Тайны моей супруги - Оксана Сергеевна Крыжановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анигер Тремс вошёл в дом № 17 на Гелвеес-парк и, не снимая обуви и пальто, прошёл в спальню к старинному массивному шкафу, чьи языки были переплелись, словно в навечно застывшем поцелуи.
Три шага вперёд. Семь влево. Один вправо. Тринадцать прямо.
Когда Анигер вышел из шкафа, то оказался в просторной тёмной комнате. Единственное пятно света освещало стол, различные механические детали на нём и красивую рыжеволосую девушку. На ней был надет рабочий комбинезон, перемазанный мазутом, а длинные волнистые волосы заплетены в тугую косу.
— Госпожа? — девушка развернулась на стуле-вертушке и вскочила на ноги. — Анигер, это вы? Господин, я не ждала вас сегодня.
— В плане Регины появились некоторые изменения. На выставке мы покажем нечто другое, — Тремс прошёлся к столу, снял пальто и кинул его на спинку софы, заваленную разными книга, инструментами, свертками бумаги и банками с гвоздями, шурупами и шестерёнками. Включив свет, мужчина подошёл к грифельной доске, занимавшей почти всю стену комнаты, и широко улыбнулся. — И тебе, Августина, это, несомненно, понравится.
Августина смотрела на доску, и чем длиннее и труднее там появлялись металиристические формулы, тем радостней становилась её улыбка.
Глава 7. Моменты слабости
Тристан, как и обещал, приехал в поместье Аско-льдов в субботу к пяти часам дня и был вновь приятно удивлён тем фактом, что лэри Аско-льд уже дожидалась его. Он ещё в прошлый раз, когда они поехали за кольцами, обратил внимание на её пунктуальность. Правда, тогда мужчина отнёс это к нескромному намёку в письме, которое он написал, а сейчас понял, что это была присущая девушке черта характера.
В машине они некоторое время ехали в молчании, что не понравилось Тристану, поэтому он вспомнил матушку и спросил:
— Вы уже думали о дате свадьбы?
— Да. Весна меня не устраивает — это слишком долго. Свадьба должна состояться зимой. Желательно, через два-три месяца.
Ответ удивил Тристана. Он покачал головой и пробормотал:
— Матушка нас растерзает.
— Всего сорок семь процентов, — пробормотала задумчиво девушка, чем вызвала у Тристана недоумённый взгляд в свою сторону. — Вы поможете мне уговорить лэри Дельт-гор?
Вместо ответа Тристан сам задал вопрос:
— Как вы представляете нашу свадьбу, лэри Аско-льд?
Ответила она не задумываясь:
— Я бы предпочла тихое и скромное празднование в кругу семьи и ваших близких друзей, но, принимая во внимание наш статус и вашу популярность, понимаю, что это невыполнимо.
— У вас есть близкие друзья? — наверное, впервые с их знакомства Тристан задал вопрос с искренним любопытством.
Ответ последовал тут же:
— Нет.
Лэри не стала утончать, есть ли у Тристана близкие друзья, считая, что они просто обязаны у него быть. Поэтому следующая фраза жениха её сильно удивила и озадачила.
— У меня тоже нет близких друзей, но есть много знакомых приятелей. Если я выделю кого-то из них, пригласив на свадьбу, то они начнут считать себя более значимыми, чем являются. Мне бы тоже хотелось скромное празднество, но вы правы — это невозможно.
Девушка не знала, чему удивляться больше: тому, что у человека его статуса и популярности нет приближённых друзей, или тому, что лэрн сам не прочь устроить тихую свадьбу.
— Почему у вас нет друзей? — решила она задать более интересующий её вопрос.
— А почему нет у вас? — отбил Тристан, придав голосу шутливые нотки.
— Я никогда не стремилась к общению, тем более к тому, чтобы завязать с кем-нибудь дружеские отношения, — ровно ответила лэри Аско-льд.
Она лукавила. Порой ей хотелось с кем-то пообщаться, обсудить интересные книги, свои мысли и идеи. Но с кем? Единственное, о чём могут разговаривать лэри — это платья, сплетни, любовные романы и симпатичные кавалеры. Нет, есть, конечно, те, кто увлекается искусством и более серьёзной литературой. Но этого лэри Аско-льд было недостаточно, а мужчины никогда не станут с ней обсуждать, например, новый труд известного физика Мориса Нерт-лина. Единственными, с кем девушка могла разговаривать без опасений, был её дядя и Ларин — женщина, которая готовила для неё успокаивающие настойки. Но порой ей и этого было недостаточно.
— У меня когда-то был хороший друг, — продолжил Тристан, не замечая, как горькая усмешка быстро появилась и исчезла на губах его невесты. — Его имя лэрн Рауль Гарден-гер.
Лэри заинтересовано покосилась на жениха, но он замолчал, подталкивая девушку к дальнейшему вопросу.
— Что произошло? — Лэри Аско-льд послушно подыграла, точнее, искренне заинтересовалась в ответе.
— О! Не волнуйтесь, — одарил её Тристан широкой улыбкой, — ничего из того, что вы могли себе представить.
Лэри Аско-льд ничего и не представляла. У неё вообще была специфическая фантазия, но на взаимоотношения между людьми она не распространялась. Если бы ей, например, предложили представить функциональную структуру чувствительных фонарей, то она бы без проблем представила и описала в самых детальных подробностях, а то и зарисовала бы. Но вот если бы предложили представить какую-нибудь ситуацию, например, ссору влюблённой пары и методы их примирения, то это привело бы её мозг к замыканию.
— Всё куда прозаичней и обыденней. Я с Раулем дружил с детства, но затем мы выросли и каждый пошёл своей дорогой. Он сейчас живёт где-то в западной провинции, женат, имеет двух детей и собственное хозяйство. Порой пишет письма, но я, признаться, не знаю, о чём с ним уже говорить. Все его письма — о семье и детях, мелких бытовых проблемах или не менее мелких радостях. Что я могу ответить на его хвастовство о благодатном урожае сливы и вкусе наливки, которую он из неё делает? Или что его младшая дочь научилась говорить «папа»?
Девушка тоже не знала, поэтому промолчала, а Тристан явно распалился:
— О себе я тоже не знаю, что ему написать. Об очередном скандале с участием моего имени? Или о работе, в которой он всё равно ничего не понимает? Я осознаю, что когда-то в прошлом мы были лучшими друзьями, вместе пакостили и играли, но прошло уже сколько лет. Разорвать с ним отношения и прямо написать, что мне не интересна его жизнь, я тоже не могу. Если я так поступлю, то словно перечеркну все годы нашей
