Масоны. Популярная история: организация, облик, деятельность - Сергей Павлович Карпачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Резко отрицательные эмоции запечатлелись у Александра Сумбатова от тифлисской гимназии. «Кроме зла, – писал он, – гимназия не дала мне ничего. Не выучила ни одному из новых языков, заставила забыть и тот французский, какой я знал, затормозила мое развитие, так как даже самый лучший учитель словесности не смел выходить из программы… гимназия не вызвала во мне ни малейшей любознательности, ни малейшего интереса ввиду бесцельности всего, чему в ней учили»[186]. Отмечал актер и то, что учиться в ней было тяжело. Из 120 человек второго класса до восьмого дошло только 15. Об этом же свидетельствует и С. Д. Урусов. В ярославской гимназии из 42 учеников, поступивших в первый класс, без задержки курс окончили только трое[187].
А. И. Сумбатов в 1877 г. поступил на юридический факультет Петербургского университета. Здесь, кроме увлекавшей его теории государственного права, студента манили театральная сцена и драматургия. Уже на первом курсе он написал свою первую пьесу «Право жизни», начал играть в петербургских театральных клубах. Занятия на последнем четвертом курсе из-за участия в ежедневных спектаклях посещались студентом из рук вон плохо. В результате был провален один из выпускных экзаменов, и его пришлось держать позже. Тем не менее Сумбатов гордился своим университетским образованием, в актерской среде это было большой редкостью. В артистической уборной московского Малого театра диплом актера висел на видном и почетном месте[188].
А. И. Сумбатов-Южин работал в театральном обществе, руководил студенческим обществом искусств и литературы при Московском университете, был членом, а одно время и директором Московского литературно-театрального комитета, многолетним руководителем московского литературно-художественного кружка, активным участником Общества любителей российской словесности, с 1909 г. он – управляющий труппой Малого театра, позже его директор, председатель Общества грузин, член Толстовского общества, старшина Русского охотничьего клуба, член Общества русских драматических писателей и оперных композиторов. Не избежал знаменитый актер и увлечения политикой. В 1906 г. он, по собственному определению, «имел глупость записаться в кадетскую партию», при выборах в 1-ю Думу был членом избирательной комиссии. В 1907 г. лишился ордена Анны за отказ дать обязательную для работников государственных учреждений подписку о неучастии в политических партиях[189].
Князь Сергей Дмитриевич Урусов (1867–1937) вел свой род от одного из основателей Ногайской Орды Едигея Мангита, потомок которого в пятом колене Уруслан переселился в Россию и получил от царя Бориса во владение город Касимов. От Уруслана пошли ногайские князья на службе у Московского государства – Урусовы. Основатель рода был убит вторым Лжедмитрием, за что тот в свою очередь погиб от руки его внука Петра Урусова[190]. Среди Урусовых – бояре, генералы, сенаторы.
Дед С. Д. Урусова Семен Никитич начал свою служебную карьеру при министре финансов Александра I графе Васильеве, умер в середине 1850-х гг., будучи сенатором. У него было 18 детей. После 1861 г. у семьи осталось 400 десятин земли. Отец, Дмитрий Семенович, воспитывался в Первом петербургском кадетском корпусе с шестилетнего возраста. При коронации Александра II был прапорщиком Измайловского полка. Он женился на Варваре Силовне Баташевой, вышел в отставку в чине полковника. После этого жил в имении Спасском, доставшемся ему в наследство от отца, ревностно занимался сельским хозяйством, был мировым посредником, председателем земской губернской управы. Родители жили дружно, неустанно трудились, заботились о воспитании своих детей. Дядя С. Д. Урусова, брат отца Сергей Семенович, отличался оригинальным образом мыслей, своеобразным мистицизмом, был близким другом Л. Н. Толстого. Уйдя в отставку в чине генерала, он после смерти жены и единственной дочери стал вести отшельническую жизнь в деревне, писал труды, представлявшие собой «смесь философии, высшей математики, религии, тайноведения, проделывал физические опыты, занимался музыкой, сочинил и издал несколько романсов».
До поступления в гимназию Сергей рос и воспитывался в имении своих родителей в селе Спасском Ярославского уезда. Он рано научился читать. В круг чтения входили Пушкин, Тургенев, Диккенс, Толстой, Достоевский. Особенной любовью пользовался Диккенс, возбуждавший «дар слезный». Урусов хорошо говорил по-французски. Во время обучения в ярославской гимназии подолгу жил в семье декабриста Е. И. Якушкина. В его квартире висели портреты вольных каменщиков Н. И. Новикова, Гарибальди, Беранже. Жизнь в семье строилась на принципах свободы, простоты, полной религиозной терпимости. Здесь Урусов прошел своеобразную подготовку к масонству[191].
Для Сергея Урусова дни в ярославской гимназии проходили однообразно. По его воспоминаниям, среди учителей не было выдающихся наставников, желавших и умевших возбуждать интерес к своему предмету. В отношениях между учителями и учениками преобладали сухость, сдержанность, осторожность, формализм. Гимназист усердно занимался физкультурой. «Ощущение боли, полученное от физических упражнений, – писал он, – мне более памятно, нежели преподаваемые учителями предметы»[192]. Учился Урусов легко, дома почти не занимался, заданные уроки просматривал перед началом занятий. Испытывал вспышки интереса при изучении «Метаморфоз» Овидия и од Горация. Враждебно относился к математическим наукам, особенно к алгебре, вызывавшей у него чувство непреодолимого отвращения. Он был участником и инициатором разнообразных детских шалостей. В шестом классе гимназист испытал острый психологический кризис и остался на второй год[193].
Как и большинство российских масонов, С. Д. Урусов получил университетское образование. Обучение в университете не вызывало у него большого интереса и носило в достаточной мере формальный характер. Он окончил историко-юридический факультет Московского университета в 1885 г., который избрал не по своему внутреннему влечению, а под влиянием семьи декабриста Якушкина, а также из-за нежелания
