Не.Родная сестра магната (СИ) - Лесневская Вероника

- Представь, как отреагируют Левицкие? И что будет с тобой и этим ребенком!

И я представляю. На доли секунды. Однако совсем другое. То, о чем я и мечтать не смею. А что если бы и правда я…

Но становится лишь больнее. Нет, с меня хватит!

К чему эти допросы? Подозрения? Обвинения? Попрошу Яна отвезти меня в обычную больницу, а не клинику Левицких. Ведь все, что связано с этой фамилией, проклято!

Поднимаюсь с кушетки. Резко и решительно.

Приду в себя – и закончу все! Оборву!

Моя миссия провалена. План не удался. Пора признать поражение и покинуть страну. Навсегда.

- Аборт! – приказывает врач, настаивая на своем. – Пока срок позволяет, - хватает меня за запястье, отчего морщусь с отвращением.

Понимаю, что это врач, но он… мужчина. Который в данной ситуации на меня… нападает.

Держусь, чтобы на меня в очередной раз не накатила паника. Придется признаться во всем, пока Каминский насильно меня на кресло не потащил.

И пусть он отчитается своей Александре, что...

- На самом деле, я вообще не беременна…

Но очередная резкая вспышка боли внизу живота не позволяет мне договорить. Да что происходит со мной?

Сгибаюсь чуть ли не пополам – и теряю сознание.

Глава 28

Ян

Минуты сливаются в часы. И тянутся мучительно долго. Плохое предчувствие разрывает внутренности.

Хочется ворваться в операционную, куда увезли Мику, и узнать, что происходит. Но из последних сил держу себя в руках.

Срываюсь лишь, когда появляется Каминский.

- Как моя Мика? – хватаю врача за рукав халата.

- Осторожнее с формулировками, - неодобрительно тянет.

Зря...

Игнорирую его слова и тон. Ведь я уже выяснил, что мы с Микой абсолютно чужие друг другу. Нас ничего не связывает, кроме… Моих больных чувств, черт возьми! Которые обострились сейчас. Когда я боюсь ее потерять.

- Как она? – повторяю громче и строже.

- Пришлось провести лапароскопию. Отходит от наркоза, - бросает доктор хмуро, но не вдается в подробности.

- Что с ребенком? – вырывается у меня.

- Нет никакого ребенка, - как обухом по голове.

Невольно вспоминаю, как Мика возилась с Даниэлем, пока я не ограничил их общение. Идиот! Она создана быть матерью. Как я раньше не понимал этого. Не мог разглядеть ее настоящую под дерзкой защитной оболочкой.

Теперь слишком поздно. Мика не переживет потери собственного ребенка. Сломается окончательно.

И виноват в этом я. Был слишком груб вчера. Спровоцировал нервный срыв и, как следствие…

- Выкидыш? – с трудом выжимаю из себя. - Я могу войти к ней?

Все наши ссоры и стычки отходят на второй план. Сейчас мне плевать, что у Мики есть Эд. Плевать, от кого она была беременна.

Имеет значение лишь она сама.

- Нет, - доктор преграждает мне путь. - Доминика солгала вам всем. Беременности нет. Никогда не было.

Очередной обман? Эта новость шокирует меня и в то же время… радует...

Продолжение фразы гинеколога проникает в мозг, будто сквозь туман. 

- И, судя по анализам, вряд ли она наступит в ближайшее время…

- Что? – хриплю я.

- Не имею права утверждать на сто процентов, но… - мнется Каминский, а мне ударить его хочется, чтобы быстрее говорил. – У Левицкой были серьезные проблемы по женской части, которые усугубились воспалением, - делает паузу, словно скрывает что-то. – Сильное кровотечение, операция… Все это может негативно сказаться на ее репродуктивной системе. Не исключено бесплодие. Нужно длительное лечение. Но шансы на то, что оно поможет, ничтожно малы, - добивает меня врач.

- К ней можно? – рычу я.

Чувствую, что рядом должен быть. Успокоить, поддержать.

И солгать, будто все в порядке.

- Нет, лучше завтра, - чеканит Каминский. – Ближе к вечеру, - добавляет, отводя взгляд. - Пусть отдохнет. Не беспокойтесь, Левицкая под хорошим наблюдением.

Но все же нагло иду к палате, куда положили Мику. Доктор преграждает мне путь. 

- Не входить, - чеканит он. 

Но все же приоткрывает дверь, позволяя заглянуть внутрь. Мика под какой-то капельницей. Спит. Бледная и измученная. 

Черт!

- Только не говорите ей… - с адским трудом выдавливаю из себя это роковое слово, - …о бесплодии.

Доктор кивает, а я уезжаю домой. Еще не зная, как сильно пожалею об этом.

* * *

На следующий день

Ян

- Даниэль, ты нужен Мике, - беру малыша за ручку и веду в клинику.

К моему удивлению, он слушается, хоть и не любит больницы. После смерти бабушки.

Я старался оградить Дана от всего, что может расстроить его. Но сегодня пришлось взять племянника с собой. Дома нет никого: Левицкие после обеда разъехались кто куда. Подозреваю, что сбежали… от нервного меня.

Осталась лишь Елена. Но ей я не доверяю после слов Мики.

Есть еще одна причина, по которой Даниэль должен быть сейчас здесь, со мной.

Он поможет успокоить Мику и отвлечет ее от главного разговора, которого я опасаюсь. Хочу максимально отсрочить момент, когда придется рассказать ей… о страшном диагнозе.

- К Доминике Левицкой, - резко бросаю, пересекая приемную.

Шагаю к палате и замираю на пороге.

- А ее нет, - звучит за спиной тонкий голос, а следом – глухой цокот каблуков. – Сбежала. Ищут.

Находясь в некой прострации, смотрю, как санитарка перестилает ее постель. Передо мной будто сцена из фильма, когда палату убирают после… смерти пациента.

Дрожь проходит по спине. Что за дурацкие мысли! Я настолько боюсь Мику потерять, что с ума схожу.

- Каминский где? – поворачиваю голову к догнавшей меня медсестре.

- Пошел в кабинет, чтобы вам позвонить, - щебечет поспешно и ресницами испуганно хлопает.

- Хреново звонит, - цежу негромко, чтобы Дан не услышал.

Как Мика говорила? Ребенок все чувствует.

Черт, зря его взял. Напугаю ведь, потому что эмоции в узде держать не могу.

Дверь Каминского открываю чуть ли не с ноги. Распахиваю громко и грубо.

- Левицкая где? – опускаю приветствие.

- Самовольно сбежала, - врач откладывает в сторону телефон и поднимается из своего кресла.

- Как она могла сбежать? После операции! Вы за дурака меня держите? – засыпаю его вопросами. - Где она? С кем уехала? Куда?

- После лапароскопии уже через пару часов вставать можно и ходить, - оправдывается врач.

Идиот, который «потерял» пациентку! Мику мою!

Убил бы!

Присутствие Дана немного остужает мой пыл. Боюсь малыша напугать. Поэтому контролирую свой тон.

- Вставать и бежать – разные вещи, не находите? – рычу раздраженно. – Вы говорили ей что-то? О ее здоровье? – прищуриваюсь с подозрением.

Мика хоть и колючая внешне, но от этой новости могла сломаться. И в отчаянии натворить дел.

- Кхм, - выдерживает время Каминский, но делает это зря, ведь я лишь сильнее закипаю. – На смене был дежурный врач. На обходе ей все и рассказал, - хрипло произносит, будто и сам не рад. Злится на подчиненного. - Левицкая настаивала. Он не имел права скрывать.

Провожу свободной ладонью по своему покрытому испариной лбу. Второй продолжаю обхватывать маленькую ручку Дана. Он единственный останавливает меня сейчас от срыва.

- Нужно было мне позвонить, - сурово отчитываю безответственного врача. - Вы обещали хорошее наблюдение!

Представляю на секунду, как слабая, болезненная Мика ловит такси. Бред. Что-то здесь нечисто. И я обязательно выясню, что.

- Не досмотрели, - Каминский пожимает плечами, будто это обычное дело, а я зря переживаю.

- Ах вы… - осекаюсь, вспомнив про Дана рядом со мной. – Ждите проверку, - кидаю угрозу.

Сжимаю вспотевшую ладошку племянника и выхожу с ним в коридор. Каминский следует за мной. Боится? Правильно делает. Я поставлю на уши эту клинику и выясню, что и как произошло. Накажу каждого, кто упустил моего ёжика. И начну с долбаного гинеколога.

- Подождите, - кричит санитарка, выбегая из палаты Мики. – Тут записка какая-то.