Песни южных славян - Автор неизвестен

Сторожил ущелье Груица-воевода[158]

Сторожил ущелье воевода,Груя-воевода, девять вёсен,Наступил когда же год десятый,Одолела Груицу дремота,А ущелье некому доверить,Чтоб вздремнуть, чтоб отоспаться вволю.Порази, господь, жену Груицы,Порази пребелую Петкану!Тихо говорит она Груице:«В добрый час, Груица-воевода;Дай ты мне юнацкую одежду,Оседлай ты мне коня лихого,Дай в придачу твой свисток гайдуцкий,За тебя постерегу ущелье,Сам ложись да выспись, воевода».Невдомек Груице-воеводе:Дал жене юнацкую одежду,Оседлал жене коня лихого,Дал в придачу ей свисток гайдуцкий,С тем уснул Груица-воевода.Порази, господь, пребелую Петкану!Как взяла юнацкую одежду,Как на конскую вскочила спину,Как свисток гайдуцкий привязала,Ласточку-коня она хлестнула,Да хлестнула шелковою плетью,Полетел юнацкий конь, как птица,Полетел он ровною дорогой,По зеленым проскакал левадам,В лес густой с Петканою приехал.Порази, господь, пребелую Петкану!Как в свисток гайдуцкий засвистала,Произнес свисток такие речи:«Слышите ли, одринские турки,[159]Собирайтесь, одринские турки,Схватите Груицу-воеводу,Первый сон сейчас Груица видит!»Услыхали одринские турки,На коней повскакивали турки,Погоняют на свистковый голос.Как приехали в лесную чащу,Видят пред собой жену Груицы.Говорит пребелая Петкана:«Слышите ли, одринские турки,Поезжайте-ка за мною, турки,Схватите Груицу-воеводу.Первый сон сейчас Груица видит.А потом к Стамбулу мы поедем,Премладою стану я пашицей».Поскакали одринские турки,Едут, скачут ко двору Груицы.Как приехали на двор Груицы,Говорит пребелая Петкана:«Слышите ли, одринские турки,Путь открыт в прохладные покои,Воеводу вы живым вяжите!»Отворили одринские турки,Отворили летние покои:Груя дышит — ветром их сдувает,[160]Не войти в покои воеводы,Где уж тут вязать его живого!Испугались одринские туркиИ — бежать от Груи что есть духу!Глянула пребелая Петкана,Как бегут от воеводы турки,Говорит им, бог ее убей:«Гей, постойте, одринские турки!»И вошла пребелая Петкана,Наклонилась к воеводе близкоИ взяла шелковые гайтаны,Крепко руки Группе связала.Вышла к туркам одринским ПетканаИ слова такие им сказала:«Не пугайтесь, одринские турки,Но послушайте меня, Петкану:Подымитесь в верхние покоиИ схватите дитятко Михалчо,Ведь оно ж юнацкого колена,Как бы нам беды не учинило!»Поднялися одринские туркиДа схватили дитятко Михалчо.Входят и в прохладные покои,Бьют ногами, будят Грую криком:«Ты вставай, Груица-воевода,Да ступай в Стамбул за нами следом,Будешь вечным ты рабом в Стамбуле».Пробудился Груя-воевода,Что за диво видит воевода:Турки в воеводиных покояхДа на ровном на дворе Груицы,Между ними дитятко Михалчо.Разорили турки двор Груицы,Двух юнаков в плен ведут с собою,Гонят их в далекую дорогу.Как вступили в лес они зеленый,Притомился дитятко Михалчо:«Слышишь ли, отец мой, воевода,Я, отец мой милый, притомился,Не смогу дойти я до Стамбула,Тут упал бы я и тут бы умер».Говорит Груица-воевода:«К милой матушке ступай, Михалчо,Ведь она же мать твоя родная,Смилуется мать над милым сыном,На коня она тебя посадит,И поедешь во Стамбул во город,Там мы будем вечными рабами».И послушал дитятко Михалчо,Со слезами матушку молил онПосадить его коню на спину,Чтоб верхом тяжелый путь продолжить.Но в ответ пребелая Петкана:«Сгинь, отстань, Груицыно отродье,Не могу живым тебя и видеть,А не то что пособлять ублюдку!»Отошел Михалчо от Петканы,Рассказал отцу и повторил он,Что не вынести ему дороги,Тут упал бы, тут бы лучше умер.Говорит Груица-воевода:«Ты послушай, дитятко Михалчо,Полезай-ка на отцовы плечи,Понесу тебя, пока есть силы,Если ж упаду, умрем мы вместе».Миновали лес они зеленый,Росною пошли они левадой,Там чешма на зелени пестрела.Устали не ведает Груица.А у турок кони притомились.Говорит тогда паша стамбульский:«Слышите ли, одринские турки,Сделаем привал, коней отпустим,Напоим коней своих усталых».У чешмы они остановились,Прилегли да тут же захрапели.И Петкана прилегла с пашою,Прилегла под деревом высоким,Поиграли малость и заснули.И сказал Груица-воевода:«Ты послушай, дитятко Михалчо,Подойди-ка к матушке потише,Сунь за пазуху ей слева руку,Нож там спрятан с черной рукояткой.Если б ты освободил мне руки,Увидал бы дивное ты диво!»Тихо подошел тогда Михалчо,Тихо к милой матушке подкрался,Отыскал, где нож у ней припрятан,К милому отцу с ножом вернулся.И сказал Груица-воевода:«Ах, сыночек, милый мой сыночек,Перережь-ка шелковы гайтаны,Правую освободи мне руку».Начинает дитятко МихалчоРазрезать шелковые гайтаны:«Ох, впилися глубоко гайтаны,Не могу гайтаны перерезать!»Говорит Груица-воевода:«Слышишь ли ты, дитятко Михалчо,Режь по мясу, только жил не трогай,Вот тогда освободишь мне руку».Режет с мясом дитятко Михалчо,Лопнули шелковые гайтаны.Как увидел Груя-воевода,Как увидел, что свободны руки,Молвил так Груица-воевода:«Слышишь ли ты, дитятко Михалчо,Выбирай коня себе по нраву».И пошел Груица-воевода,Ласточку-коня себе приводит,У паши увел коня Михалчо.Груя в руки взял складную саблю,С посвистом размахивает ею,Громким голосом кричит Груица:«Эй, вставайте, одринские турки,Эй, гоните Грую-воеводу,До Стамбула вашего гоните,Чтоб до гроба был рабом турецким!»Пробудились одринские турки,Да от страха с разумом не сладят.Стал рубить их Груя-воеводаВместе с сыном, дитяткой Михалчо,Вот когда умылись кровью турки!Два юнака две скрестили сабли,[161]И сломались их складные сабли,Лишь осколки полетели наземь,Лишь тогда друг друга разглядели.Закричал Груица-воевода:«Выходи, пребелая Петкана,Выходи, домой с тобой поедем».И связал ей Груя белы рукиИ погнал пешком перед конями,Чтобы кони ноги ей топтали.Миновали росную долину,Выбрались на ровную дорогу,Вот ступили и на двор Груицы,Видят разоренное подворье.Кликнул тут Груица-воевода,Кликнул всех, и молодых и старых,Чтоб к нему явились на подворье,Чтоб вина испить, испить ракии,Вымазал пребелую Петкану[162]Черною смолой, намазал воском,Запалил Петкану при народе,Чтобы пир заздравный освещала.

Королевич Марко узнает отцовскую саблю[163]

Рано встала[164] девушка-турчанка,[165]До зари проснулась, до рассвета,На Марице холст она белила.До зари чиста была Марица,На заре Марица помутилась,Вся в крови, она побагровела,Понесла коней она и шапки,А к полудню — раненых юнаков.Вот плывет юнак перед турчанкой,Увлекает храбреца теченье,По теченью тянет вниз Марицы.Увидал он девушку-турчанкуИ взмолился, богом заклиная:«Пожалей, сестра моя турчанка,[166]Дай мне взяться за конец холстины,Помоги мне выбраться на берег,Отплачу я щедрою наградой!»Пожалела девушка юнака,Бросила ему конец холстины,Вытащила храбреца на берег.На юнаке раны, их семнадцать,На юнаке пышные одежды,Кованая у колена сабля,Три златых сияют рукояти,Каждая сверкает самоцветом,За три царских города не купишь.Спрашивает раненый турчанку:«Девушка, сестра моя турчанка!С кем живешь ты в этом белом доме?»Отвечает девушка-турчанка:«Я живу там с матушкой-старушкой,С милым братцем, Мустафой-агою».[167]Говорит юнак ей незнакомый:«Девушка, сестра моя турчанка!Сделай милость, поклонись ты брату,Чтобы взял меня на излеченье.Есть со мной три пояса червонцев,В каждом триста золотых дукатов.Я один дарю тебе, сестрица,Мустафе-аге другой дарю я,Третий же себе я оставляю,Чтоб лечить мне раны и увечья.Если бог пошлет мне исцеленье,Отплачу я щедрою наградойИ тебе, и брату дорогому».Вот пошла домой к себе турчанка,Мустафе-аге она сказала:«Мустафа-ага, мой милый братец!Я спасла юнака на Марице,Из воды спасла его студеной,У него три пояса червонцев,В каждом триста золотых дукатов,Дать он обещал мне первый пояс,А другой тебе за избавленье,Третий же себе он оставляет,Чтоб лечить увечия и раны.Сделай милость, братец мой любимый,Не губи несчастного юнака,Приведи домой его с Марицы!»Вышел турок на реку Марицу,И едва он храбреца увидел,Выхватил он кованую саблю,И отсек он голову юнаку.Снял потом он с мертвого одеждуИ домой с добычею вернулся.Подошла сестра к нему турчанка,Увидала саблю и одеждуИ сказала брату со слезами:«Милый брат, зачем ты это сделал!Погубил зачем ты побратима!И на что позарился ты, бедный,На одну лишь кованую саблю!Дай бог, чтоб тебя убили ею!»Так сказала — в башню убежала.[168]Пролетело времени немного,От султана вышло повеленьеМустафе-аге идти на службу.Как поехал Мустафа на службу,Взял с собой он кованую саблю.При дворе турецкого султанаВсе на саблю острую дивятся,Пробуют и малый и великий,Да никто не вытащит из ножен.Долго сабля по рукам ходила,Взял ее и Королевич Марко,Глядь — она сама из ножен рвется.Посмотрел на саблю Королевич,А на ней три слова христианских:Первое: «Новак, кузнечный мастер»,Следующее: «Король Вукашин»,Третье слово: «Королевич Марко».Тут предстал юнак пред Мустафою:«Отвечай мне, молодец турецкий,Где ты взял, скажи мне, эту саблю?Может, ты купил ее за деньги?Иль в бою тебе она досталась?Иль отец оставил по наследству?Иль в подарок принял от невесты?»Мустафа-ага ему ответил:«Эх, неверный Королевич Марко!Если хочешь — все тебе открою».И открыл всю правду без утайки.Молвил турку Королевич Марко:«Что ж ты, турок, не лечил юнака?Выпросил бы я тебе именьеУ царя, пресветлого султана».Мустафа-ага смеется дерзко.«Ты, гяур, с ума, как видно, спятил!Если б мог ты получить именья,Для себя их выпросил бы, верно!Отдавай-ка саблю мне обратно!»Тут взмахнул отцовской саблей Марко,И отсек он голову убийце.Лишь дошло все это до султана,Верных слуг послал он за юнаком.Прибежали слуги за юнаком.А юнак на турок и не смотрит,Пьет вино из чаши — и ни с места.Надоели Марку эти слуги,Свой кафтан он на плечи накинул,Взял с собою шестопер тяжелыйИ пошел к турецкому султану.В лютом гневе Королевич Марко,В сапогах он на ковер уселся,[169]Злобно смотрит Марко на султана,Плачет он кровавыми слезами.Заприметил царь его турецкий,Шестопер увидел пред собою,Царь отпрянул, Марко следом прянул,И прижал султана он к простенку.Тут султан пошарил по карманам,Сто дукатов вытащил для Марка:«Вот тебе, мой Марко, на пирушку!Кто тебя разгневал понапрасну?»«Царь-султан, мой названый родитель!Попусту не спрашивай юнака:Саблю я отцовскую увидел!Будь она в твоей, султан, деснице,И с тобой бы я не посчитался!»И пошел юнак в свою палатку.

Марко отменяет свадебную пошлину[170]