Фэнтези-2016: Стрела, монета, искра - Роман Суржиков

- Было бы абсурдно обещать больший срок, и ваш отец это прекрасно понимает!

- Я имею в виду не больший срок без налогов, а некоторые... дополнительные привилегии.

Проверка. Если Айден обещал Десмонду что-то еще, сейчас он об этом скажет.

- Ни о каких больше привилегиях речь не шла, милорд, - сухо отрезал Айден Альмера.

Бедный, бедный герцог Десмонд! Лучший полководец империи Полари, и при этом худший политик. Как же отец умудрился согласиться на подобный договор?! Когда император женится на Аланис, власть герцога Альмера станет практически неограниченной. Айден Альмера - первый советник государя, его дочь - императрица, его брат, архиепископ Галлард, - глава Церкви Праотцов. Имея в руках такие инструменты, Айден легко подомнет под себя весь двор. С того момента мы не увидим от Короны никаких милостей и поблажек - мы просто станем не нужны!

Решающий момент - сейчас. Наша сила нужна государю, чтобы провести в жизнь реформы, а первому советнику - чтобы выдать дочь за императора. Если мы хотим спасти свое положение, это нужно делать сегодня!

- Вы правы, ваша светлость, - говорит Эрвин, - о других привилегиях прежде речь не шла. Однако сейчас...

- Ваш отец намерен изменить условия договора? Я не ослышался?!

Отец - нет. Но с вами говорит не мой отец, а я.

- Великого Дома Ориджин достигли слухи, что герцогству Надежда вы обещали более щедрую благодарность.

Это выстрел наугад. На самом деле, Эрвин ничего подобного не слышал, да и о самом участии Надежды в тайной коалиции узнал только что. Но Надеждой правит Генри Фарвей - старый хитрец и политический соперник Айдена Альмера. Чтобы купить его лояльность, Айдену наверняка пришлось раскошелиться. Иное дело - простодушный отец Эрвина...

Выстрел попадает в цель: морщины на переносице герцога Альмера становятся глубже.

- Милорд, ваш отец должен понять. Надежда давно добивается у Короны права на постройку искровой плотины, я не могу вечно сдерживать их. Рано или поздно они все равно получили бы желаемое. Я обещал им лишь сократить срок ожидания.

Искровая плотина! Эрвину стоило большого труда скрыть негодование. Айден обещал Надежде искровую плотину! Это значит - всплеск жизни: мастерские с искровыми станками, мощные плавильные печи, рельсовые дороги, освещенные города! А родной Ориджин за ту же самую услугу получит... ничего? Право и дальше прозябать в нищете?!

- И тем не менее - искровая плотина, ваша светлость!

- Милорд Эрвин, мне совершенно не нравится ваш тон. Надежда располагает рекой, удобной для постройки плотины. Горные реки Ориджина мало соответствуют такой цели. Вы намерены обвинить в этом меня?

- Нет, ваша светлость... - Эрвин медлит, глядя в лицо лорду Айдену. Возникает ощущение, что Айден темнит, умалчивает о чем-то. Возможно, Надежде обещано нечто большее, чем лен на плотину.

- Что-нибудь еще, лорд Эрвин?

- Да, ваша светлость. Великий Дом Ориджин осознает сложности возведения плотины на северных реках. Поэтому мы не ведем речь о ней, но все же вынуждены напомнить: одна лишь свобода от подати не исправит того положения, которое мы очень хотели бы изменить.

- И чего же вы хотите?

Пора выбрать: дальше темнить, пытаясь выведать еще подробности, или сказать напрямую. Лорд Айден умен, вряд ли удастся вытянуть больше, чем уже удалось. Музыка продолжает греметь, Эрвин наклоняется к уху правителя Альмеры и произносит:

- Мы хотели бы...

Он сообщает, чего хочет.

Герцог Айден просит повторить, и Эрвин повторяет.

- Ваш отец лишился рассудка! - выдыхает Айден в ответ.

Отец? Нет, отец понятия не имеет об этом разговоре. Приз, который я назвал, - лично мой приз. Мой план спасения, мой способ вытащить из пропасти свое семейство.

- Мне следует дословно передать ваш ответ герцогу Десмонду Ориджину? -чеканит слова Эрвин. - Сообщить ему, что, по вашему мнению, он лишился рассудка?

- Сообщите ему, милорд, - цедит сквозь зубы Айден, - что он дал мне слово. Он обещал мне свою поддержку, а я обещал ему свободу от налогов на время правления Аланис - и ничего более. Если герцог Десмонд Ориджин желает взять назад свое слово, то пусть скажет мне об этом лично.

- Ваша светлость, - Эрвин кланяется, - жаль, что вы не пошли нам навстречу.

Он держит долгую, долгую паузу, давая Айдену время распробовать угрозу на вкус. Пусть ощутит, каково это - иметь во врагах двадцать пять тысяч лучших мечей империи. Пусть поразмыслит, взвесит, чего стоит его коалиция без непобедимого Ориджина. Пусть выносит на языке, и, глубоко вдохнув, процедит сквозь зубы три слова: "Постойте, лорд Эрвин".

Айден молчит, не сводя с Эрвина ястребиных глаз.

Ну же! Давай, скажи! "Постойте, лорд Эрвин, продолжим нашу беседу..."

Айден молчит.

И вдруг с неожиданным азартом Эрвин думает: а нет - так даже лучше! Давай, молчи дальше! Промолчи, и я найду способ обойтись без тебя. Я сам возьму свой приз, и тогда это будет лично моя заслуга. Не твоя, герцог Айден Альмера, и не отцовская. Я дам Северу то, что не смог дать великий Десмонд Ориджин!

Айден молчит.

- Ваша светлость, - говорит Эрвин, - мой отец никогда не отказывался от своих слов. Я уверен, данная ситуация не станет исключением. Простите, что потревожил вас.

Откланявшись, он отворачивается и тогда позволяет улыбке появиться на устах.

- Милорд... милорд!

- А?..

Эрвин удивленно осмотрелся. Оказалось, он сидел за складным столиком с пустой чашей в руке, за пределами колечка света от масляной лампы царила непроглядная темень, ночной холод пробирался под одежду. Луис Мария протягивал к нему руку, но не решался потеребить.

- Милорд, простите, я подумал, что вы уснули. Костер почти угас, прикажете ли послать еще за дровами?

- За дровами?.. Нет, с чего бы. Ночь уже. Идите спать!

- Да, милорд. Благодарю за приглашение к ужину!

- Прекрасная вышла беседа, господа, - сказал Эрвин, не слышавший и половины разговора. И отправился в свой шатер с чувством приятно проведенного времени. Как ни странно, вполне терпимый вышел вечер.

На рассвете он проснулся от холода и острой рези в горле. "А вот и простуда", - без тени удивления отметил Эрвин и пошевелился, проверяя остальные болячки. Все на месте: спина деревянная, бедра ноют, шумит голова. Да здравствует новый день походной жизни.

Эрвин София Джессика влил в себя несколько глотков орджа, собрался с духом и принялся одеваться, дрожа от озноба.