Лекции по патрологии I—IV века - Н. И. Сагарда

Положительное восполнение исторических свидетельств представляют те черты произведений, которые придают им местную египетскую окраску. Автор произведений постоянно прежде всего указывает на египетские отношения. Для примера можно указать на Contra gentes 23, где для доказательства, что не только всякая страна, но и каждый город, каждое селение имеют своих собственных богов, он указывает на Египет: «О гнусных же египетских обычаях нужды нет и говорить, они у всех перед глазами». Он обнаруживает поразительное знакомство с такой областью, которая в то время причислялась к неизвестным — с египетской религией и мифологией (cf. Contra gentes 9; 22; 24; 25; De incarnatione Verbi 45; 47; 51). Поэтому можно сказать, что оба произведения написаны в Египте и прежде всего для египтян.

В основу датирования обоих произведений обычно полагают наблюдение, что они не содержат никаких следов арианской борьбы и Никейского вероопределения. Что касается первого наблюдения, то оно не всеми признано правильным: находят в этих произведениях легкую полемику против арианства. Но второе наблюдение может быть признано справедливым и заставляет полагать происхождение их раньше 325 г. Нельзя относить написание этих произведений ко времени после 330 г., потому что автор их часто с видимой гордостью противопоставляет множеству языческих культов единодушие, с каким христиане всюду служат Одному и Тому же Господу (De incarnatione Verbi 46; 49). Такое указание немыслимо было в те времена, когда возгорелась ожесточенная борьба между православными и арианами и каждая партия учила о другом Христе. Это началось с 330 г. С другой стороны, проникающие оба произведения свежие воспоминания об образцах христианского мученичества и той христианской радости, с какой подвижники встречали смерть, указывает на близость их по времени к гонению Диоклетиана и его преемников (см. особенно De incarnatione Verbi 28). Эти соображения приводят к заключению, что «Слово против эллинов» и «Слово о воплощении Бога Слова» написаны около 320 г., может быть, незадолго перед Никейским собором. Если принять, что св. Афанасий родился в 295 г., то во время написания этих произведений он имел около 25 лет[1097].

Происхождением обоих произведений в это время, т. е. когда св. Афанасий был еще сравнительно молодым, не был еще епископом александрийской Церкви и не был вовлечен в борьбу за чистоту и целость православного учения, которой потом он отдал все свои силы и время, объясняются и те особенности их по сравнению с другими произведениями того же автора позднейшей даты, на которые указывают в качестве доводов против принадлежности их св. Афанасию. Недавно закончив свое образование, св. Афанасий естественно в первых своих произведениях, предназначенных для язычников, в изобилии применяет свои познания в философии Платона, а также и других философских системах, в наблюдениях над законами природы, в произведениях Гомера и облекает свои мысли в школьно-риторическую форму, чего не наблюдается в позднейших произведениях его. Позднее он отдался всецело практической деятельности и не имел уже времени для изучения природы и для риторического построения своих произведений, для научных занятий Гомером, Платоном и Гераклитом. Кроме того, борьба с Арием и арианами велась совершенно не на философской почве. Ввиду этих соображений подлинность обоих произведений должно признать совершенно непоколебленной.

1931 «На слова "вся Мне предана суть Отцем Моим..." (Мф. И: 27)»[1098] — представляет небольшой трактат, может быть незаконченный, или отрывок большого произведения, в котором оспариваются ложные толкования, которые ариане давали этим словам Господа, основывая на них свое учение о том, что Сын Божий не вечен и обладает Божественным могуществом и другими Божественными свойствами не по самой природе Своей, но лишь по воле Отца. Автор понимает их в отношении к Сыну человеческому, Его делу и прославлению. Он доказывает единство Отца и Сына по существу текстом из Евангелия Иоанна 16: 15: «Все, что имеет Отец, есть Мое».

Насколько известно, нет других свидетельств принадлежности этого произведения св. Афанасию, кроме свидетельства рукописей. Но в своем содержании и форме оно носит все признаки происхождения от св. Афанасия.

Начало трактата, с его указанием на держащихся Ариевой ереси, Евсевия и сообщников его, заставляет предполагать происхождение его при жизни Евсевия Никомидийского, т. е. до 342 г.

1932 «Окружное послание»[1099] — в этом произведении св. Афанасий повествует о насилиях, произведенных при водворении арианского епископа Григория Каппадокиянина на александрийскую кафедру, и описывает вызванное этим возмущение. Св. Афанасий составил его перед своим отъездом в Рим в то время, когда еще скрывался в окрестностях Александрии, следовательно, немного спустя после Пасхи 340 г. (Григорий вошел в город 23 марта этого года). Подлинность его признается бесспорной.

1933 «Апология (Защитительное слово) против ариан»[1100] является произведением важного исторического значения. Оно содержит изложение истории обсуждения различными соборами дела св. Афанасия и повествование об отношениях св. отца к мелитианам, Арсению и др. В подтверждение св. Афанасий приводит много документальных данных — послания соборов, епископов, императора: в первой части (cap. 3—58) — из сороковых годов IV в., во второй (cap. 59—88) — из предшествующего времени. Св. Афанасий оспаривает и доказывает полную несостоятельность всех обвинений, выставленных арианами лично против него в Тире и Филиппополе. Апология написана около 350 г. после возвращения из второго изгнания (cap. 40; 41) и после раскаяния Урсакия и Валента (cap. 88), но прежде вторичного выступления их в 351 г. Последние две главы (89; 90), о падении Либерия и Осия, присоединены позднее — отсюда споры об их происхождении от св. Афанасия. А все произведение не вызывает сомнения в подлинности.

1934 «Послание об определениях Никейского собора»[1101]. Подробное заглавие так определяет предмет послания: «Послание о том, что собор Никейский, усмотрев коварство Евсевиевых приверженцев, определение [свое] против арианской ереси изложил приличным образом и благочестно». Послание содержит оправдание и в то же время историю терминов έκ της ούσ ίας и όμοουσ ιος, принятых никейскими отцами в символ, разъясняя смысл определения и путь, которым отцы были приведены к избранию особенно последнего знаменитого термина. Послание имеет важное значение для истории Никейского собора. Подлинность этого произведения бесспорна, и разногласия вызывает только датирование его. В нем, очевидно, предполагается смерть Евсевия Кесарийского (cap. 3) и Евсевия Никомидийского (cap. 9). В общем исследователи склоняются к тому, что оно написано после возвращения из второго изгнания и в период относительного спокойствия; но св. Афанасий предвидит скорую возможность насильственных действий со стороны врагов (cap. 2). На основании этого написание его можно полагать между 346-355 гг., точнее около 350 или 351 г.

1935 «О Дионисии[, епископе][1102] Александрийском, а именно, что он, как и Никейский собор, думает противно арианской ереси, и напрасно клевещут на него ариане, будто бы он единомыслен с ними»[1103]. Нет основания предполагать, будто произведение вызвано было тем, что ариане возразили против утверждения св. Афанасия, причислившего Дионисия в сочинении «Об определениях Никейского собора» к свидетелям в пользу ομοούσιος [(De decretis 25.3—5)]; на это нет никаких указаний в содержании произведения. Естественнее допустить, что поводом к его составлению было злоупотребление со стороны ариан посланием, адресованным св. Дионисием Александрийским епископам Евфранору и Аммонию. Св. Афанасий утверждает, что его знаменитый предшественник, употребляя приводимые арианами выражения, говорит не о Слове, но о Христе, рассматриваемом в Его человеческой природе. Так как св. Дионисий писал в защиту себя именно против такого понимания его слов некоторыми христианами, какое усваивали ему ариане, то св. Афанасий в своем послании приводит значительные выписки из этих сочинений, опровергая ссылки ариан и показывая, что Дионисий мыслил о Сыне Божием вполне православно и был совершенно чужд арианских мнений. Так как св. Афанасий имел под руками все произведения св. Дионисия, теперь в большинстве утраченные, знал действительное тогда значение его слов и выражений и излагал усвоенное александрийской Церковью воззрение на св. Дионисия, то это послание имеет важное значение для правильной оценки богословских взглядов св. Дионисия. Трактат этот составлен в то же время, как и предыдущий, по одним — немного раньше, по другим — позднее.

1936 «Послание к Драконтию»[1104]. Драконтий, настоятель монастыря, был избран во епископа Гермопольского, но убежал и скрылся; св. Афанасий написал ему послание, которым предостерегает против некоторых, думающих видеть в епископстве причину греха или воображающих, что не найдут предмета для христианского отречения вне монашеской жизни. Ободренный таким образом, избранный епископ принял бремя управления и скоро имел случай сделаться исповедником веры. Послание написано перед Пасхой 354 или 355 г.