Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет) - Дональд Карсон

Эта действенная сила слова Иисуса произвела огромное впечатление на Его учеников, и Иисус использовал этот случай как наглядный урок, показывающий, на что способна вера (см.: 17:20).

21:23 — 23:39 Споры с иудейскими старейшинами

21:23–27 «Какой властью?» (см.: Мк. 11:27—33; Лк. 20:1–8). После таких демонстративных действий Иисуса не замедлила последовать реакция властей. Первыми откликнулись первосвященники и старейшины народа, ответственные за храм, которые были и членами синедриона. Иисус проявлял силу, несущую угрозу их владычеству, и должен был удостоверить ее (ср.: более раннее требование знамений). Но Он снова отказывается идти на поводу у них. Его встречный вопрос об Иоанне Крестителе поставил их в тупик. Но это не было некой уловкой, ибо здесь подразумевалась преемственность между миссией Иоанна и Иисуса (как уже указывалось в 11:7—19; 17:11—13). Если Иоанн был действительно посланником Божьим, чего они не осмеливались отрицать, тогда Иисус был не меньше его. Иисус продолжил (31,32), указав на то, что они не откликнулись надлежащим образом на миссию Иоанна, а тем самым и на Его собственную.

21:28 — 22:14 Три актуальные притчи. Важно рассматривать все эти три притчи вместе и читать их в контексте ответа Иисуса на враждебное отношение к Нему со стороны иудейских религиозных руководителей. В каждой притче рассказывается об одной группе людей, которые потеряли свое привилегированное положение и были заменены теми, кого они презирали. Эта тема, которая проходит красной нитью через все притчи, тем самым отвечает на вопрос, кто принадлежит к истинному народу Божьему, и все притчи показывают, что происходят коренные перемены в жизни.

1) 21:28–32. Два сына. Эта простая история иллюстрирует разницу между словами и делами и показывает, что на Бога производят большее впечатления наши дела, а не наши обещания (ср.: повторяющуюся весть в 7:15—27). Иисус обращается непосредственно к первосвященникам и старейшинам (23) и противопоставляет их ответ Божьему посланнику Иоанну и отклику тех, кого они более всего презирали (мытарей и блудниц). Поскольку эти «не имеющие надежды» грешники поверили Иоанну, они должны вперед них войти в Царство Божие. Пойдут ли вслед за ними неверующие лидеры, здесь не говорится, но в следующей притче картина становится яснее.

2) 21:33—46 Притча о злых виноградарях (см.: Мк. 12:1–12; Лк. 20:9–19). Здесь тема замещения получает свое более глубокое освещение. Это история об отсутствующем хозяине виноградника и злых виноградарях, которые должны платить ему из урожая положенную ренту. Их нежелание делать это уже само по себе может служить причиной для их смещения; убийство же сына хозяина серьезно усугубляет дело.

Эта история была понятна для первосвященников и фарисеев (45), а также и для всех тех, кто был знаком с книгой Исайи, где памятная притча о винограднике (Ис. 5:1–7) символизировала неугодную в глазах Бога жизнь Израиля. Но здесь внимание сосредоточено не на Израиле как таковом, а на его вождях, чье стремление убить Сына Божьего было равносильно неоднократному отвержению Его пророков в прошлом. Их ожидает надлежащее возмездие, и другие займут их место.

В ст. 42—44 раскрывается смысл притчи. Ст. 42 (в котором цитируется Пс. 117:22) показывает картину Божественной перестановки, которая вскоре произойдет, когда некто, отвергнутый израильскими вождями, будет посажен на самое почетное место. В ст. 44 использована та же метафора с аллюзией на камень преткновения в Ис. 8:14,15 и Дан.2:34,35,44,45. В ст. 43 говорится открытым текстом: Царство, которое символизирует виноградник, принадлежит Богу, а не им, и Он доверит его более ответственным людям. Народу: речь идет не о смене власти, а об обновленном составе народа Божьего (согласно критериям, представленным в 8:11,12). Речь, однако, идет не о простой замене иудеев на язычников (тогда использовалось бы другое слово в греч.), а о новом сообществе народа Божьего, которое будет создано (ср.: коммент. к 16:18) и в котором найдут свое место и иудеи, и язычники. Главное в этом народе не национальная принадлежность, а способность принести плод (ср.: 3:8,10; 7:15–20; 12:33–37; 13:8,26 и особенно 21:18–20).

3) 22:1 — 14 Бранный пир (ср.: Лк. 14:16— 24). Тема замещения здесь рассматривается еще глубже. Званные, которые несколько раз отклонили приглашение и даже убили вестников, соответствуют первым злым виноградарям из предыдущей притчи, а заменившие их гости — «народу» из 21:43. Как и в 21:31, вновь пришедшие представляют категорию людей на распутий, и злых и добрых. Это еще одна притча о месте на пиру и о том, как первые становятся последними, а последние первыми.

Эта история становится совершенно непонятной, когда после убийства вестников начинается военная кампания против их убийц, между тем как яства на столах остывают! Сжег город их: весьма жестокая реакция на отказ прийти на пир. Однако нельзя забывать, что это вымышленная история, притча, которая отражает жизнь не как в зеркале, а символически. Отказ Израиля (в лице его вождей) откликнуться на призыв Бога через Иисуса мог привести к разрушению их города, Иерусалима, в который Иисус пришел, чтобы быть отвергнутым и убитым (16:21). Об этом и говорится в 23:38; 42:2.

Ст. 11–14 вносят в повествование новую ноту: даже для «нового народа» гарантия на спасение не действует автоматически; среди них и злые, и добрые (ср.: 7:15:27). Даже пришедший с улицы должен облачиться в белые одежды, приличествующие такому пиру; отсутствие их оскорбляет хозяина. Итак, хотя небесное царство открыто для всех, доступ в него требует исполнения определенных требований (ср.: «приносить плоды», 21:43). Тому, кто несерьезно относится к своим привилегиям, там нет места. В ст. 14 подводится итог, который касается не только первоначально приглашенных гостей, но и новичков.

Примечания. 3,4 Как и обычно, приглашение было послано заранее (и они приняли его), а слуга был послан, чтобы сообщить, что трапеза готова. 11 По предположению Августина, одеждой на пиру гостей обеспечивал хозяин, но исторических свидетельств тому не найдено.

22:15–22 Римская система налогообложения (см.: Мк. 12:13–17; Лк. 20:20–26). Три вопроса оппонентов Иисуса были направлены на то, чтобы устроить Ему ловушку и использовать Его слова против Него самого. Первый касается римской подати, которая яростно отвергалась иудеями как знак политического давления со стороны властей. Около четверти века до этого, было поднято восстание против этих поборов; его возглавил галилейский вождь Иуда (Деян. 5:37), который вдохновил своим патриотизмом партию зилотов. Это был коварный вопрос: поддерживать уплату римских налогов было проявлением отсутствия патриотизма, а выступать против этого было опасно с политической точки зрения (особенно для популярного вождя из Галилеи).

Заставив показать монету (динарий), Иисус разоблачил их как лицемеров, поскольку иудеи–патриоты не должны были носить с собой такие монеты с изображением «языческого» императора и надписью на ней с титулом «Сын Божий». Если они пользовались монетой кесаря, до должны были и платить ему подать! Таким образом, Иисус решительно отстранился от позиции зилотов и показал, что лояльность по отношению к языческой власти не является несовместимой с верностью Богу. Он не сказал, как должно поступать, когда сталкиваются два эти долга.

22:23–33 Воскресение (см.: Мк. 12:18; 18–27; Лк. 20:27—40). В отличие от фарисеев, которые инициировали этот последний тест, саддукеи не верили в жизнь после смерти, поскольку об этом не было написано в Пятикнижии Моисея, единственные Писания, которые они признавали. Они представляли себе, что в этой сфере учение Иисуса будет выглядеть в смешном свете. Их «вопрос» основывался на законе левирата из Втор. 25:5,6, но не выглядел серьезным; это была просто попытка выставить на посмешище эту новоиспеченную богословскую идею о воскресении из мертвых. Вместе с тем это был и сугубо практический вопрос о пастырской опеке для тех, кто вступал в брак более одного раза.

Ответ Иисуса был двояким. На конкретный вопрос он отвечал (30), что жизнь по воскресении из мертвых не просто продолжение земной жизни. Его слова иногда истолковывают так, как будто жизнь на Небе менее счастливая, чем жизнь в браке на Земле. Но, напротив, это более богатая во всех отношениях жизнь. Брак принадлежит исключительно земной жизни, когда есть необходимость продолжать свой род. Но воскресшие к вечной жизни, подобно ангелам, могут продолжать радоваться отношениям любви беспредельно и без ревности, которая свойственна брачным узам.

Отвечая на более фундаментальный вопрос о воскресении мертвых, Иисус опирается на веру саддукеев в Писания, на книги Моисея (31,32). Ибо Бог, называя Себя Богом патриархов, которые давно умерли (Исх. 3:6), подразумевает существование непрерывных взаимоотношений; завет–договор Бога со Своим народом не расторгается смертью.