Власть и наука - Валерий Сойфер

"Ц К К П С С За последние два года на страницах газет, научно-популярных и литературно-художественных журналов опубликован ряд полезных выступлений крупных ученых и специалистов по различным разделам биологии и сельскохозяйственной науки. Но в то же время стали появляться статьи, в которых авторы неправильно информируют читателей о современном состоянии биологии, в частности генетики и селекции, допускают необоснованные выпады против отдельных советских ученых, без достаточно глубокой научной аргументации анализируют развитие биологической науки за последние тридцать лет. Во многих статьях чрезмерно восхваляются научные достижения одного из направлений в генетике, некритически воспринимаются идеалистические высказывания таких зарубежных генетиков как Мёллер, Дарлингтон и др. Вред от подобной односторонней "дискуссии" углубляется еще и тем, что к ней подключились некоторые журналисты, некомпетентные в вопросах биологии.

Идеологический и Сельскохозяйственный отделы ЦК КПСС в декабре 1964 года провели совещание редакторов газет и журналов, на котором были высказаны пожелания о необходимости квалифицированного, правдивого освещения современных проблем науки и практики. После этого совещания поток односторонних необъективных публикаций уменьшился, но в последнее время вновь стали появляться субъективистские выступления, наносящие ущерб интересам развития науки и воспитанию научных кадров и специалистов.

Редакционные коллегии некоторых газет ("Комсомольская правда", "Литературная газета") и журналов ("Вопросы философии", "Генетика", "Бюллетень Московского общества испытателей природы") неправомерно берут на себя роль арбитров в научных спорах, предоставляя возможность выступать определенной группе авторов, односторонне освещающих положение в биологической науке.

В журнале Союза писателей Казахстана "Простор" (╧╧7, 8 за 1966 год) была опубликована "документальная повесть" Марка Поповского "1000 дней академика Вавилова". Как выяснилось, это сокращенный вариант последней части книги "Человек на глобусе", подготовленной к печати издательством "Советская Россия". Повесть не раскрывает облика крупного ученого Н.И.Вавилова. Односторонне подбирая исторический материал, автор предпринял попытку к идеализации, канонизации Н.И.Вавилова. В то же время другой, не менее крупный ученый И.В.Мичурин, преподносится как садовод, "которому привычнее держать в руках секатор и лопату, нежели перо".

М.Поповский подробно и довольно недвусмысленно останавливается на причинах и обстоятельствах гибели Вавилова. Вывод автора сводится к тому, что в смерти Н.И.Вавилова и других крупных ученых повинны вся окружающая их политическая обстановка в стране, а также Лысенко и его соратники. Автор искусственно сгущает краски, создавая картину страшных репрессий, террора и беззакония, царившего в описываемый им период.

"... один за другим сменяются наркомы земледелия, заведующие отделом сельского хозяйства ЦК. "Враги народа" -- повсюду и, конечно же, в сельском хозяйстве. Их ищут и находят, находят и списывают на них все промахи, просчеты, ошибки и просто глупости".

"Каждый арест потрясает Николая Ивановича: исчезают люди, которых он знает много лет и уверен в них... Директор института просил вернуть в Ленинград арестованных и высланных, ручался за их лояльность...

Спасти, однако, не удалось никого".

Эта повесть Поповского в значительно смягченной форме повторяет содержание лекций, с которыми он выступал перед широкой аудиторией ученых, студентов и преподавателей в ряде институтов Москвы и Ленинграда. В лекциях на тему о причинах и обстоятельствах трагической гибели Вавилова он заявлял, что с санкции прокурора СССР получил доступ к следственному делу Вавилова и разрешение на оглашение содержащихся в нем документов. Во время лекции в Институте растениеводства в Ленинграде он зачитал протоколы очных ставок, показания Вавилова, якобы вырванные у него под пыткой, акт о его смерти, "доносы" на Вавилова, написанные умершими и ныне здравствующими учеными. Лектор, присвоив себе функции и следователя, и прокурора, и судьи, обличал многих людей и фактически призывал к расправе с ними.

Такие выступления писателя М.Поповского кажутся тем более странными, что в прошлом он с неменьшей страстностью превозносил "народного ученого" Лысенко, называя его "замечательным ученым и патриотом".

Не случайно также появление статей, в которых в форме научного анализа работ И.В.Мичурина делается попытка доказать, что великий преобразователь природы был простым садоводом, не способным осмыслить полученные им факты, и что сейчас мичуринские принципы селекционной работы находятся в "стороне от главной магистрали развития биологии". Наиболее показательна в этом плане статья Н.П.Дубинина "И.В.Мичурин и современная генетика" (ж. "Вопросы философии", ╧6, 1966 г.).

Выступления, умаляющие значение работ замечательного ученого-биолога и селекционера, тем более непонятны, что одновременно авторы фетишизируют Н.И.Вавилова -- выдающегося ученого-ботаника, но не лишенного недостатков и ошибок в своих теоретических обобщениях.

Из анализа многочисленных публикаций последних лет создается впечатление, что некоторые ученые пытаются использовать имя Н.И.Вавилова в целях расправы со своими научными противниками. Это напоминает недалекое прошлое, когда с той же неблаговидной целью некоторые ученые, журналисты и философы злоупотребляли именем И.В.Мичурина. Такие методы чреваты опасностью возрождения монополизма и администрирования в науке.

Не может быть оправдана в этой связи позиция редколлегии журнала "Вопросы философии", начавшей систематическую публикацию материалов, односторонне освещающих положение в биологической науке и предоставившей страницы журнала Л.П.Эфроимсону [воспроизведена орфография оригинала: должно быть В.П.Эфроимсону, -- В.С.], статьи которого выделяются особой резкостью, граничащей с грубостью. Во многих публикациях на страницах газет и журналов этот автор бездоказательно и огульно отрицает все достижения отечественной биологической и сельско-хозяйственной науки за последние три десятилетия. Подобная "критика", ставящая под сомнение труд многих честных советских ученых вызывает недоумение не только у наших специалистов, но и у научной общественности братских социалистических стран.

Публикация отдельными органами печати дискуссионных статей, не подкрепленных экспериментальным материалом, преследующих в основном реваншистские, "разоблачительные" цели, может создать у читателей, особенно молодежи, неуверенность, породить нигилизм, неверие в ученых, научные идеалы и принципы. Подобная практика ведет к разжиганию страстей, обостряет отношения в среде биологов, отвлекает их на ненужные споры, не способствует созданию нормальной творческой атмосферы.

Все это стало возможным вследствие ослабления требовательности со стороны партийных комитетов и руководителей органов печати к обеспечению квалифицированного освещения современных проблем науки и практики.

Отделы пропаганды, науки и учебных заведений и Сельскохозяйственный отдел ЦК КПСС считают необходимым обратить внимание ЦК КП союзных республик, крайкомов, обкомов партии, руководителей органов печати, а также Президиумов АН СССР, ВАСХНИЛ, АМН СССР и академий наук союзных республик на необходимость повышения ответственности работников за качество и идейную направленность публикуемых материалов.

Просили бы поручить товарищу Демичеву П.Н. [кандидату в члены Политбюро ЦК КПСС -- В.С.] выступить по этому вопросу перед руководителями органов печати, радио, телевидения и кино.

В. Степаков С. Трапезников В. Карлов

" " февраля 1967 г." (154).

После этого обращения заведующих Отделами ЦК КПСС -- науки С.П.Трапезникова, идеологического -- В.Степакова и сельского хозяйства -- В.А.Карлова высшие руководители ЦК приняли меры. Критика Лысенко была совершенно запрещена. А это лишний раз подтвердило стремление руководителей партии любой ценой сохранить "незыблемость основ и непоколебимость устремлений".

Последние попытки лысенкоистов: 1970 год -- письмо 24-х Трагедия советской биологической науки заключалась в том, что не один Лысенко заскоруз в своих знаниях и убеждениях. Легион его единомышленников был легионом таких же людей полузнания, и не гнать же их было ото-всюду! Да и кем заменить? В составе только Академии наук СССР числились полноправными академиками люди, насквозь пропитанные лысенкоизмом, и среди них Лукьяненко, Пустовойт, Ремесло. Каждый из них помимо титула академика двух академий был дважды увенчан золотыми звездами Героев социалистического труда.

Действительные члены (академики) ВАСХНИЛ практически поголовно были лысенкоистами. У многих из них лацканы парадных пиджаков сверкали золотом звезд Героев и орденов Ленина. Когда чинно и важно они усаживались на заседаниях академии сельхознаук, стоял малиновый звон от позвякивающих наград, и в глазах рябило от такого средоточия в одном месте уймы высочайших знаков отличия. Всем им Лысенко был ближе и понятнее, чем любой из его критиков. Им был далек смысл трудов классиков науки, неведома терминология. Что уж было говорить о сути новых научных открытий -- темна вода во облацех.