Связанные прошлым - Кора Рейли

Я сбросил рубашку и прижал Вэл к груди, лаская ее волосы и целуя в лицо. Я не спеша поглаживал каждый сантиметр ее гладкой кожи, пока наконец моя рука не оказалась у неё между ног, обнаружив, что она влажная, но не такая возбужденная, как обычно. После нескольких минут поцелуев и ласк Валентина извивалась подо мной, и моя собственная потребность громко звала меня, но я не позволял ей остановить меня. Дело было не в моих собственных желаниях. Это был мой шаг к искуплению, к искуплению себя перед женой единственным способом, на который я был способен в данный момент. Я разделся и сплёл наши тела вместе. Медленно скользнул в Валентину, внимательно наблюдая за ее лицом, наслаждаясь тем, как ее губы приоткрылись и она застонала.

Я обхватил ладонями ее лицо, сцепив наши взгляды, прежде чем начать двигаться.

И это было похоже на кусочек моего сердца, слитого воедино, который был разбит после смерти Карлы, словно я мог наконец позволить прошлому упасть, шаг за шагом, и дать возможность Валентине войти в мое сердце, где она должна быть.

Она была красивой, доброй девушкой, которую я не заслуживал, но поклялся себе быть лучшим мужем, лучшим мужчиной для нее.

— Я должен был заняться с тобой любовью раньше, — прохрипел я, и мое сердце дрогнуло, понимая, что это было именно так.

Занятие любовью. Я влюбился в Валентину. Мое тело и сердце не могли сопротивляться ей, и я слишком долго сражался в этой бесполезной битве.

Часть 8

Во время утренней встречи с Капитанами — за исключением Томмазо, который так и не появился — чтобы обсудить ситуацию с предателями, мой телефон зазвонил. Это был один из тех людей, которых я послал проверить Томмазо.

— Вы нашли его?

— Он мертв. Мы обнаружили его в одних трусах на полу гостиной своего дома. У его жены была истерика, когда мы прибыли.

— Где она сейчас?

— На кухне, у неё все еще в истерика.

— Отвези ее к родителям.

Я повесил трубку, потом позвонил доктору и послал его посмотреть на тело. Я знал, что он там найдет. Я не попросил Вэл отдать пузырек с ядом, который дал ей Антонио. Должно быть, она отдала его Бибиане, чтобы убить мужа.

Джованни, Рокко и мои Капитаны смотрели на меня с любопытством.

— Томмазо нашли мертвым.

— Его убили предатели? — спросил Джованни.

— Ещё ничего неизвестно. Давайте перенесём эту встречу. Мы обсудили наиболее важные аспекты этого вопроса. Мне нужно разобраться с этим.

Я встал, и все сделали то же самое.

Я вышел из кабинета Рокко и пересек вестибюль. Позади меня раздались шаги. Я обернулся. Рокко.

— Антонио или Раффаэле раскрыли свои планы убить кого-то еще?

Я стиснул зубы, обдумывая свой ответ. Это навлечет подозрения на Бибиану, если смерть Томмазо не будет связана со сговором. Вэл была бы совершенно убита горем, если бы что-то произошло с Бибианой. Я не причиню ей вреда. Но ее будут избегать. Ей придется, по крайней мере, покинуть наш круг, стать изгнанной ото всех, кого она знала.

— Они упоминали, что планировали убить еще больше верных последователей, но те умерли прежде, чем я смог вытянуть из них больше подробностей.

Рокко нахмурился. Обычно я хорошо следил за тем, чтобы люди оставались живыми достаточно долго, чтобы раскрыть все свои секреты, но вчера был катастрофический день, и даже я не был готов к неудаче. Надеюсь, это его успокоит. Он кивнул, но в его глазах по-прежнему читалось любопытство.

Возвращаясь домой, мне позвонил доктор и сказал то, что я подозревал: Томмазо был отравлен. Как только я увидел Вэл, во мне поднялся гнев. Ей следовало довериться мне, прежде чем совершать такую глупость. Если бы Бибиана вела себя подозрительно, то Томмазо мог бы предугадать ее план и в ярости убить. Она бы под давлением раскрыла причастность Вэл, и тогда мне пришлось бы иметь дело с Томмазо, держа Валентину подальше от линии огня. Не то чтобы нынешняя ситуация была намного лучше.

— Валентина, я хочу с тобой поговорить, — процедил я сквозь зубы и прошествовал в свой кабинет, глядя в окно.

Каблуки Вэл застучали по полу. Я повернулся к ней лицом. В ее глазах промелькнуло беспокойство. Она была очень умной девушкой. Она знала, что что-то не так.

— Томмазо не появился на встрече.

Вэл прикинулась дурочкой, что ей совсем не шло. Она пыталась все отрицать, но тщетно. Поняв, что не сможет меня обмануть, она в конце концов призналась, что отдала Бибиане яд без тени раскаяния.

— Я бы сделала это снова. Я не жалею, что освободила Биби от этого жестокого ублюдка. Я только сожалею, что должна была действовать за твоей спиной, но ты не оставил мне выбора.

— Я не оставил тебе выбора? Ты не можешь убивать моих людей!

— Он это заслужил. Ты же видел, что он сделал с Биби. Ты должен был убить его за то, как он обращался с невинной девушкой, жена или нет.

— Если бы я убивал в Наряде каждого мужчину, который плохо обращается с женщинами, я остался бы едва ли с половиной своих солдат. Это мир грубости и жестокости, и многие солдаты не понимают, что как члены мафии мы должны защищать нашу семью от этого, а не обрушивать на них наш гнев. Они знают, что я не одобряю их действия. Это все, что я могу сделать.

Это была печальная правда. Я презирал многих своих людей за то, как они обращались со своими женами. В боях я обычно старался спасти этих людей в последнюю очередь, но не мог просто так их убить.

— Но я получила шанс что-то сделать, и я это сделала.

— Ты помогла жене убить собственного мужа. Многие мужчины на моем месте нашли бы тревожным спать с женщиной, которая не стесняется использовать яд.

— Я дала Биби шанс, выбор. Это не значит, что я могу тебя убить. Я бы боролась с тобой, если бы ты обращался со мной так, как Томмазо с Биби. Томмазо использовал ее слабость. Ее выдали за этого старого ублюдка, когда ей едва исполнилось восемнадцать, и она не знала, как от него защититься. У него было четыре года, чтобы стать лучше, чтобы начать обращаться с ней достойно. Он провалился. Наш брак не имеет ничего общего с их. Тебе не нужно бить и насиловать меня, чтобы чувствовать себя мужчиной, да я