Кот. Стратегия. Забытые Острова. Становление - Andre
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем, высадились с края пляжа, и аккуратно веслами стали отжимать от остальных пару птичек покрупнее, чтобы весь базар не переполошить. Отогнали. А там веслом их, и потом топориком добили. Обухом. Ну я добил — кто ж ещё-то… Хотя никогда ранее птицу бить не приходилось. И в пакеты сложили, чтобы крови в лодку не натекло. Потом уже посмотрел по справочнику и вот что узнал. Оказывается, есть такое мнение: «Пингвины, будучи вполне съедобными птицами, не раз выручали участников экспедиций. Мясо пингвина на вкус похоже и на говядину, и на птицу, и на рыбу. Оно довольно жесткое, но весьма вкусное, пока свежее.» По крайней мере таковы отзывы полярников. Один из антарктических рецептов приготовления пингвиньего мяса: «нарезать мясо тонкими ломтями и обжарить его в пингвиньем (или не пингвиньем, а какое под рукой будет) яйце с хлебом. Пингвиньи яйца несколько отличаются от куриных: их белок не затвердевает, даже после тщательной прожарки, а желток имеет красный цвет». Все это потом Резвану-абы и рассказал. К тому времени, когда это стало известно, мы уже и сами на себе опробовали вкус пингвиньего шашлыка. Вполне, надо сказать, съедобно. И удивительно для всех оказалось, в том числе и для Фиделя.
(«Гости незваные», или «кто к нам с чем зачем — тот от того и того!»; вечер, о. Дом)
Но это я несколько вперед забегаю…
А пока мы прибыли с другой стороны нашего острова в ту же бухту, откуда вышли ещё утром. Близился вечер. Остров наш оказался вполне компактным и уютным, то есть за день, даже меньшую его часть, и, особо не напрягаясь, его можно было обойти на веслах весь. Что мы, собственно говоря, и сделали. И успели вовремя. На берегу, вытащенный на берег, стоял двухместный прогулочный водный велосипед.
Гости в дом? Или «гости незваные» пожаловали? И кто же это, интересно? Чтобы понапрасну не рисковать, причалили в стороне и, вытянув лодку, направились в сторону места предполагаемой стоянки. Взяли с собой нож и топор, а плиту терминала из лодки достали и укрыли в прибрежных кустах. Начали движение. А там…
В общем, вокруг нашего костра сидели чужаки, двое взрослых бородатых восточных людей и один щуплый белый подросток. Связанный! В стороне лежал тоже связанный и, видно, крепко побитый Фидель, с окровавленной повязкой на голове, а Резван что-то готовил, похоже собирался разливать гостям чай. Из нашего котелка.
Выступил вперед, убрав Фаю за спину. Она было порывалась сразу кинуться к раненому, но я тихо сквозь зубы рыкнул:
— Тукта! Душманлар! Отвлекай. (Стой, Стоять; враги! — тат.) Резван, завидев нас засуетился, что-то стал быстро говорить на каком-то непонятном наречии, мешая разные слова, и показывать на меня и доктора.
Старший бородач засмеялся — стал махать рукой, мол, подходи, чего стоишь.
Младший так откровенно ржал, глядя на нас и плотоядно так рассматривал Фаю. Да, чувствую, с ЭТИМИ мира не будет. Совсем не будет! Надо что-то решать. Подхожу. Медленно. Тем временем замечаю, что Резван снял котелок с огня и показывает глазами на старшего. Выразительно так показывает. Приближаюсь.
И тут-то все и завертелось. Фая вышла из-за моей спины, отошла в сторону и, бурно жестикулируя, что-то на явно арабском стала им говорить. Медленно, с трудом подбирая слова, и похоже, вплетая суры из Корана. Не знаю что именно, мне не до этого было. Оба абрека, в этом никакого сомнения уже не было, посмотрели на нее, вслушиваясь и пытаясь понять, что она им толкует.
В это же время Резван, пользуясь тем что «гости» отвлеклись, выплескивает кипяток в рожу и глаза старшего абрека, я бросаюсь вперед и рубаю топориком младшего. Сразу не убил, попал по роже, пришлось ещё разок его приложить, уже в висок. Резван тем временем выхватывает из-за пояса абрека кинжал и перерезает врагу горло. Профессионально так, как барана. И тут раздается крик белого паренька, даже скорее крик ужаса. Ну я его понимаю. Только что все было мирно, и вдруг два трупа и, возможно, он следующий… Фая подлетает к нему, дает ему затрещину и тот замолкает.
«Приплыли», называется! «Здравствуй-здравствуй, старый Дом, наш милый тихий дом-дурдом…» Оглядываюсь на повалившиеся трупы противников… и тут меня начинает выворачивать наизнанку. Резван оттаскивает меня в сторону. Он внешне спокоен, но быстро-быстро что-то говорит на узбекском. Отмахиваюсь, и сквозь спазмы пытаюсь спросить:
— Они точно одни? Больше нет?" — Получается что-то неразборчивое, но Резван меня понимает и успокоительно хлопочет вокруг — нету, мол больше, душманлар — киттык (всем врагам — конец, — тат.), так я его понимаю.
Да, вот так вот, я и вообще вида крови не люблю, а тут пришлось самому убивать. Впервые! И трясет в отходняке всего. Фая и Резван успокаивают как могут, отпаивают водой, а потом чаем.
Да уж, «насыщенный» выдался денек, ничего не скажешь. Вечереет. Над морем вот-вот зажгутся первые южные звезды. А у нас ещё и похороны срочно нарисовались. Ничего не поделаешь, авторитет и напор моих восточных людей победил. Хотел было бросить трупы врагов в море, но уступил. Ладно, не переломлюсь, выкопаю могилки, хрен с ними!
Попеременно, чередуясь с Резваном, копаем яму в стороне от стоянки. Лопатки нет, потому приходится как-то ковырять грунт всем инструментом что у меня есть. И оттаскиваем чуть в сторону на куртке одного из душманов. Да, эта почва помягче, чем на той стороне острова. И там как-то на суглинок было похоже, а тут, я даже не знаю как назвать, что-то с песком и мелкими камушками. Малец помогает, старается, но видно что боится нас до дрожи. Ну так не мы его напугали, жизнь такая — либо они нас, либо мы их. Зовут его Lucas, Лука значит, Люк не совсем так пишется. Да мне-то что, хоть «лук», хоть «чеснок». Лишь бы успокоился. Не с ними он, а пленник их, австралиец из Сиднея, потом его историю расскажу.
Уже перед закатом хороним «гостей незваных». Там огромная куча сложностей в восточных похоронных обрядах, нужно досконально все их соблюдать, но нет сил и средств все выполнить правильно, поэтому просто помогаю более опытным в сем вопросе. Да и жара… Муллы или абыстай (мусульманский священнослужитель
