет единой теории поля? – спросил я. – И в чем его расхождения с Камю?

Он вытаращил на меня глаза.

– Ты че? Всерьез?

– Ты же сам сказал, – ответил я с обидой. – Ну тогда попроще. Темная материя поглощает темную энергию или же они аннигилируют?