Контрольная схватка - Александр Александрович Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока механики чинили нашу машину, Буторин и Коган отправились вместе с разведчиками полка осмотреть подходы и проверить, не продвигаются ли немцы со стороны железной дороги. Были два опасных участка для прорыва. Один в том месте, где насыпь была высокой, а за ней овраги и байрачные леса. Там вполне могла сконцентрироваться немецкая пехота, а потом атаковать наши позиции во фланг. Второй участок был низким, и там железную дорогу пересекала автомобильная дорога. Пусть и грунтовая, но в лесах можно было сконцентрировать бронетехнику, а потом ударить через железнодорожное полотно по нашим частям. Два десятка мотоциклистов выехали на эти участки. Наши ребята отправились с ними не только потому, что не могли сидеть сложа руки, когда враг атакует по всему фронту. Они еще думали и о том, что Фрид мог попытаться уйти по этим направлениям. Навстречу атакующим войскам идти смертельно опасно, но черт его знает. О Вальтере Фриде говорили как о человеке непредсказуемом.
Командир взвода выделил оперативникам мотоцикл. Пулемета на нем не было, но Коган, усаживаясь в люльку, только махнул рукой. Группа мотоциклистов понеслась по лесной дороге. Буторин за рулем своего мотоцикла ехал замыкающим. Хорошо, что почва тут была песчаной и за колонной мотоциклов почти не было пыли. Разведчики не стали выходить на передовые позиции полка, а лесными дорогами через устроенные засеки вышли к железной дороге. Здесь, в зарослях молодого клена, оставив мотоциклы, автоматчики поспешили к высокой насыпи железнодорожного полотна.
Буторин и Коган бежали за бойцами, внимательно осматривая местность. Поле перед насыпью было неудобным для боя. Если сейчас атакуют немцы, тут и спрятаться будет некуда. А на той стороне лес, пусть и отдельными очагами, но там есть где укрыться вражескому подразделению. И командир отделения еще слишком молодой сержант, который не имеет большого боевого опыта.
– Васильчиков! – окликнул сержанта Буторин, но тот не услышал и продолжал вести своих людей к насыпи.
– Рисковый парень, – проворчал Коган, падая рядом с другом в траву.
– Безрассудный, – ответил Буторин. – До первой беды.
И тут сверху ударили автоматные очереди. Первые три автоматчика, добравшиеся до железнодорожного полотна, упали и открыли огонь куда-то по другую сторону железной дороги. В ответ им послышались винтовочные выстрелы, а потом заработал немецкий пулемет. Еще несколько бойцов залегли на краю насыпи, но поднять головы им не давал вражеский пулемет. Фонтанчики земли и щебня то и дело разлетались среди советских автоматчиков. Вот один схватился за руку, второй с окровавленным плечом скатился вниз.
– Рассредоточь людей, сержант! – рявкнул на ухо Васильчикову Буторин, падая на землю рядом с молодым командиром. – Пусть перебегают, постоянно меняют позиции и растянутся вдоль полотна подальше. С интервалом метров в десять, не меньше!
– Головы не поднять, – ответил сержант. – Они сейчас в атаку поднимутся, а нас мало!
– У тебя на мотоциклах установлены четыре ручных пулемета! – напомнил Коган. – Пошли людей, поставь пулеметы на флангах, открывай огонь, когда немцы поднимутся, фланговым огнем ты их тут накрошишь знаешь сколько! Всю охоту отобьешь! Гранаты прибереги напоследок, применишь их, когда немцы подойдут на расстояние в тридцать метров! Понял?
– Я знаю, нас учили! – поспешно отозвался сержант и начал отдавать команды.
– Бегом, ребятки, бегом! – помогал ему своим зычным голосом Буторин.
– Давай вон туда, Витя! – Коган указал рукой влево, в сторону толстого столба, у основания которого земля поросла кустарником. – Надо определить позицию пулеметчика. Натворит он бед из своего «костореза». У него скорострельность девятьсот выстрелов в минуту. Почти как у нашего ППШ.
Прикрываясь высокой насыпью, оперативники стали пробираться на левый фланг. Автоматчики вели непрерывный огонь, и это пока удерживало фашистов от атаки. Но наверняка это ненадолго. Сейчас они сгруппируются и устроят комбинированную атаку. Это было очевидно. Наверняка какая-то группа немцев уже заходит во фланг разведчикам Васильчикова. Вон там, где полотно делает поворот, где разросся кустарник на влажной земле. Позиция была для обороны отвратительная. Сюда бы вызвать огонь артиллерии и перепахать лесочек напротив, да только у группы автоматчиков нет с собой рации. Но и у немцев тут только разведка, нет у них здесь сил для прорыва обороны. И если удержаться сейчас, то гитлеровское командование поймет, что советские войска контролируют положение дел на этом участке, что их тут ждут, и, возможно, сюда больше не сунутся. А вот Фрид на таких участках и может появиться. Где гарантия, что эта группа прислана не для того, чтобы обеспечить диверсанту переход к своим? Нет такой гарантии.
– Молодец сержант, – обернувшись, Буторин посмотрел, как к насыпи бегут пулеметчики со снятыми с мотоциклетных люлек «дегтярями». – Если он теперь правильно определит и укажет своим бойцам сектора для ведения огня, хрен немцы прорвутся здесь.
– Ты вон туда лучше посмотри, – толкнул его локтем Коган. – Теперь понимаешь, почему у фрицев только один пулемет там работает? У них по уставу на взвод четыре ручных пулемета, по одному на каждое стрелковое отделение и пятидесятимиллиметровый миномет один на весь взвод.
Буторин посмотрел туда, куда указывал напарник, и прикусил от напряжения губу. Ситуация для мотоциклистов-разведчиков складывалась аховая. Немцев в четыре раза больше, у них миномет и более выгодная позиция для атаки. Наверняка еще и задача не просто перекрыть железную дорогу на этом участке, а взорвать железнодорожное полотно. Сейчас через кустарник пробиралась группа немцев. Человек двадцать, не меньше. Если они переберутся через насыпь, то ударят во фланг автоматчикам и на открытой местности всех перебьют за пару минут. Кого не достанет пулемет, до тех дотянутся из миномета.
Оперативники, прижимаясь к земле, на животах переползли через насыпь и
